Михаил Исхизов - Капкан для лешего

- Какой-то ты совсем маленький, в тебя попасть трудно, - презрительно сказал гвиллион.

Франт усмехнулся.

- Тебе борода мешает, - подсказал он. - Ты бороду отрежь, тогда попадешь. Пока бороду не отрежешь, ничего у тебя не получится.

Это было явное оскорбление. Какой же горец станет себе резать бороду!?

Гвиллион свирепо рыкнул, бросился на пущевика и несколько раз быстро ткнул в него ножом. Но и на этот раз пущевик увернулся.

- Я же сказал, борода тебе мешает, - напомнил он.

- Ты... Ты!.. - гвиллион задыхался от злости и ненависти. - Ты прячешься от меня... Ты не мужчина! Ударь меня, если ты мужчина, - он отвел руку с ножом в сторону. - Ну, ударь меня, ударь! - и стоял неподвижно, ждал, что пущевик подойдет ближе, чтобы ударить, и уж тогда горец достанет его ножом.

- Ну, если тебе так хочется... Куда тебя ударить? - спросил Франт.

- Куда хочешь бей! - гвиллион не сводил глаз с противника, старался уловить каждое его движение. - Зачем убегаешь от меня. Стой на месте.

- Стою, - пущевик спокойно рассматривал гвиллиона.

Увидев, что противник расслабился, горец стремительно бросился к нему, изо всей силы ударил ножом сверху вниз, рассчитывая вонзить лезвие в шею противника. Но пущевик пригнулся, отклонился в сторону, потом быстро выпрямился, и влепил гвиллиону кулаком в ухо. В то самое ухо, к которому вчера приложился водяной. Влепил и снова отступил на несколько шагов.

- Что ты делаешь!! - взревел гвиллион. - Зачем в ухо ударил?!

- Ты же сам сказал, что я могу бить, куда хочу, - возразил пущевик.

- Ухо не трогай! В лицо бей, в грудь бей. Ухо не трогай! - повторил гвиллион.

- Хорошо, в ухо больше не буду,- согласился пущевик. - А в лицо можно?

- В лицо можно.

- Будет тебе и в лицо, - пообещал пущевик. - Непременно будет.

От этой беготни за странным противником, гвиллион, не привыкший к такому, порядочно устал, а Франт, по-прежнему был свеж, как и в начале боя.

На Еропку гвиллион теперь не обращал никакого внимания, не до Еропки ему было. А тот времени не терял: подобрал немалый крепкий сук, который можно было использовать, как дубину и теперь внимательно наблюдал за дракой, ожидая возможность вмешаться и помочь пущевику.

- Ты теперь лицо свое береги, я тебе сейчас его портить буду, - напомнил пущевик, отходя, под бешенным натиском размахивающего ножом горца. - Все! Стой! Сейчас буду бить в лицо.

Гвиллион послушно застыл, держа нож наизготовку.

- А ты ведь ножом драться не умеешь... Ну разве так держат нож... - с немалой долей презрения стал поучать горца Франт... - Повыше подними его, еще повыше... Вот так... Теперь бей!

Гвиллион ударил, стараясь вогнать лезвие в бок противника, но Франт опять увернулся, и замахнулся правой рукой целясь в нос горца. Тот мгновенно вскинул руку, защищая лицо. В этот момент пущевик и врезал ему ногой в солнечное сплетение. Горец согнулся от боли.

Пущевик подошел к нему, легко вынул из руки нож и отбросил его в сторону.

- Если не можешь драться ножом, то и не бери его в руки, - посоветовал он. - Порезаться можешь...

- О-ох... - тяжело выдохнул гвиллион. Глаза у него стали большими, губы растянулись в жестокий оскал. - О-ох, - выдал он еще раз и распрямился. - Неправильно дерешься, - зло осудил он пущевика.

- А я передумал, - объяснил пущевик. - В лицо я тебя следующий раз ударю, потом.

- Руками надо драться, ногами драться нельзя, - рычал горец. - Я тебя за это топором рубить буду. На маленькие куски порублю.

Он вытащил из-за пояса топор и, широко размахивая им, снова стал теснить пущевика. Франт послушно, шаг за шагом, отходил, внимательно наблюдая за каждым движением противника, за каждым взмахом топора. Ему не хотелось затягивать драку, тем более - противник так отчаянно и беспорядочно махал топором, что вполне мог испортить новые модные брюки. Улучив момент, пущевик нырнул под топор, ухватил двумя руками руку гвиллиона, сильно рванул ее вниз и вправо, так что в локте у гвиллиона что-то громко хрустнуло. Оружие выпал из беспомощно раскрывшихся пальцев.

Франту драться с гвиллионом было неинтересно. Пора было кончать.

- Не умеешь ты драться, - сказал он свирепому горцу. - Возвращайся к себе в горы и паси баранов. Это у тебя наверно получиться.

Гвиллион зарычал, подхватил топор левой рукой и приготовился метнуть его в пущевика. Но не успел.

Франт прыгнул, и пяткой правой ноги врезал гвиллиону в челюсть.

Такого горец не ожидал и удара этого не выдержал. Он тяжело рухнул. Это был чистый нокаут. Не кулаком, а пяткой, но все равно нокаут. Гвиллион растянулся на земле, рядом с ним валялся топор.

- Ты в лицо хотел, - напомнил пущевик гвиллиону. - Вот тебе и в лицо.

Еропка отбросил свою дубину, подбежал к упавшему, подобрал топор и выставил его перед собой, чтобы встретить вора, когда тот встанет.

- Советовал я тебе не драться, - с укоризной выговорил горцу Франт, - а ты меня не послушался. К хорошим советам прислушиваться надо... - Он снял с поверженного вора прочный кожаный ремень и крепко связал ему руки за спиной.

- А ты молодец, - похвалил Еропка пущевика. - Ловко ты его. Действовал вполне логично, прямо совсем как я в молодости. Мы, правда, ногами тогда не тыкали, а все остальное - прямо как я.

Он подошел к гвиллиону, обыскал его, вынул из кармана брусок для точки ножа и топора, какую-то тряпицу, тоже, наверно, чтобы чистить оружие, кусок черствой лепешки. Зерен в карманах не было. Еропка подумал немного, потом ощупал горца.

- Ага, - удовлетворенно отметил он, сунул руку в рубаху горца и вынул мешочек с зернами. - Значит, они все-таки промежду сбой разделили. Чтобы друг друга не обмануть.

- Да, - подтвердил пущевик. - Их там пятеро было. Четверо взяли по мешочку, а остальные, не знаю, сколько их там было, унес леший.

- Кто там из леших был? - заинтересовался Еропка.

- Не знаю, - пожал плечами Франт. - Я ваших никого не знаю. Леший, как леший.

Гвиллион застонал и открыл глаза.

- Ну-ка, ты, бандюга, - обратился к нему Еропка, - Кто с вами из леших?

Гвиллион молчал. Ему было тоскливо, он не хотел ни с кем разговаривать.

- Ты смотри, молчит, - Еропка сплюнул. - Молчальник нашелся. Ну, молчи, молчи, мы этого вашего инсургента все равно поймаем. От нас никуда не уйдет.

На поляну легко выбежал Малыш. Он сразу увидел и надевающего лакированные полуботиночки Франта, и лешего с топором в руке, и лежащего на земле связанного амбала.

- Чего же ты, - с укоризной выговорил Малыш товарищу. - А я собирался с ним поработать. Не надо было его трогать. Ты же не хотел.

- Я бы его и не тронул. Я к нему близко ни разу не подошел, - стал оправдываться Франт. - Не нужен мне этот амбал сто лет. Так он лешего хотел зарезать, уже и нож вытащил. Пришлось вмешаться. - Он закончил одеваться, поправил платочек, причесался и тоже подошел к гвиллиону. - Ты не расстраивайся, ничего интересного. Просто груда мяса и мышц, совершенно сырых. Тебе бы тоже не понравилось.