С.Г. Кара-Мурза - Хроника пикирующей России. 1992-1994

Начнем с очевидных ударов, нанесенных камнями реформы по русскому народу — с его физического изживания. По сравнению с 1988, последним стабильным годом, в 1992 г. в РФ родилось на 761 тыс. меньше детей. Но это были дети, зачатые в преддверии реформы, еще до шока. Мы с ужасом ожидаем сведений о 1993 годе. А умерло в 1992 г. на 238 тыс. больше, чем в 1988. Потеря — ровно миллион жизней. И напрасно энтузиасты реформы дают людоедское оправдание: мол, реформа «подберет стариков», и нация станет мобильнее. Основной урон понесли поколения трудоспособного возраста — кормильцы нации. И на 95 тыс. жизней больше унесли травмы и несчастные случаи — прямой результат шока. На 95 тысяч больше за один только год!

Каковы «демографические ожидания» реформаторов? Они почти уверены, что рождаемость резко снизится. Иначе как понять такие действия государства (а не «стихии рынка»): раньше стабильно вводилось роддомов на 3 тыс. коек в год (в 1988 г. 3159). А в 1992 г. ввели по всей России 47 коек! При том, что выбытие больниц и роддомов резко увеличилось (кстати, ввод больниц упал в 5,3 раза — тоже «прогресс» немалый).

Это — смерть или нерождение, «полная» судьба личности. А если считать народ единым целым, то и сокращение жизни его частиц — это частичное умирание народа. В 1992 г. средняя ожидаемая продолжительность жизни живых упала на 3,1 года. Народ «умер на 4,6%», это эквивалент почти 7 млн. человек. По каким точкам в организме ударила реформа? Прежде всего по тем, которые уязвимы для стресса. Идет эпидемия «болезней страха и тоски». Заболеваемость язвой возросла на 51,2%, болезнями крови и кроветворных органов на 67%. А ведь это пока что только предчувствие безработицы. Какими «благами рынка» можно окупить это состояние души огромного народа? Да никакими. Цель — создание именно этого состояния души, а никакой не «рынок».

Посмотрите на молодежь — опору реформы. Как пелось в агитпесенке «Выбора России», «то поколенье, что выбрало Пепси». Не удержусь от замечания: любое другое поколение в России за тысячу лет ее истории восприняло бы такую квалификацию как оскорбление. И вспомню «философию имени» А.Ф.Лосева: изначальный смысл слова тайным образом связан с объектом. «Пепси» происходит от слова пепсин — разлагающий ткани фермент желудочного сока (изобретение «Пепси» — добавление в напиток разложенного пепсином молочного белка). Поколенье, выбравшее свою судьбу — стать объектом разложения идеологическим «пепсином». Радо ли оно сегодня? Вот доклад Комитета РФ по делам молодежи: «Более трех четвертей молодых людей испытывают чувство неудовлетворенности жизнью. Фиксируется быстрое нарастание (за год в два раза) страха перед будущим. По данным опроса в феврале 1993 г. 24,3% молодых людей боятся будущего как такового. В структуре конкретных страхов на первом месте страх перед войной на национальной почве, далее идут одиночество, бедность, болезнь, бандитизм, возможность потерять работу, голод. Страхи такого рода для российской молодежи являются во многом новыми и потому парализуют волю ее значительной части… На шкале ценностей значительно снизилось значение ценности человеческой жизни». В «Пепси» не только сладость. Расплата за выбор горька. В докладе о молодежи сказано: «Существовавшая тенденция на снижение числа самоубийств прервана. Количество самоубийств резко возросло и будет увеличиваться».

Что же делает «реформа» с детьми и подростками — наиболее душевно уязвимой частью русского народа, которая завтра должна будет стать его костяком? Под реформой надо понимать не только либерализацию цен и удушение колхозов (это — оружие экономическое). Ведь если с государственного телевидения исчезает русская песня и оно заполняется порнографией, то это — результат скрупулезно разработанной правительством культурно-идеологической компоненты реформы. Сами собой такие вещи не происходят, и Останкино защищено огневыми точками надежнее Кремля.

Результаты 1992 г. таковы (по сравнению с 1988). Заболеваемость сифилисом возросла в целом в 3,2 раза, девочек до 14 лет — в 4 раза, а девочек от 15 до 17 лет — в 6,6 раза. А число абортов у девочек до 15 лет только за один 1992 год возросло вдвое! Ведь сегодня до 15 лет в половые отношения вступает каждая четвертая девочка, а до 16 лет — половина. А если не аборт — кого могут родить женщины, по которым ударила реформа? Ведь в 1992 г. уже 22% рожениц были больны анемией — и число рожденных больными или заболевших при родах подскочило в 2 раза и достигло 20,3%. А дальше? В 1985 г. в оздоровительных лагерях отдохнуло 12 млн. детей, а в 1992 — 5,5 млн. Летом 1993 г. цена путевки уже в 10-20 раз превышала минимальную зарплату. Ну каково сегодня русским людям смотреть на улыбающегося Гайдара!

А ведь многие смотрят — и голосуют за него. Значит, в душе их отключилось что-то очень важное, что было частицей «гена России». При опросах среди молодежи, составляющей 32 млн. человек, 6% заявили, что согласны убить человека, если им хорошо заплатят. Конечно, храбрятся — но ведь это 2 миллиона молодых людей, думающих про себя, что могут это сделать! И за волной насилия надо видеть прежде всего душевную травму народа. По сравнению с 1987 г. число убийств и самоубийств в России в 1992 г. возросло на 34,8 тыс. и достигло 80 тысяч! Но рост числа убийств, страшный симптом состояния общества — лишь кончик айсберга. За ним — 414 тыс. внутричерепных травм в 1992 г., 99 тыс. травм внутренних органов и 14,4 тыс. травм спинного мозга, 203 тыс. отравлений медикаментами. Рост всех этих показателей в 2-4 раза. Показателей душевного надлома.

В основе всего этого — целенаправленный надлом этики труда и потребления. Этическое оправдание нетрудового богатства. Половина опрошенных молодых людей заявили, что «главное — получать как можно больше денег, независимо от затрат труда». А в Москве и Петербурге 80% «одобряют тех, кто «делает» деньги любыми способами». Этот удавшийся соблазн, как известно, основан на лжи. Как трещали идеологи реформы, что на Западе уже нет капиталистов, а есть «средний класс» — все собственники и все трудятся. Вот Испания — одна из наиболее «социал-демократических» стран, изымающих значительную часть дохода с капитала. И все же в 1990 г. суммарная зарплата (включая директоров фирм) там составила 23 млрд. песет, а рента с капитала — 4,6 млрд. Если учесть, что около 40% зарплаты получают государственные служащие, то выходит, что при продаже рабочей силы капиталисту он на каждые три песеты зарплаты получает одну песету дохода с капитала. Это значит, что если предприниматель имеет всего трех работников, он уже ничего не делая имеет такой же доход, как и работник. Разумеется, он одновременно может быть директором и получать еще зарплату раз в пять больше, чем работник. А если у него тридцать работников, то он потребляет в десять раз больше среднего — ничего не делая.