Миллер Линда - ГАРЕМНЫЕ СТРАСТИ

- Мы вот-вот будем у острова,- дрожащим от жалости голосом сказала она, пытаясь внушить ему ту же надежду, что так поддержала ее накануне.

- Завтра,- подтвердил он, отмахнувшись от нее, как от надоедливой мухи.- Но я не покину корабль, пока хоть один из моих матросов будет оставаться на борту, а это может затянуться на несколько недель.

- Но ты же сказал...

- Я сказал, что ты сойдешь на берег, и так оно и будет. Хотя этим я ставлю под угрозу все население острова, я не могу поступить иначе. Но все остальные будут ждать на судне, пока угроза не минует.- Он наконец повернулся к ней, и в его лице она с ужасом прочла признаки поразившей и его болезни.

Шарлотта рванулась к Патрику, предчувствуя беду, но не успела она к нему прикоснуться, как его колени подогнулись и он рухнул на пол. Словно раненая птица, с отчаянным криком Шарлотта припала к его груди, и понадобилось немало усилий Кохрана и других членов команды, чтобы вырвать Патрика из се объятий, а потом отнести его в капитанскую каюту.

Берег острова был ярко освещен факелами, словно золотистыми звездами, зажженными в честь их прибытия. Однако и для команды, и для единственной пассажирки «Чародейки» добраться до земли было, пожалуй, труднее, чем до небес, хотя и ближе. Моряки не смели покинуть судно, охваченное заразой.

Шарлотта стояла на палубе, чувствуя себя вконец измученной безнадежной непрерывной борьбой за жизнь Патрика и других членов команды. Подавляя зевоту, она смотрела на мерцающие огни и кроны деревьев.

- Мистер Кохран, - обратилась она к старпому,- как я мечтаю о твердой земле под ногами. Я хочу спать со своим мужем в кровати под пологом и на чистых простынях и вдыхать аромат цветов, а не запах больных тел.

- Да, миссис Треваррен, - мрачно кивнул старпом, - иногда мне кажется, что наше плавание было проклято с самого начала. Нам осталось пересечь лишь последнюю реку, именуемую Стиксом, и за нашими усилиями со смехом наблюдает сам дьявол.

Шарлотта наклонилась над водой, чуть не перевалившись за борт. Каким-то чудом ей удалось избежать заразы, но Патрик лежал без сознания уже много дней, и она не была уверена, не повредила ли эпидемия ее будущему ребенку. Она сможет избавиться от страха только тогда, когда почувствует, что он начал шевелиться.

Теперь же она молилась, чтобы его отец поскорее поправился и стал таким же самоуверенным и насмешливым, как прежде.

Шарлотта поджала подбородок при мысли, что никогда не сдастся в борьбе за жизни мужа и ребенка, не говоря уже о своей собственной. Она с чувством плюнула за борт и погрозила кулаком.

- Вот тебе, дьявол! - многозначительно произнесла она. А потом крикнула в сгущающуюся тьму: - Тебе ни за что не одолеть нас. Люцифер, так что лучше убирайся в свою преисподнюю, где тебе и место, и сиди там, а нас оставь в покое!

- Неужели вы действительно настолько бесстрашны, миссис Треваррен, что готовы тягайся с самим сатаной? - с горьким недоумением спросил Кохран.

- Да, - не задумываясь отвечала Шарлотта, хотя через мгновение ее решимость несколько поколебалась. Просто мне легче, когда я знаю, с кем бороться конкретно, пусть это даже и сам дьявол,- мрачно пояснила она, подобрала юбки и решительно направилась вдоль по палубе к трапу, ведущему к капитанской каюте, в которой лежал больной Патрик.

Он все еще не приходил в себя. Кожа его стала серой, как у мертвеца, и в то же время влажной и липкой от пота. А ведь всего несколько дней назад он на этой самой кровати доводил Шарлотту до экстаза своей неутомимостью, полный жизни и нежной страсти. Тусклое пламя единственной лампы делало картину еще более мрачной.

Один за другим она зажгла несколько запасных светильников и разместила их в гнездах на стенах каюты. Затем приблизилась к больному и, наверное, в тысячный раз принялась протирать его лицо губкой, смоченной в уксусе.

- Патрик! - Она уже столько раз, не получая ответа, шептала его имя, как только у него вздрагивали веки или он чуть шевелил пальцами. Но на сей раз он по-настоящему открыл глаза.

Шарлотту это скорее напугало, чем обрадовало. Заглянув в эти бездонные синие глаза, она словно увидела его душу, которая вот-вот собиралась расстаться с телом. Глаза ее повлажнели от слез, но она улыбнулась и, взяв его за руку, зашептала:

- Ты уже дома. Мы стоим на якоре так близко от берега, что до него можно докинуть камень.

- Хорошо,- еле слышно выдохнул Патрик. Несколько мгновений он явно пытался собраться с силами. - Ты в порядке, Шарлотта? Ребенок?..

- Я в порядке, мистер Треваррен.- Она наклонилась и поцеловала его бледный лоб. - И ваш ребенок находится все там же, где вы его оставили.

- Это хорошо,- с трудом произнес он и попытался улыбнуться. Улыбка получилась такой жалкой, что Шарлотту словно ножом полоснуло по самому сердцу.- А что команда? Сколько человек выжило?

- Двадцать шесть, - отвечала Шарлотта правдиво, хотя понимала, что эта новость вряд ли подбодрит страждущего.

- Значит, четырнадцать погибли, - заключил он; его глаза снова закрылись, и по виску стекла прозрачная слезинка, затерявшаяся в волосах.

- Да,- просто подтвердила она, тихонько пожимая ему руку.- Но мне кажется, что худшее уже позади. Пятеро из оставшихся больных уже поправляются.

- Если я умру,- сказал Патрик, посмотрев на нее, - похороните меня на утесе, на острове позади моего дома,- Якоба знает это место.

- Тебе лучше не умирать, Патрик Треваррен, - быстро возразила Шарлотта, отчаянно сжав его руку в страхе, что он сейчас выполнит свою угрозу. Ведь от тебя зависит мое будущее и будущее нашего ребенка, - Она прижала его руку к своему животу, словно от этого он мог ощутить присутствие трепетной жизни, которую они вместе зачали.

Он поднял ее руку к губам и тихонько поцеловал, а потом закрыл глаза и заснул.

Шарлотта, не выпуская его руки из своей, страстно молилась за Патрика, за их ребенка, за себя. Когда наконец иссяк поток слов, обращенных к Всевышнему, она улеглась подле человека, с которым соединилась не только телом, но и душой, и крепко заснула.

Ее разбудил громкий стук в дверь каюты. Она резко села на постели, все еще не придя в себя, пока не сообразила, где находится. Прежде всего она взглянула на Патрика и убедилась, что он еще дышит.

- Минуточку! - крикнула она ожидавшему за дверью. Поднимаясь с кровати, Шарлотта попыталась пригладить волосы и хоть немного привести в порядок безнадежно измятое платье.- Простите, кто там?

- Это мисс Якоба Макфейлон,- раздался в ответ такай бас, от которого бы, наверное, в церкви задребезжали стекла. Я пришла сюда за своим дорогим капитаном, и ничто не остановит меня, мисс, ни вы, ни этот пустоголовый мистер Кохран, и никто другой на этой посудине.