Gordon Rennie - «Перекресток Судеб»

Эльдары начали взволнованно переговариваться. До Уланти и остальных людей донеслось слово, которые одни из них шептали в ужасе, а другие выкрикивали с негодованием, - «дручии».

«Дручии!» - кричали эльдары, словно изрыгали страшное проклятие.

- Нас предали, Дародай! Мы вместе с людьми попали в ловушку! Это засада, устроенная на нас дручиями - проклятыми темными эльдарами! Они хотели стравить нас с людьми!

Дародай не мог отвести глаз от страшного шлема в руках Кариадрила. Как и все воины-эльдары, Дародай не любил людей и относился к ним с большим подозрением, не сомневаясь в их подлой, предательской натуре. Ведь нападали же слуги полудохлого человеческого бога на эльдаров в прошлом, будут нападать и в будущем!…

И все же ясновидец держал в руках неоспоримое доказательство своих слов. Дародаю уже приходилось сражаться с темными эльдарами, и он прекрасно знал, что те способны на любую пакость. Но разве несколько минут назад люди не стреляли в его воинов?!

В душе будущего экзарха боролись недоверие к людям и ненависть к негодяям, бывшим его соплеменникам.

Почувствовав нерешительность Дародая, вперед выступила родственница Кариадрила Фрейра из аспекта Жалящих Скорпионов. При этом она приняла третью разновидность четвертой позы, выражающей почтение к прославленному воину со стороны опытного бойца.

- Дародай, Кариадрил прав. На нас напали дручии. Скорее всего, они пришли из Паутины и подкрались к нам под прикрытием песчаной бури. Я видела тех, что появились с юга. Сначала мы тоже подумали, что нас предали мон-кеи, но потом я нашла первого дручия и трупы трех моих бойцов. Я сняла с него шлем и принесла его Кариадрилу, - пояснила Фрейра, указав на предмет в руках ясновидца.

Увидев, что Дародай всем своим видом изобразил доверие к словам Фрейры, эльдары немного успокоились. Впрочем, заговорил Дародай тем же подозрительным тоном, что и раньше:

- А что же мон-кеи?

- На моих людей тоже напали, - внезапно заговорил Хорст на не слишком правильном, но вполне понятном диалекте эльдаров-торговцев, курсировавших между искусственными мирами. - Посмотри на них, Дародай! Разве ты не видишь их ран? Мы вас не предавали. У нас общие враги!

Дародай изумленно вытаращил глаза. Он и представить себе не мог, что мон-кеи способны изъясняться на языке эльдаров, многие из которых считали, что люди просто хрюкают и рычат наподобие орков, практически не владея членораздельной речью. Никто и не думал, что у мон-кеи хватит ума для того, чтобы овладеть их речью, полной иносказаний и сопровождающейся многозначительными жестами и телодвижениями, не говоря уже о ментальном общении.

«Если этот мон-кеи изучил наш язык, он способен на многое! Либо он - талант, выдающийся представитель своего народа, либо эльдары сильно недооценивают мон-кеи!» Так думал Дародай, но размышлять об этом ему сейчас было недосуг. Его острые органы чувств уже уловили за воем ветра далекий гул. Приближалась новая опасность. Люди еще ничего не слышали, но эльдары уже ментально обменивались предупреждениями и возбужденными жестами.

- Внимание! Дакилитилы! - крикнул Дародай, обращаясь к тем, кто по тем или иным причинам еще не почувствовал приближающуюся опасность.

Воин выкрикнул какое-то непонятное слово, и все эльдары схватились за оружие. Уланти тоже потащил из кобуры лазерный пистолет, а противник уже появился из облаков пыли.

Дакилитилы - реактивные воздушные глиссеры!

Выругавшись, Холлер Ставка заслонил своим телом Хорста, к которому уже несся глиссер с острыми, как косы, крыльями из блестящего черного материала. Раздался такой звук, словно мясник разрубил на деревянной колоде коровью тушу или палач отрубил приговоренному голову. В лицо Уланти брызнуло чем-то горячим. Он так и не успел как следует рассмотреть пронесшийся мимо глиссер. Его взгляд был прикован к разрубленному надвое телу Холлера Ставки. Верхняя половина его туловища рухнула на землю в метре от нижней. Не веря своим глазам, Уланти смотрел на то, как у Холлера все еще беззвучно шевелятся губы, а дрожащая рука упорно тянется к упавшему рядом пистолету. Впрочем, рука тут же замерла, и Холлер умер, а всадник-убийца, с торжествующим воплем потрясая мечом, скрылся в облаке пыли.

- Берегитесь! Их много! - крикнул Хорст.

Не успел он договорить, как появились новые глиссеры. Уланти увидел, как один из всадников срубил мечом голову эльдара. Следующей его жертвой стал один из бойцов с «Махариуса». Он стоял неподалеку от лейтенанта и целился в нападавших из тяжелой ручной пушки. И вдруг его не стало. Всадник насадил его на торчащую из фюзеляжа пику. Солдат истошно завопил, а глиссер уже уносил его прочь.

Уланти палил по стремительно проносившимся мимо целям. Лазерные лучи лишь скользили по защищенным чем-то похожим на костяную броню спинам врагов. Лейтенант попробовал прицелиться получше, но вовремя заметил глиссер, несшийся прямо на него с чудовищным ревом, и рухнул на землю. Уланти избежал смертоносных лезвий на крыльях машины, и ему тут же пришлось увертываться от короткой алебарды, которой его пытался прикончить разозлившийся всадник. Едва лейтенант успел откатиться в сторону, как алебарда пропахала глубокую борозду в земле прямо у его лица. Глиссер тут же унесся прочь, но его всадник явно намеревался как можно скорее вернуться и добить свою не в меру юркую жертву.

Вскочив на ноги, Уланти принялся палить в облака пыли вслед глиссеру, ориентируясь на звук его двигателя. Лейтенант не видел, попал ли он в цель, но гул мотора изменился. Он завыл громче, чем раньше, стал почти оглушительным. Потом он внезапно стих. Уланти показалось, что он слышал глухой звук удара о землю. Впрочем, среди звуков отчаянной перестрелки и воя ветра он не мог быть в этом уверен. Тем не менее, лейтенант решил, что его противник больше не появится, и ринулся в бой.

В атаку пошла вторая волна глиссеров, или же первые уже успели развернуться… На лету они мгновенно расстреляли двоих эльдаров. Всадники, к немалому удивлению Уланти, оказавшиеся такими же эльдарами, не обращали особого внимания на людей с «Махариуса», охотясь главным образом за своими же соплеменниками.

Люди не знали, почему они так ненавидят эльдаров, с которыми вел переговоры Хорст, но постарались воспользоваться этим обстоятельством.

Боруса припал на одно колено и тщательно прицелился в один из вражеских глиссеров из тяжелого болтера и, наконец, нажал на спусковой крючок. Максим никогда не считал себя снайпером, но смертоносный сверхскорострельный тяжелый болтер и не требовал особой меткости. Достаточно было выбрать цель и вести по ней непрерывный огонь, а уж один из зарядов непременно найдет жертву.