Чехов письма 1901-1904.fb2

На днях в Ялту приедет академик Н. П. Кондаков, знакомый попечителя, я попрошу его похлопотать за Вас.

3446. Ф. де КАСТЕЛЬ Август, до 21, 1901 г. Ялта.

Мадам. Я разрешаю Вам перевод рассказа моего "Тиф" для помещения его в журнале "Weiner Zeitung"; приношу Вам благодарность и прошу Вас принять уверение в искреннем уважении и преданности.

21 августа 1901 г. Севастополь.

21 августа 1901.

Милая моя, дуся, жена моя хорошая, я только что поднялся с постели, пил кофе и с некоторой тревогой прислушиваюсь к шуму ветра. Пожалуй, будет изрядная качка. Дуся моя, купи 1 ф. мочалки рафии в магазине хотя бы Лисицына и вышли мне в Ялту. Здесь в Севастополе нет ее. К мочалке приложи штук пять шнурков для pince-nez. Что хочешь приложи, но так старайся, чтобы посылка весила не больше двух фунтов.

Поеду в Ялту и буду там ждать от тебя письмо. Не скучай, деточка, не кукси, не хандри, не сердись, а будь весела и смейся - это к тебе очень идет…

Я тебя очень люблю и буду любить. Всем своим поклонись. Крепко тебя целую сотни раз, крепко обнимаю и рисую в воображении разные картины, в которых я да ты и больше никого нет и ничего.

Дуся, до свиданья, прощай!

Твой хозяин Антон.

22 августа 1901 г. Ялта.

Милый брат Алеша, вернувшись вчера вечером в Ялту, письмо твое получил. Ответ пришлю скоро, на сих днях, а пока потерпи маленько. Жена моя в Москве, третьего дня проводил ее. Сам я буду в Москве в сентябре и, буде пожелаешь, могу посоветоваться с тобой насчет постройки; я ведь специалист по этой части, много строил.

Итак, жди от меня ответа на твое письмо дня через три или четыре. Поклонись своей семье и будь здоров и счастлив.

Твой А. Чехов.

22 авг. 1901. На обороте:

Москва.

Его высокоблагородию

Алексею Алексеевичу

Долженко.

Антроповы Ямы, Воскресенский проезд, д. Родионова, кв. 1.

23 августа 1901 г. Ялта.

23 авг.

Жена моя чудесная, друг мой милый, вчера я приехал опять в Ялту. В Севастополе спалось хорошо, утром был сильный ветер, ожидал я качки, но в море не качало, все обошлось весьма благополучно. А теперь я дома, сижу у себя за столом и пишу сие. Погода чудеснейшая. Ну, как ты? Что нашла в Москве? Как встретили тебя товарищи? Пиши мне обо всем, моя славная девочка, я думаю о тебе постоянно.

Кресло из твоей комнаты, угрюмое и задумчивое. я распорядился перенести ко мне. В твоей комнате внизу тихо и одиноко. Портрет твоей мамы стоит на столе.

Арсений еще не приехал. Машу, как говорят, сегодня выпустят из больницы, Марфуша будет лежать еще три недели. Полька-Маша усердствует и, по словам Маши-сестры, приготовляла обеды в наше отсутствие очень хорошо, по польской книжке. Г-жу Коновицер полиция гонит из Ялты, и, кажется, ничего нельзя сделать для нее. Твой веер я спрятал к себе в стол.

Сегодня я не чистил своего платья - вот уже чувствуется твое отсутствие. И сапоги тоже не чищены. Но ты не волнуйся, я распоряжусь, и Маша распорядится, все будет чиститься.

Я тебя люблю, дуся моя, очень люблю. Поклонись маме, дяде Саше, дяде Карлу, Вишневскому, Немировичу и всем. Целую тебя и крепко обнимаю, моя дорогая, неоцененная. Храни тебя бог. Благословляю тебя. Пиши, пиши и пиши каждый день, иначе будешь бита. Ведь я очень строгий и суровый муж, ты это знаешь.

Твой Antoine.

Вчера в Ялте был дождь. В саду все свежо.

23 августа. 1901 г. Ялта.

23 авг.

Дуся моя, по прилагаемому векселю получи из Государственного банка 800 р., затем напиши Алексею Алексеевичу Долженко, Москва, Антроповы Ямы, Воскресенский проезд, д. Родионова, кв. 1 - напиши, когда он может застать тебя, в каком часу, и затем, когда он явится к тебе, вручи ему эти 800 рублей. Это мой кузен, брат двоюродный, сын моей тетки, сестры матери, человечек очень хороший, потому обойдись с ним поласковей. В праздник он свободен после обеда, а потому лучше всего вызови его к себе в праздник.

Арсений наконец приехал. Журавль поднял по этому поводу необычайный крик. Маша вернулась из больницы. Кажется, жизнь входит в норму, хотя, впрочем, платья моего не чистили уже три дня. И сапоги тоже не чищены; сейчас позову Арсения и отдам в чистку.

Погода хороша и сегодня. Вчера был Саша Средин с женой, была и мадам Бонье, с которой, очевидно, у меня будет романчик.

Читаю, будто в Москве холодно. Правда ли?

Так вот, деточка моя, обойдись с Алешей поласковей, по-родственному; он, повторяю, хороший паренек. Целую крепчайше, обнимаю тебя, опять целую. Скучаю без тебя страшно, ангел мой, дуся моя необыкновенная.

Этот портрет делала когда-то Хотяинцева.

Все эти дни, со дня нашей разлуки, я не получил от тебя ни одного письма. Что сей сон значит?

Благословляю тебя, половина моя хорошая. Поклонись маме, дядям, брату и всем.

Твой Antoine.

23 августа 1901 г. Ялта.

23 авг. 1901.

Милый Алеша, посылаю тебе 800 р., переводом через Госуд банк. Так как ты человек занятой и ходить по банкам тебе некогда, то деньги я послал Ольге, жене, для передачи тебе. В праздничный день, какой она укажет тебе в письме, ты сходишь к ней и получишь деньги. Живет она в Леонтьевском пер., д. Олениной, кв. Книппер, или в том доме, какой она укажет тебе в письме. Очень возможно, что она переехала на новую квартиру.

В сентябре приеду, тогда увидимся, а пока будь здоров и благополучен.

Твой А. Чехов.

24 августа 1901 г. Ялта.

24 авг.

Милый дусик мой, получил от тебя две открытки и одно закрытое письмо, спасибо тебе! Ты добрая, хорошая, я тебя люблю и люблю. А сегодня у меня с утра болит голова, не болит, а трещит, между тем с утра до вечера (то же, что и вчера) один за другим гости. Не могу работать. Из приятных были, между прочим, Дорошевич и один доктор, некий Реформатский, из Питера.

Ковры уже покрывают мой пол. Уютно стало. Будут переделывать печи. После поливки, которую мы произвели с тобой, розы зацвели буйно.

Я приеду в Москву в сентябре, когда напишешь. Без тебя мне очень скучно. Я привык к тебе, как маленький, и мне без тебя неуютно и холодно.

Пришла начальница с Манефой. Идет дождь. Новая кухарка Маша, полька, готовит кушанья очень хорошо. Вот уже три дня, как мы обедаем совершенно по-человечески. В комнате моей убирают, платье чистил сегодня Арсений. Вчера у нас была Татаринова - писал ли я тебе об этом?

Ты пишешь: "Душа начинает ныть, когда я вспоминаю о твоей тихой тоске, которая у тебя, кажется, так глубоко сидит в душе". Какой это вздор, дуся! Никакой у меня тоски нет и не было, я чувствую себя довольно сносно, а когда ты со мной, то и совсем хорошо.