N/K - Летучий самозванец

- Не следует доверять бредням Некрасовой, - назидательно сказала я. - Вас как зовут?

- Игорь, - представился юноша.

- Очень приятно, а я Виола. Не знаете, куда весь народ подевался?

Игорь оперся на швабру:

- Круизники в Козловск поперли. А наши в бухту подались, Иван Васильевич хоть и строгий, да добрый, он людям отдыхать разрешает и сам не прочь на бережку с удочкой посидеть.

- Вас, значит, бросили? - уточнила я.

- На дежурстве оставили, - отрапортовал матрос.

Мне стало легче: пусть хилый Игорь и не похож на могучего охранника, вдвоем все же безопасней.

- Зря вы на тетю Риту баллон покатили, - заступился за Некрасову матрос. - Она хорошая, помогла мне сюда устроиться. Иван Васильевич брать меня не хотел, потому что мне еще шестнадцати нет, все говорил: «Учись, Игорек, человек с образованием без куска хлеба не останется!» Но у меня мама больная, работать не может, и брат маленький, ему то колготки, то ботинки, то штаны купи. Спасибо, тетя Рита Ивана Васильевича уломала.

- Ты же не всерьез сейчас сказал про нечистую силу? - хмыкнула я.

Игорь округлил глаза:

- Думаете, я вру? Тетя Рита его видела! Мохнатый, черный, с копытами и рогами!

- Перестань, - отмахнулась я. - Стыдно глупости повторять!

Игорь нахмурился:

- Иван Васильевич запретил это пассажирам рассказывать! Но я тоже нечисть встретил! Ранорано утром встал и пошел на палубу покурить. Выхожу, а там все в белых перьях! Обозлился я! Кому убиратьто? Гляжу, у перил змея стоит!

Еле сдерживая смех, я перебила рассказчика:

- Пресмыкающиеся ног не имеют.

- Ничего не знаю! - потряс головой матрос. - Видел не какогото смыкающегося, а змеюку. Длинная, лапы тонкие, морда узкая, сверху ухи торчат, сзаду хвостина висит. Она меня тоже приметила, зубы оскалила, в воду плюхнулась и давай вокруг корабля круги нарезать. А потом голос из ниоткуда как завопит: «Болт, болт…» - дальше, простите, материться при вас не хочу, очень уж грубо получится. Змеюка и исчезла!

- Волшебная история, - резюмировала я. - В особенности впечатляет змея на ногах. Вероятно, вы ошиблись, на палубе находился крокодил.

Игорь сунул швабру в ведро.

- Ха! И откуда он в нашей реке? У меня с глазами и ушами без проблем. Ногастая такая змеюка, хвостастая, а звать ее Болт! Тетя Рита права. Сатана в змея превратился, он такие шуточки любит и давно проделывает.

- Дьявол имеет много имен, - вздохнула я. - Эпос народов мира и художественные произведения содержат не один сюжет, в них говорится о Вельзевуле, Мефистофеле, Воланде, но о Болте я не знаю. Ты плохо расслышал имя, вот и получился вонючий сурок.

- Чего? - разинул рот Игорь. - Вонючий сурок?

- Ерунда, - отмахнулась я, - забудь.

Ну не рассказывать же сейчас Игорю историю про то, как меня попросили посидеть с двумя малышами, братьями Минкиными. Их мать, Нюша, наша с Раисой соседка по лестничной клетке, получила из Харькова печальное известие о том, что сгорел дом ее родителей. Нюша прибежала к нам и заплакала:

- Они остались на улице! Теперь надо по чиновникам бегать, погорельцам новое жилье бесплатно положено. Но у мамы с папой сил нет, они люди не скандальные, надо мне ехать. А куда парней девать?

- Оставляй нам, - предложила сердобольная Рая. - У Вилки каникулы, она за пацанами присмотрит.

Нюша расцеловала соседку и на следующее утро притащила двух белокурых крошек.

- Справа Паша, слева Саша, смотри, не перепутай, не покорми одного и того же два раза, - проинструктировала она меня и пошла на выход.

- Что они едят? - закричала я вслед Нюше.

- Кашу, - на ходу ответила она. - Ну и остальное тоже.

Я старательно сварила манку, посадила бутузов на стулья и довольно быстро накормила одного из «кукушат», то ли Сашу, то ли Пашу, досыта. А вот второй уворачивался от ложки, корчил рожи, плевался. В конце концов, я не выдержала и сердито спросила:

- Что ты хочешь на завтрак?

Близнецам по виду было не больше полутора лет, и я, естественно, не ожидала от них членораздельного ответа, но пацанчик неожиданно заявил:

- Вонючий сурок.

Мне в тот год едва исполнилось двенадцать, столичные магазины не радовали разнообразием ассортимента, но и совсем пустыми тогда еще не были, на прилавках было два сорта колбасы - за 2.20 и 2.90, несколько видов сыра, молочные продукты, но вонючими сурками не торговали.

- Повтори, - потребовала я.

Ребенок выполнил мою просьбу:

- Вонючий сурок, - объявил он.

Я почесала в затылке и решила, что мальчик вполне упитан, до обеда от голода не скончается. Около часа дня домой в перерыв забегает тетя Рая, она сразу поймет, о чем говорит юный басурман.

Но Раиса, услышав загадочное выражение, растерялась не меньше моего.

- Вонючий сурок? - заморгала она. - Неужели Нюша парней мышами кормит? И где она сурковятину покупает?

Едва мы с Раисой пережили первое потрясение, как подоспело второе. В самый разгар беседы про вонючего сурка ко мне подошел другой малыш и важно произнес:

- Оковка рома два тифоз.

- Что он имеет в виду? - подпрыгнула Рая.

- Оковка рома два тифоз, - сморщился мальчик.

- Вероятно, следует подковать мужчину по имени Рома, - предположила я.

- Думай, что болтаешь, - поджала губы Раиса. - Как ковать? Кого?

- Рому, - ответила я и быстро отошла подальше.

Если Раиса разозлится, она может с легкостью надавать оплеух, а рука у нее тяжелая, на моих щеках после затрещин всегда оставались внушительные синяки.

- Оковка рома два тифоз, - заревел, кажется, Саша.

- Вонючий сурок, - вступил со своей партией Паша.

Раиса вскочила с табуретки:

- Мне на работу пора.

И я осталась с голосящими пацанами.

Через три дня я отлично управлялась с братьями. Пашу с Сашей больше не путала: чтобы точно знать, кто есть кто, я нарисовала Саше на щеке чернилами крестик и не забывала каждое утро освежать метку. Наладилась и еда. Как только Паша заводил про вонючего сурка, я грозно говорила:

- Вот вернется мама и накормит тебя бурундуками, кротами и котлетами из ежа. А у меня вкусная каша, суп и пюре.

Паша замолкал и ел предложенные блюда. О вонючем сурке он вспоминал еще раз перед тем, как лечь спать. Малыш нежно целовал меня, потом садился в кроватке и с тоской говорил:

- Вонючий сурок!

- Он тебе непременно приснится, - обещала я и гасила свет.

С Сашей оказалось еще проще загадочную фразу «Оковка рома два тифоз» мальчик говорил лишь перед завтраком, обедом и ужином.

Я перестала искать в этой фразе скрытый смысл и весело повторяла за близнецом: «Оковка рома два тифоз». Далее трапеза шла без сучка и задоринки.

Нюша отсутствовала почти месяц, я привязалась к Саше и Паше, научилась понимать их язык. «Авав» - это собака, «айайай» - ругательство, «няка» - печенье, «гули» - прогулка, а «кой ночь» - пожелание спокойной ночи. Но «вонючий сурок» и таинственная фраза про «оковку ромы» попрежнему оставались загадками.