Николай Андреев. - И маги могут быть королями.

– Надеюсь, что так оно и будет. А теперь подайте руку, дрункарий - нечего потомкам знать, что Андроник Ласкарий валялся в снегу в эту минуту.

– И вовсе не валялся, а топтал своими стопами вражескую землю, - к смеющемуся Валенту присоединился Михаил, укутавшийся в подбитый мехом плащ.

– Дрункарий и припомнить может, - Андроник улыбнулся и вскочил на своего коня.

– Да, может ещё и заставит лазить по партафскому акведуку, - хохотнул Михаил.

– По акведуку, говоришь? - переспросил Андроник, глядя куда-то вдаль.

– Да, по акведуку. А что такое? Нас ждёт ещё более ужасное наказание?

Вообще-то Андроник хотел сказать, что будь на его месте какой-нибудь дворянин из центральной империи, Валента и Михаила ждало строгое взыскание - за пререкание с командиром. В "Кодексе Ватаца", сборнике всех законов и правил империи, был и такой пунктик. Но вместо этого Ласкарий почему-то живо представил себе старинный акведук с отколовшимися кое-где кирпичами. Шёл он сначала по отвесной скале, а потом проходил над городской стеной. Да, именно так описывали его древние писатели. Говорят, что по его верхней части могло пройти пять воинов в ряд. И в ту же секунду Андроника осенило.

– Мне кажется, Андроник Ласкарий и прикажет тебе лазить по акведуку, да ещё в компании с айсарами, - дрункарий хитро прищурился.

– Командир, я же только шутил! Вы же не приняли всерьёз мои слова? - Михаил боялся высоты. Только Андроник этого не знал, а сам командир турмы не мог признаться другим.

– А я, может, тоже всего лишь шучу? Кстати, как там твои разведчики, Валент?

– Разведчики сообщили, что местность до Ослиного перевала чиста.

– Какого перевала? - Андроник не помнил подобных мест на карте.

– Обычно так называют Перевал Святого Михаила. Это единственное в этих забытых Аркаром горах, по которому может пройти наше войско. На остальных нас могут просто взять в клещи и убить каждого по несколько раз, прежде чем поймём, что случилось. А уж как дервиши любят измываться над трупами мёртвых легионеров...

– Святые люди никогда не тревожат покойников, Валент-яме, - Менгли-Дубрей ещё мог простить, что воины его нового господина топчут родную землю. Это требовалось для освобождения страны от узурпатора. Но чтобы топтали его религию - никогда.

– Ладно, Менгли, как любят делать унгуртские колдуны...

– А как насчёт гор за ним?

– Там множество маленьких горных долин с партафскими аулами. Кое-где должны попадаться и поселения тех горцев, что покорил император Маврикий Септимий.

– Посёлки бердеков? Разве их партафцы ещё не перебили?

– Если это касается тех, кто отказался принять Великую Веру - то да, их трупы уже давно истлели. Тех же, кто уверовал в Единого Бога, оставили в покое. Правда, заставили платить удвоенные подати.

– Как думаешь, Менгли-Дубрей, они бы согласились воевать на нашей стороне, предложи мы им что-нибудь ценное?

– Горцы, - Валент хмыкнул: для аркадца трудно свыкнуться с мыслью, что партафцы называют горцами ещё кого-то. Как же тогда он должен называть бердеков? Не самыми горными горцам же, в самом деле. - Любят золото, господин. А ещё они любят вино, оружие и пограбить денька три какой-нибудь караван или городишко. Партафские султаны за двести лет добрались ещё не до всех их посёлков.

– Это очень хорошо, Менгли-Дубрей, что не смогли. Кстати, есть тут где-нибудь такие деревни?

– Мы называем их посёлки аулами. Так вот, аулы эти находятся по всем горам. Мы должны проехать через несколько десятков перед тем, как добраться в столицу.

– Просто великолепно. А вот, похоже, и ваш Ослиный перевал! - Андроник указал далеко вперёд, в сторону ближайшего ущелья.

Вообще-то перевалом это можно было назвать с большой натяжкой: просто полоска твёрдой горной породы в двадцать шагов шириной, шедшая по краю ущелья.

Когда несколько десятков всадников вступили на эту полоску, у Андроника появилось какое-то странное ощущение - предчувствие беды, соединённое с чем-то ещё. Он обратил внимание, что камень его перстня начал слабо светиться.

Флавиан еле успел вмешаться. Ещё бы чуть-чуть...

– Как же самонадеянны эти аркадцы! Их предки были другими! Правда, и им гордости было не занимать...

"Волшебство" - и краски мира вокруг Андроника поблекли. Он огляделся по сторонам. Слабым белым светом сияло пятеро священников, сопровождавших легионеров. Где-то вдалеке была тонкая синяя нить, струившаяся по горам - горный источник, как потом выяснилось. Но стоило только дрункарию взглянуть на перевал, и всё быстро переменилось.

По земле вились красные полоски, десятки и сотни. Они соединяли перевал и довольно-таки большой кусок горы, нависавший над ним. Совсем близко он услышал тихий шёпот. Через долю секунды он разобрал партафский. И тогда же Андроник осадил коня, выкрикнув: "Пехота, стоять! Священников вперёд, но на перевал ни ногой!".

Валент, Менгли-Дубрей и Михаил уставились на своего командира, совсем ничего не понимая. Но легионеры и священники сработали отлично: аркадцы разом остановились, отойдя на порядочное расстояние от перевала.

Служители Аркара, которых в войске уже успели прозвать батьками за широкие бороды, боевой вид и не менее боевой нрав, вышли в первый ряд. Один из священников, самый старый, помахал своим посохом и тут же отскочил, словно от гадюки. Все пятеро начали читать молитву Аркару. Андроник, не успевший отключить свой перстень, заметил, что к батькам прямо с неба потянулись широкие белые нити... Нет, целые потоки магии: Аркар услышал своих слуг. Андроник начал шептать молитву "от чароплётства тёмного" - невольно поверил в силу Аркара.

А ещё Ласкарий поверил в самого бога. Нет, он конечно, верил в Аркара: как в этакого чёрнобородого старичка, который где-то там на небе отделяет праведников от грешников да посылает раз в двадцать-тридцать на Таир очередного святого или пророка. Теперь же перед ним открылась истинная его сила: красные нити стали мельчать, рваться на куски и исчезать в потоке белого света. Через минуту перевал был чист о магии.

– Иллюстрий, всё войско должно быть благодарно Вам: на этот перевал партафские дервиши наложили своё колдовство непотребное, - к Андронику подошёл самый старый священник, с огромной широкой бородой до самого пояса и с необычайно молодыми голубыми глазами. - Тщась погубить всё войско наше. Даже скромный слуга Его, - священники старались без особой надобности не называть Аркара по имени, - заметил волшбу только в нескольких шагах. Не будь Вы воином, я бы подумал, что к нам явился новый пророк Его.

"Ну да, конечно, воин не может быть святым - куда уж ему, - хмыкнул Андроник. - Святому положено терпеть все оскорбления и насмешки. Естественно, взамен получаешь вечную память истинно верующих и тёплое местечко у трона Аркара". Хорошо, что сам Андроник родился воином.