Alexandr Stoumov - Chertova Dujina 1

- Извините, Вячеслав Александрович, я твердо решил насчет другого адвоката, - я был согласен с соседом по даче в том, что Тарасов повязан со следствием и с нетерпением ждал новостей от Василия Николаевича относительно моего нового защитника.

- Это ваше право, - Тарасов начал убирать бумаги в дипломат. -Насколько мне известно, с судом Найденко тянуть не собирается. Постарайтесь и вы не затягивать со своими поисками. Уже через неделю, как мне, так и кому-либо другому будет очень трудно вам помочь.

Через четыре дня от соседа пришла очередная продуктовая передача и письмо. Вроде все шло нормально и новый адвокат практически приступил к своим обязанностям. Сосед был уверен, что в самое ближайшее время мы отметим мое освобождение.

- Я серьезно обеспокоен, Сергей Владимирович, - заявил мне Тарасов еще через три дня, - эта неделя бездействия, возможно, обернется вам лишними годами за решеткой: как продвигаются ваши поиски другого адвоката?

- Сосед решил эту проблему. Писал мне, что ваш коллега в курсе всех моих дел. Договаривается с кем-то там, - я ткнул пальцем вверх.

- Хорошо. Я позвоню Василию Николаевичу и узнаю все подробности.

Когда на следующий день открылось окошечко, и надзиратель назвал мою фамилию, сердце у меня радостно ухнуло: “Наконец-то”. В голове рисовались соблазнительные сцены: седовласый адвокат в черном костюме неторопливо листает какие-то бумаги, поднимает на меня немного ироничный, капельку снисходительный взгляд и, чуть картавя, говорит: “Сергей Владимирович! Нам удалось добиться вашего освобождения, правда, пока под подписку о невыезде”.

В комнате свиданий, куда меня привели, я сразу увидел улыбающегося Василия Николаевича.

- А где новый адвокат? - Весело спросил я у него.

- Не знаю, Сережка, ни про нового, ни про старого.

- Как? - Не понял я. - Вы разве его не привели?

- Я, вообще-то, попрощаться с тобой пришел. Поговорить кой о чем, да на лицо твое посмотреть напоследок. Суд у тебя послезавтра, а потом поедешь ты в далекие края, до каких уж и не доехать в мои годы.

- Какой суд?.. Откуда вы знаете?

- За денежки, сынок, в нашем мире все узнать можно.

- А новый адвокат... Вы его разве не нашли?

- Какой же мне резон тебе адвоката искать, Серега? У меня времени пожить не так много осталось, и так его уйму потерял, чтобы ты здесь оказался, - сосед хмыкнул. - А сейчас мне вообще недосуг. Самая запарка на даче. Самого главного я ведь тебе не сказал. Виноград я, Серега, вздумал выращивать. Есть теперь такие морозоустойчивые сорта, для нашей полосы как раз. Я в журнале статью видел.

- Какой виноград? - Оторопел я.

- Обыкновенный, Серега. Дамские пальчики. Места под него на участке у меня не было, а теперь вот развернусь! На бывшей-то твоей половине и солнца поболе будет. А солнце для винограда - вещь наиглавнейшая.

- Так ты, старый хрен, чтоб дачу мою получить почти задарма, за виноград свой проклятый, все и выдумал насчет адвоката?

- Дача, сынок, это приятная неожиданность. Бонус, как у вас, молодых, модно теперь выражаться. Задачка-то была не дачу получить, а от тебя там избавиться. Не думал я, что у тебя копейки за душой не окажется, хотя и очень надеялся на это.

- Так это ты мне вещички соседские подкинул!

- Был грех, подкинул. Два сезона собирал их, готовил, так сказать, момент решительного наступления.

- Это какого же наступления?

- Ну, как же? Пакетики да бутылочки за тобой, с твоими отпечаточками, собрать нужно было. В бутылочки отравы налить, да пробочку прикрутить как следует. В шкафчик сложить, якобы они там забыты. И пакетик с этим, с героином, поискать пришлось, и коноплю твою любимую. Нет у меня, понимаешь ли, таких связей, издалека подбираться пришлось. Кто ж знал, что у тебя дома это добро и без моей помощи обнаружат?

- Выходит, это ты все подстроил? - Процедил я.

- Выходит так, сынок. Ставенки ты хорошо что поставил. Деревенские жулики сразу заинтересовались, с чего бы это. Ни в один год не ставил, а тут сподобился. Да и шепнул я в деревеньке, якобы по пьяному делу, что есть там кой чего ценное, мол, сам видел. Кстати, приколотил ты ставенки погано, я в мои-то годы одной рукой оторвал без всякого инструмента, - старик пожевал губами. - А потом, хорошее дело удалось сделать. Деревенские теперь не скоро сунутся. Эти двое там больше всех и орудовали, царствие им небесное, житья от них в поселке никому не было.

- Ты, сволочь, через час со мной местами поменяешься.

- Не надейся даже. Я ветеран труда, а ты наркоман, убийца и мелкий воришка. Кому веры больше?

- Хотел я тебя гада, лишить участка, жаль, не успел. Опередил ты меня.

- Дурак ты, Серега, ничего не понял. Не участок твой мне нужен был в первую голову. Достал ты всех в поселке, больше воров деревенских. Сил у меня не было слушать каждые выходные вопли пьяные и крики баб твоих дешевых по ночам. Как дрова ты мои воровал, думаешь, не знал я? Списочек у меня к тебе большой и, ежели разобраться, по-божески я с тобой обошелся. Мог и по другому. Паразит ты, короче, дрянь, и не место тебе среди людей нормальных.

- А я ведь выйду...

- Не скоро, Серега, - старик пренебрежительно махнул рукой. - Время ушло, до суда ничего сделать не удастся. Загремишь на полную катушку. Да и статьи у тебя поганые. Я, Серега, столько не проживу. Здоровье у меня не ахти какое, хотя и получше, чем тебе кажется. И с участком мне вовсе не трудно управляться, особенно без такого придурка под боком. Потянуло, видишь ли, на старости лет к спокойной жизни на природе - ничего другого мне сейчас не надо, ни на что другое ее не променяю. Виноград, опять же, любопытно вырастить. Страсть как люблю дамские пальчики. Ну, а коли судьба тебе будет на зоне выжить, выйти и меня застать, так не боюсь я тебя. Ружьишко-то видел мое? Застрелю, только сунься, и ничего мне за это не будет. И дружков твоих не боюсь, да и не станет за тебя никто шкурой своей рисковать. А потом, может, годочков через пять продам я эту дачу, за хорошие деньги продам, да махну в Швейцарию здоровье поправлять.

Василий Николаевич расцвел улыбкой совершенно счастливого человека, встал и пошел к выходу. Он ни разу не оглянулся. Я тупо смотрел на пустой стул, с которого старый маньяк делился своими жизненными планами. Время остановилось. Казалось бы, даже звуки стали доноситься через толстый слой ваты.

- Встать! - Хлопнул меня по плечу конвойный. - Ишь, расселся, устроил себе приемную! Дед его уже, небось, в трамвае едет, а он сидит, как министр в кабинете. Пшел в камеру, руки за спину! Там и рассиживайся в ожидании самого гуманного в мире суда.

ИСТОРИЯ СЕДЬМАЯ.

Мы живем на завоеванной территории. Одни завоеватели обгоняют нас на спецавтомобилях по встречной полосе, когда мы маемся в пробках. Другие пасут наше баранье стадо, пожирая гамбургеры в патрульных машинах. Третьи, едва объясняясь на корявом русском языке, облапошивают на рынках и домогаются наших женщин. Нам внушают, что так и должно быть. Мы догадываемся, что кардинально ситуацию не разрешить. Но есть и частные случаи. Что будет, если завоевателей очень, очень сильно попросить чаще и лучше думать о наших нуждах?