Чехов письма 1901-1904.fb2

Обнимаю тебя так крепко, что ты даже запищала, целую мою дусю и умоляю писать мне. Понравились ли Ксении и Маше "Мещане"? Что они говорят?

Я остригся, и мне странно это.

Ну, актрисуля, господь с тобой.

Твой А. На конверте:

Москва.

Ольге Леонардовне Чеховой.

Неглинный пр., д. Гонецкой.

3987. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

3 февраля 1903 г. Ялта.

3 февр.

Бабуля, актрисуля милая, я жив и здоров, лицо у меня не хмурое, как ты пишешь, а веселое, ибо пока все обстоит благополучно. Ты пишешь, что мы не будем должны Морозову, так как паи в этом году покроются; но я и так уже не должен Морозову, так как исполнил то, о чем говорил, т. е., получив долг, послал ему три тысячи рублей. Ты как-нибудь между прочим наведи справку, получил ли он сии деньги, он не ответил мне.

Мы поедем сначала в Вену, побудем там денька два, затем в Швейцарию, затем в Венецию (если не будет очень жарко), затем на озеро Комо, где и засядем как следует. Понимаешь, бабуля? Затем после всего, если будет время, т. е. если тебе будет позволено пробыть со мной до 15-20 августа, мы поедем денька на три в Париж, а оттуда на скорейшем поезде в Москву. Поняла? Вчера приходила Званцева. Она сказала, что ждет меня к себе, т. е. что я должен отдать ей визит; стало быть, она больше уже не придет к нам. Вчера приходил кн. Ливен, сидел долго и все рассказывал про дела минувшие, как он был московским губернатором, как был министром и проч. Вчера же приезжал Альтшуллер, но уже не выслушивал, а только посидел в качестве гостя. Я, между прочим, читал ему нотацию за то, что он расстроил тебя своим письмом. Во-первых, заболел я не в Москве, а в Ялте, мне это виднее; во-вторых, поеду я в Москву, когда захочу.

Получил я вчера от Званцевой фотографию в раме - мелиховский сад и отец, копающий грядки. Это Маша прислала? Скажи ей спасибо. Впрочем, я сам напишу ей сегодня.

Черкни мне что-нибудь новенькое. Вчера я не писал, ибо в моей комнате было только 11 градусов. Ветрище дул самый зимний, потом шел дождь при ветре, шел всю ночь, и сегодня снега уже нет; но ветрище окаянный все еще дует неистово.

Ну, дуся моя, как бы ни было, все же к весне идет дело, скоро увидимся, скоро поедем за границу. Обнимаю тебя, радость моя, господь с тобой.

Твой А. На конверте:

Москва.

Ольге Леонардовне Чеховой.

Неглинный пр., д. Гонецкой.

3988. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)

3 февраля 1903 г. Ялта.

Простите великодушно, милый Жан, я еще не поблагодарил Вас за телеграмму 17 января; у меня был плеврит, я все время хворал. Теперь мне полегчало, я уже на положении здорового. Итак, стало быть, большое Вам спасибо, милый Жан, и за поздравление, и за то, что вспомнили. Как Вы поживаете? Что у Вас новенького? Как прошел Ваш юбилей? Если найдется у вас 5-10 свободных минут, то засядьте, голубчик, и черкните мне, как и что. Ваше письмо мне, живущему в скучнейшей Татарии и то и дело хворающему, доставит громадное удовольствие, ибо будет бальзамом целебным. Кланяйтесь Вашей жене и будьте здоровы и счастливы.

Ваш А. Чехов.

3 февр. 1903 г. На обороте:

Петербург.

Его высокоблагородию

Ивану Леонтьевичу Леонтьеву.

Серпуховская 30, кв. 1.

3 февраля 1903 г. Ялта.

Милая Маша, Званцева привезла фотографию в белой рамочке. Сия фотография уже висит в кабинете под картиной Сергеенко и над картинкой Хотяинцевой, около двери - и место оказалось подходящим. Большое тебе спасибо.

Нового ничего нет, все благополучно. Дождей много, земля намокла, очевидно будущее лето будет хорошим. Платок и сарпинку мать получила, очень довольна.

Ну, будь здорова и весела.

Твой А.

3 февр. 1903. На обороте:

Москва.

Марии Павловне Чеховой.

Неглинный пр., д. Гонецкой.

3990. К. С. АЛЕКСЕЕВУ (СТАНИСЛАВСКОМУ)

5 февраля 1903 г. Ялта.

5 февр. 1903.

Дорогой Константин Сергеевич, вчера я получил орден "Чайки", большое, безграничное Вам спасибо. Я уже прицепил к цепочке, ношу и буду носить эту милую, изящную вещицу и буду вспоминать Вас.

Я был нездоров, теперь ожил, здоровье мое поправилось, и если я в настоящее время работаю не так, как следует, то виноваты в этом холод (в кабинете всего 11 градусов), безлюдье и, вероятно, лень, которая родилась в 1859 году, т. е. на год раньше меня. Но все же после 20-го февраля рассчитываю засесть за пьесу и к 20 марта кончу ее. В голове она у меня уже готова. Называется "Вишневый сад", четыре акта, в первом акте в окна видны цветущие вишни, сплошной белый сад. И дамы в белых платьях. Одним словом, Вишневский хохотать будет много - и, конечно, неизвестно, от какой причины.

Идет снег. Марии Петровне низко кланяюсь и крепко жму и целую ей руку. Она играет, это очень хорошо; значит, все обстоит благополучно.

Будьте здоровы, веселы, благополучны и не забывайте сердечно преданного Вам

А. Чехова.

3991. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

5 февраля 1903 г. Ялта.

5 февр.

Актрисуля, вот уже два дня и две ночи, как от тебя нет писем. Значит, ты меня уже бросила? Уже не любишь? Если так, то напиши, и я вышлю тебе твои сорочки, которые лежат у меня в шкафу, а ты вышли мне калоши мои глубокие. Если же не разлюбила, то пусть все остается по-старому.

Вчера приехал Шаповалов, привез мятные лепешки и орден "Чайки" от Алексеева. Лепешки я ем, а чайку повесил себе на цепочку. Кланяюсь тебе в ножки за твою доброту.

У меня в кабинете вот уже несколько дней температура держится на 11-12, не повышаясь. Арсений топить не умеет, а на дворе погода холодная - то дождь, то снег, и ветер еще не унялся. Пишу по 6-7 строчек в день, больше не могу, хоть убей. Желудочные расстройства буквально каждый день, но все же чувствую себя хорошо, мало кашляю, температура нормальна, от плеврита не осталось и следа.

Через 2-3 месяца ты уже привыкнешь ко мне, а потом бежим за границу, как Жирон с Луизой, побываем везде.

Отчего "На дне" не разрешили в Петербурге? Ты не знаешь? А вашему театру разрешат, если вы поедете? Ведь в "На дне" нет ничего вредного в каком бы то ни было смысле. Даже в "Гражданине" похвалили. А вот суворинский "Вопрос" идет в Петербурге, с Савиной, и с большим успехом. Нечего сказать, милый городок!

Дуся моя, отчего ты мне не пишешь? Отчего? Сердита? А за что? Без твоих писем я беспокоюсь и скучаю. Хоть и сердишься, все-таки пиши. Не можешь писать обыкновенного письма, пиши ругательное.

Получил я еще медальон со стеклышками -рамочку для портретов. Это от кого? От Вишневского? Поблагодари, дуся моя, весьма доволен.

Марья Петровна играет? Умница.

Ну, целую тебя в шею и в обе руки, нежно обнимаю радость мою. Будь здорова, смейся, уповай.

Твой страстный муж На конверте:

Москва.

Ольге Леонардовне Чеховой.

Неглинный пр., д. Гонецкой.

3992. M. Ф. ПОБЕДИМСКОЙ