Галина Романова - Грешница в шампанском

– Убью суку! Просто возьму и убью!..

…В локоток, задрапированный нежным шелком, вцепились жесткие пальцы, процарапав ногтями кожу даже сквозь ткань.

– Мне больно! – женщина попыталась выдернуть руку, сморщилась от боли.

– Ничего, потерпишь! Ты мне лучше скажи, что ты здесь делаешь?! Что ты тут забыла?! Ты это специально все подстроила, да?! Чтобы мне досадить, да?! Ты знала, что мне это будет неприятно – видеть тебя среди нас, и ты все равно притащилась! Гадина!!! Какая же ты гадина!!! Ты все время стоишь у меня на пути! Все время стараешься досадить!

– Ничего подобного. Я здесь… Я не знала, что ты сюда тоже прикоптишь! Вот!

– Не знала она. – Хватка чуть ослабла, послышался вздох: – А, черт с тобой, с потаскухой. Как хочешь! Тебе все равно ничего уже не изменить. Ничего!..

…Странно, как это ему удалось этой ночью попадать сразу туда, куда нужно?! Куда ни завернет, оп-па, новая тема! Где нога за ковер ни зацепится, где ни оступится, оп-па, снова тайна, да какая! Он как Фигаро этой ночью, то тут, то там, и все не мимо, все в яблочко. Это же все не просто так, это же какой повод, какая почва для раздумий и для того, чтобы потом плод своих размышлений употребить себе во благо.

Вот те раз! Кто бы думал, кто бы гадал! Многое непонятно, конечно, но на то и мозги нам дадены. Во всем разберется, во всем! И даже… так, так, так…

Если сейчас вон та милая дамочка сделает именно то, о чем он подумал, то все его планы срастутся! Все тогда произойдет именно сегодня, а не потом! И тратиться даже не придется. Вот так удача, кто бы подумал!!!

К столу начали сбредаться минут через двадцать после его метаний по дому. Помятые физиономии, сонные глаза после полумрака закоулков дома. «Кое-кому не мешало бы и макияж освежить», – похихикал он мысленно и ручки невольно потер.

Ай да людишки! Ай да подарок судьбы!

Ах вы, сытые ублюдки! Ах вы, сволочи! Что наделать удумали?! И когда?! В новогоднюю ночь!!! У нее только-только после всех тостов и застолий хоть что-то наметилось в личной жизни, только-только…

И тут вдруг этот злополучный телефонный звонок! И так ведь некстати, так не вовремя!

– Не бери трубку, я прошу тебя! – взмолился Никита, успев уже снять с себя рубашку и залезть к ней под платье. – Наталья, не бери трубку, обойдутся без тебя, вот увидишь!

– Не могу, – едва не плача, пожаловалась она, одергивая подол и слезая с дивана. – Не могу, договоренность имеется, что я на связи, вот… Вот так у меня, Ник, и в праздники и в будни, так что, пока не поздно…

– Поздно, Наталья Евгеньевна, поздно, – вздохнул он с печалью.

Сел, закинул руки за голову, не без самодовольства демонстрируя ей, наверное, совершенно не подвластные возрасту мышцы. Тарзан, тоже еще, нашел время! Наталья поспешно отвернулась, схватила телефонную трубку с аппарата. Все еще надеялась, смешная, что это ее кто-то из знакомых решил поздравить с наступившим Новым годом. Думала, что кто-то еще не успел угомониться, напиться и свалиться к этому часу, и вот вдруг вспомнил о ней. Наивная!

Нет, поздравить, конечно, поздравили. И пожелали и того и сего, а потом велели скоренько собираться и выходить под снегопад из дома, машина, мол, уже вышла.

– Ты останешься или как? – выкрикнула она из спальни, где со злостью сдирала с себя вечернее платье и обряжалась в привычную робу свою выездную: джинсы, свитер, носки потеплее.

– А ты скоро? – свой вопрос Ник сопроводил протяжным зевком.

– Не знаю, как получится.

Она вышла из спальни совершенно преображенной. Совсем не такой, какой Никита увидел ее впервые. А поскольку впервые он увидел ее только сегодня, в канун Нового года, то лицезреть ее мог лишь в нарядном платье, с красивой прической и в туфлях на шпильках. А тут свитерок в тусклую, неприметную полосочку, потертые джинсы, носки вместо каблуков. Да и волосы пришлось забрать в резинку, к чему же локоны-то на выезде.

– Какая ты… – не удержался ее гость от оценивающего возгласа.

– Да, такая вот, обыденная.

Она скуповато улыбнулась ему, хотя в душе все рвалось и металось от желания выругаться.

Нет, ну почему именно сегодня им приспичило умереть?! Не могли до утра подождать, господа? Что за блажь такая, что за привилегия?

– Нормальная ты, Наташ. Более чем нормальная. – Никита подался вперед, вытянув руки. – В платье я тебя даже побаивался немного.

– Почему? – она послушно пошла навстречу его распахнутым рукам, уселась ему на колени.

– Такая неприступная вся. Высокая… – он вздохнул, потеревшись щекой о ее плечо. – Едва не выше меня.

– Комплексуешь?

– А как же! Мало того, что ты в должности и звании выше меня, так еще и ростом будешь выше! Непорядок, Наталья Евгеньевна. Непорядок…

Он начал снова целовать ее, отвлекая от происшествия, на которое ее только что вызвали. Но нельзя было отвлекаться, ёлки-палки! Надо было собрать все мысли в кучку, настроить себя на то, что вот сейчас, минут через двадцать, ей придется осматривать место происшествия, труп, накрытый чем-нибудь, дабы не смущать присутствующих…

Вот черти полосатые! Ну почему именно сегодня?! Да еще и за городом где-то! Тащись теперь туда, трясись в старой милицейской кибитке, мерзни, потому что печка барахлит. Потом смотри на очумевшие от потрясения и водки физиономии, опрашивай. А будет ли там с кем разговаривать? Может, все уже вповалку к этому часу, время-то уже за три перевалило.

– Ник, мне пора. – Наталья вцепилась в его ладони, которые тот положил ей на грудь. – Ты остаешься ждать меня или домой пойдешь?

– А тебе бы как хотелось? – он снова зевнул. – Если ты не против, я бы остался. До дома неблизко, я без машины, такси не поймать, а городской транспорт еще не ходит. Остаюсь?

– Валяй.

– А с тобой никак нельзя? – он попытался удержать ее за локоток. – Я же тоже работник прокуратуры. Что такого-то?

– Нельзя, – коротко ответила она.

Наталья чмокнула его в кончик носа, соскочила с его коленей и почти бегом в прихожую. Схватила с вешалки куртку, шапку, на ходу начала одеваться, захлопнув дверь. К выходу из подъезда последняя кнопка на куртке была застегнута, даже перчатки успела натянуть. На ступеньках пришлось минут десять потоптаться, пока машина подошла.

– Всем привет, – поздоровалась она с наигранной веселостью. – Всех с наступившим.

– Ага, наступил, что называется, – проворчал Вова Лесовский, пыхнув по салону машины новогодним перегаром. – Все люди как люди, а этим приспичило! Что конкретно, не знаешь, Наташ?