Дмитрий Хван - Зерно жизни

'И почему Игорь пришёл с этим только сейчас. Ведь он понял всё практически сразу' – недоумевал Вячеслав, приветствуя Беклемишева.

Воевода сел напротив Вячеслава, рядом на стул опустился сотник его Осип, держащий в руках кожаную суму. Рядом с Соколовым сидели, справа – Кабаржицкий, а слева – профессор Радек, Саляев и Матусевич присутствовали, располагаясь в креслах, явно не участвуя в переговорах, роль секретаря же исполнял Иван Митрич.

'Князёк-то заполошился малость' – с удовлетворением отметил Беклемишев.

– Бога в Троице славимаго милостью, Мы Великий Государь Царь и Великий Князь Михаил Феодорович, Всея Русии Самодержец, Владимирский и Московский и Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский, Великий Князь Иверский… – Воевода, словно надев маску отчуждения, начал нараспев перечислять титулы царя, на память декламируя грамоту, полученную в Москве от кремлёвских дьяков. Это продолжалось довольно долго, Саляев уже начинал открыто усмехаться и только грозный погляд Соколова разом охладил его.

– …ведомо ему, государю, учинилось: Ангарская земля на Ангаре реке и твоё, Князь Вячеслав, княженье, – продолжал Беклемишев, – посему послан был невеликий человек, воевода енисейского острогу, Беклемишев Михайло Васильевич, дабы сказать государя нашего Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича Всея Русии милостивое жалованное слово, чтоб ты, князь Вячеслав, был под его, государя нашего царя и великого князя Михаила Феодоровича всея Русии самодержца, высокою рукою в вечном холопстве, со всем своим родом, и с иными Ангарскими князьями, которые под твоим, князь, Вячеславовым княжением, и со всеми улусными людишками.

Саляев и Кабаржицкий буквально пооткрывали рты от подобного предложения, Радек побледнел и поглядывал на Соколова. Матусевич нахмурился и, сложив руки на груди, неотрывно смотрел на пятёрку сидящих за столом переговорщиков, ожидая реакции Соколова.

Воевода, между тем, не унимался, продолжая своё выступление:

– …и тебя, князя Вячеслава за твое непослушание велит государь разорить и город твой взять на него государя, и тебя, князя Вячеслава и иных князей, и, всех вас, и жён ваших и детей побить без остатка, чтоб смотря на тебя, князя Вячеслава и на твое непослушание…

– Молчать, – внезапно раздался спокойный голос Соколова и воевода, будто с размаху налетев на стену, скомкано замолчал, промямлив обрывок фразы, будто не веря, что его посмели остановить.

– Что? – выговорил Беклемишев.

– Кому это писано? – грозно сказал Соколов.

– Как кому? Тебе, князь Вячеслав! – воевода оправился от наглости сибирского князца, прервавшего слово Государево.

– Нет, это не мне писано! – выставив указательный палец, чуть ли не по слогам выговорил Вячеслав.

– Как же так, вона и Ангарское княжество и имя твоё… – немного растерялся Беклемишев.

– Писано для какого дикого варвара, что обретаются в землях диких и незнакомых. Для погрязшего в невежестве дикаря, коему недоступны знания, дающие силу и мудрость прожитых лет. Видишь ли ты, воевода, перед собой такого дикаря?

Воевода напряжённо молчал, ожидая дальнейших слов князя. Осип же, похоже, не дышал, вцепившись в кожаный ремень сумы.

– Грозит нам царь московский смертью и разорением, а проще ли будет нам, взяв пушки наши да многих воинов, выжечь и Енисейск и Красноярск, к Томску пойти, а то и далее? Будет ли царь снимать полки со шведских, польских да крымских окраин, дабы остановить нас?

Беклемишев нахмурился.

– А видел ли ты, воевода, сколько у нас пушек, сколько мушкетов? А знаешь ли, сколько их в литейных цехах готовых стоит, да сколько пороху припасено?

– Ужель ты думаешь, нешто просто так пугать посла царского? – нервно воскликнул Беклемишев.

– А ты сам подумай, Василий Михайлович, пошто нас пугать? Мы играючи енисейских казачков в реке искупали, неужели мы остроги ваши не разобьём? – улыбнулся Вячеслав, сохраняя при этом бесстрастное выражение глаз.

Воевода заметно нервничал. Осип же, прильнув к уху Беклемишева, жарко что-то ему шептал.

– Я думаю, что угрожать нам бессмысленно. Или царю надо вести через всю Сибирь многотысячное войско или забыть о том, чтобы пугать Ангарское княжество разными бедами, как пугает он разные дикие племена.

– Государь наш недавно ляхов одолел играючи. Нешто с вами трудней сдюжить?

– Мы посмотрим, что далее будет, сможет ли Москва удержать вашу победу? А на сегодня наши переговоры закончены. А ты, воевода, сегодня подумай, как завтра речи свои вести более вежливо и угодливо, обращаясь к потомку Рюрика.

Соколов поднялся со стула, давая понять воеводе, что переговоры на сегодня закончены. Беклемишев, насупившись, резко встал из-за стола и, бросив резкий взгляд на записывавшего весь их с князем разговор Ивана Митрича, скорым шагом спустился со сцены и вышел из зала.

– Ну-с, господа, у кого какие впечатления? – шумно выдохнув, спросил Радек, оглядывая притихших товарищей.

– Николай, ты сегодня сможешь устроить презентацию системы охраны периметра? – прохаживающийся взад-вперёд Соколов остановился у стола.

– Ну да, у меня в принципе всё готово, надо только собрать цепь, – ответил профессор.

– Отлично, распорядись собрать её у северных ворот. Эх, был бы у нас ещё бы ревун!

– Хотите этого Кортеса удивить, Вячеслав Андреевич? – поднялся Ринат.

– Не думаю, что это отличная идея, лучше сохранить сигнализацию в тайне, – проговорил Матусевич, массируя пальцами лоб.

– Ладно, я к Сергиенко. Думаю, через час-два всё будет готово, Вячеслав, – Радек направился к двери. Митрич, забрав оставленную на столе Беклемишевым царскую грамоту и сложив листы протокола переговоров в бумажный конверт, также пошёл на выход.

– Ринат, Игорь, присядьте, – обратился Соколов к оставшимся на сцене майорам, переговаривающихся сейчас между собой. Вячеслав, обведя троицу глазами, начал с того, что всякие вальяжное и снисходительное отношение к енисейцам среди людей надо всячески пресекать.

– Точка невозврата пройдена.

Дальше, сказал Соколов, всё будет зависеть от нас.

– Ринат, а удивлять нашего воеводу я буду не сигнализацией. Ты его будешь удивлять. Как твои тунгусы в стрельбе, не подведут?

– Никак нет, Вячеслав Андреевич, стреляют на отлично…

– И парни наши тоже будут участвовать.

– А, понял! Вы собираетесь его на стрельбище пригласить?

– Да, на каждого по девять патронов, из расчёта по три на каждую из позиций – с колена и лёжа по мишени думаю, будет в самый раз. Главное это быстрая перезарядка и чёткость выполнения стрельбы.

– Ну это не проблема! Зачёты мне сдали все, – заявил Саляев.