Михаил Исхизов - Капкан для лешего

- Не трусь, - говорит, - Еропка, сейчас мы здесь идеальный порядок наведем. Окажем тебе гуманитарную помощь. Где она, угрожающая твоему существованию злая животина? Показывай!

Поскольку личность у него оказалась такая приветливая, я нисколько не заробел. Но отнесся уважительно.

- Вот, он, - отвечаю с должным почтением, - злыдня хищная, - и показываю на бехкимота.

Глянул на него Велес, поморщился и говорит:

- Ты, Еропка, хоть и самый умный из леших, и я тебя вполне уважаю, но побеспокоил ты меня зазря. Я же домашними животными занимаюсь, а этот бехкимот совсем дикий и хищный. Не по моему он ведомству. Посмотри какие у него зубища... А когти!.. Да не из наших краев еще. У него же полная дипломатическая неприкосновенность. Ежели я его пришибу, иностранный конфликт возникнуть может.

- Так он же на нашей территории, - говорю. - И находится здесь без всякого полного соблюдения международного права. Визы у него ни какой нет.

- Э-э-э, Еропка... - Велес даже закручинился. - Кто же в таких подробностях разбираться станет. Ты не представляешь, в каком я положении. У нас там идет полная борьба за власть: поедом друг друга едят, на каждом шагу подсиживают. Сплошные интриги и комарильи. Если я, эту злыдню трону, там мне такой обскурантизм устроят, что мало не покажется. Могу полностью репутацию потерять. А уж про рейтинг и говорить нечего.

- Как же с гуманитарной помощью? - спрашиваю. - Мне что теперь делать? Он же мня, сейчас, глохтать станет.

- Борись, - посоветовал он. - Главное - не унывай и борись. Ты леший башковитый, примени против него какую-нибудь особенную хитрость. А я тебе полную моральную поддержку окажу, - потом погладил рукой свой пузатый кошель и добавил: - За вызов, совет и моральную поддержку все что обещал, можешь в мой адрес и перечислить.

Стукнул кнутом по земле и исчез.

- Чего ты придумал? - спросила рыженькая.

И все, как одна, русалки затаили дыхание, ждали, что расскажет сейчас леший, какую хитроумную каверзу придумал он против хищного бехкимота.

- Чего тут придумаешь. Стою я насупротив этой зубастой образины, с одной только моральной поддержкой, и надежды выжить у меня никакой не осталось. К безвременной гибели готовлюсь. Только мучает меня мысль, что Лес без суперфосфата останется, да и новых лаптей жалко. А у лаптей подошва мягкая и чувствую я, что нога на чем-то неровном и твердом стоит. Нагнулся, а там камень. Здоровенная, такая, каменюка. Ну, думаю, пропадать так пропадать, но напоследок я тебе, хищный бехкимот морду полностью испорчу, чтобы запомнил, кто такой есть Еропка и чтобы всю свою дальнейшую, подлую жизнь жалел, что связался со мной. Поднял я каменюку, примерялся и засветил ему прямо в правый глаз. Эх, он и заорал. А что, заорешь, когда камнем прямо в глаз. Он же сразу на один глаз зрения лишился. Да и больно ведь. Я сильно ударил, наверно какую-нибудь кость ему повредил. Он орет от боли, уже и всякий аппетит потерял. Тут я и сообразил, как мне произвести спасение Леса: поднял вторую каменюку и по второму глазу.

- Дяденька Еропка, а как ты в такой темноте ему в глаз попал? - спросила молоденькая русалочка. - Ничего ведь не видно было.

- Да очень просто, - не задержался с ответом Еропка. - Кругом, конечно, темнота кромешная, но глаза у него большие и во всю светятся. Бехкимот животное ночное, на охоту по ночам выходит и через свечение своих глаз в темноте все видит. А в святящийся глаз попасть для меня дело простое. Я еще в детстве лучше всех камнями швырялся. Значит, когда я ему по второму глазу врезал, он еще громче заорал. А теперь чего уж: ори, не ори, но поймать меня невозможно, поскольку ничего он не видит.

Еропка вздохнул, заново переживая тот опасный момент и припоминая, что было дальше. А русалочки заулыбались, обрадовались, что Еропка от хищного бехкимота спасся.

- Он окромя всего еще и злопамятный оказался. Это же всем понятно, что если тебе оба глаза покалечили, тебе уже не до еды, не до того, чтобы глохтать кого-то. Но он ревет, лапами машет, за деревья хватается, А когти как пилы, прямо стволы на доски разделывает. По кустам шарит, рот разевает, не успокаивается, хочет поймать меня и разорвать на мелкие кусочки. Так ведь бестолку. Я его своими ударами привел в полное беспомощное состояние. Хотел я его в тот час совсем истребить. Но он очень огромадный оказался. Его пока полностью пришибешь, полночи пойдет, а у меня дела, я сюда не к нему пришел. Если бехкимотом всерьез заняться, без суперфосфату Лес оставишь. Плюнул я в его сторону и дальше пошел.

- А как он выглядит этот самый бехкимот? - спросила рыженькая. - Мы его никогда не видели.

- Честно вам признаюсь, девчата, не знаю. Я как ему глаза попортил, совсем темно стало. Одно соображаю: большой он и страшный. И силища в нем совершенно неимоверная. А подробностей и полного обличия не представляю, даже масти какой, не могу сказать, не разглядел в темноте.

Дальше я свободно пошел, без всяких происшествий. И вышел как раз к тому самому месту, где удобрения хранятся. Справа, значит, сараюшка стоит, слева современная техника, вся как есть раскуроченная. А в центре доски постелены, а на них штабелек мешков. Подошел я к ним, посмотрел: мешки некоторые тоже раскурочены и из них суперфосфат высыпается. Самый лучший: двойной, гранулированный.

- А как ты узнал, что в мешках тот самый суперфосфат, что тебе нужен? - спросила рыжая.

- Так у двойного суперфосфата особые приметы есть: первое дело, он весь в зернах, второе - серенького цвета. Но, сами понимаете, в темноте от таких особенностей толку мало. Так что, самое главное - интуиция. А она у меня очень перспективно развитая. Как посмотрю, сразу чувствую, двойной суперфосфат, гранулированный. И еще ни разу не ошибся.

- А на мешках разве не написано?

Еропка с осуждением посмотрел на рыженькую русалку, мешающую рассказывать.

- Конечно, написано. Там все написано. И дозы внесения, и срок годности, и завод-изготовитель. Буквы большие, красного цвета. Но в темноте разве разглядишь. Я же говорил - тьма кромешная. Не видно ни зги. Пришлось мне действовать на одной только своей интуиции. Выбрал я мешок получше, на спину себе положил и пошел к Лесу. И никто меня вроде не видит, никто не останавливает. Ой, - думаю, - не к добру это... Только подумал, слышу бежит кто-то. Я оглянулся, вижу, здоровенный мужик ко мне торопиться, и как раз железным ломом размахивает. Времени как я мешок взял, всего ничего прошло, а он уже успел лом найти и бежит. Хорошо так бежит, быстро, торопится. Я с ним в пререкания вступать не стал. Что мне с ним обсуждать, мне суперфосфат нужен. Я мешок поудобней приладил и побежал к Лесу. Пусть, - думаю, - махает своей железякой. Все равно он меня не догонит. Я в те поры на ногу легкий был, никто меня догнать не мог.