Виталий Сертаков - Змей

– Ладно, пока отбой. Не расслабляйтесь там, – вздохнул я. – Ну, госпожа советник, пошли, пообщаемся.

За дверцей обнаружился достаточно уютный тамбур. За тамбуром в окошке я разглядел широкую шахту с открытыми в звездное небо половинками люка и два челнока с охраной. Мы присели на жесткие откидные скамеечки. Какое-то время Пай Ли бесстрастно меня разглядывала, словно редкий экземпляр жука отловила. Я поклялся, что не начну болтать первым, к переговорам такого уровня капитана Молина не приучали, да и не совсем понятно было, кто из нас диктует условия.

– Господин Антонио, вы всерьез надеялись впятером одолеть охрану корпорации?

– Что я должен вам ответить?

– Там, снаружи, я сказала неправду, специально для ваших сообщников. Чтобы не наделали еще больших глупостей. На стапель вам не пробиться, это не под силу даже десантной эскадре. Теперь взгляните наверх.

Под потолком в раструбе вентиляции висел свеженький наступательный ган, ничуть не пострадавший. Я мысленно сосчитал до пятнадцати, успокаивая сердце.

– Это на тот случай, господин Антонио, если вы, как и прочие звери, окажетесь несдержанным человеком. Отнюдь не угроза. Мое личное оружие.

– Я успею отдать команду горнякам.

– Надеюсь, вам хватит ума этого не делать, господин Молин .

Признаюсь, я вытаращил глаза.

– Откуда вам известно мое имя?!

– У политика должно быть много друзей, господин Молин, иначе он быстро теряет власть. Много влиятельных друзей, в том числе и в Глубине. Этой ночью я удостоилась чести быть приглашенной в Гонконг, в Город Мудрых, и беседовать с группой обладателей высших данов, в том числе с господином Стасовым. – Она примолкла, давая мне время переварить информацию.

Наверняка я выглядел крайне глупо, но ничего со своим лицом поделать не мог. Пай Ли на секунду задумалась. Миниатюрная бабулька из восточных сказок, с титановым сердечником внутри… В полной тишине я ждал продолжения. Из приоткрытой дверцы доносилось бормотанье Изабель, кто-то из ребят передавал по кругу термос.

– Беседа была, как вы понимаете, неофициальной. Кроме меня на встрече присутствовали несколько очень серьезных фигур, в том числе из состава правительства, однако господин Стасов пригласил нас как частных лиц. Мы дали обязательство не делать записей, хотя это пустая формальность, в вирте Мудрых провести невозможно. Мудрые сделали нам два весьма заманчивых предложения и любезно предоставили шесть часов на обдумывание. Суть первого предложения состояла в следующем. Китайская республика в одностороннем порядке аннулирует требования по продлению концессий на территории России и выходит из Восточного Пакта в части обороны. Выражаясь более определенно, Китай перестает претендовать на Восточную Сибирь и должен заявить об этом по всем дипломатическим каналам. С выходом из Пакта совместная оборонительная доктрина теряет силу, это очевидно…

– А взамен?

– Взамен перестает действовать Европейская Конвенция по чистоте генотипа.

– Но Стасов не уполномочен…

– Дослушайте, господин Молин, – отрезала Ли.

Я заткнулся. Перед этой сморщенной теткой хотелось встать навытяжку.

– Второе предложение… отдавало на тот момент бессмыслицей, но события последних двух часов приводят меня к иному мнению. Корпорация Ли передает ООН действующую модель антиграв-пульсатора и рассекречивает все документы. – Она сцепила руки под подбородком и примолкла.

– Взамен?.. – решился я.

– Взамен Корпорация получает вас, господин Молин.

– Эээ… Как – меня? Зачем я вам нужен?

Госпожа министр прислушалась к чему-то в своем харде, затем сделала движение, точно собиралась погладить меня по рукавице скафандра. Возможно, мне почудилось, или она и вправду испытывала смущение?

– Хотите кофе, господин Молин? Или лучше пива?

– У меня раненый за стенкой. Какое кофе? – Честно говоря, от пива бы я не отказался. А еще лучше – от глотка коньяка. Коньяк лучше подходит человеку, которого собираются продать или уже продали.

– Если вы позволите, раненому помогут. В моем челноке оборудован полный реанимационный пансион. – Упреждая мои протесты, Пай Ли поднялась и сложила ручки в молитвенном жесте. – Господин Молин, неужели вы до сих пор не поняли? Простите, я много старше вас, некоторый цинизм позволителен. У вас не было ни малейшего шанса на успех. Господин Стасов, к сожалению, не захотел сообщить вчера, где вы находитесь, в противном случае удалось бы избежать нелепых жертв…

– В противном случае вы запели бы по-другому! На долю мгновения ее глаза потемнели, но Пай Ли тут же взяла себя в руки.

– Возможно, вы правы, не будем спорить о частностях. Вас действительно почти невозможно опознать, чужой хард, маска… Кроме того, как старшая по возрасту, опять же позволю заметить, вы вели себя недопустимо рискованно, вы могли погибнуть в Лагосе!

– И что бы изменилось?

– Очень многое. Господин Стасов поставил выполнение второго соглашения в прямую зависимость от первого.

– Вы не можете решать за правительство…

– Господин Молин, мы и есть правительство. Я имею в виду не семью Ли, а…

– Я понял. Теневой кабинет.

– Забавно… Что же, пусть будет такое название. Если ваши люди уберут оружие, мы сможем помочь раненому?

– Баш на баш. Отключите ган. «Титановая» бабушка принимала решения, как и положено главе семьи. Шипастый охранник рухнул к моим ногам. Серж принесла белого, как простынка, Изабель. В шахте закрылся люк, затем двое подопечных советника забрали криэйтора в челнок.

– Итак? – спросил я, откупоривая пакет пива.

Господи, благодать-то какая! Может, перед смертью не надышишься, но напиться вполне реально! Только теперь я заметил, какая жарища стояла в скафандре. Да и воздух в тоннеле, без вентиляции, нагревался с каждой минутой. Либо внизу бушевал пожар, либо кислородные фермы, лишенные управления, не справлялись с отводом тепла.

Вместо охраны из второго челнока вышли трое мужчин средних лет, двое почти седые, последний помоложе, в темных очках. Оказавшись в тамбуре, церемонно поклонились матери, затем мне. Откуда ни возьмись, между нами возник столик с напитками и включенным сегментом харда. Китайцы сохраняли вежливое молчание. Звери смотрели, выпучив глаза, Серж беззвучно бормотала ругательства. Я испугался, как бы ей не пришло в голову захватить всю семейку в заложники. Встал и задвинул дверь в тоннель. Не ахти как вежливо, зато спокойнее…

Я попытался сохранять максимально равнодушный вид. На разрушенной вирусом базе напротив меня сидели бандиты столь высокого калибра, что язык не поворачивался их так обозвать. Слетелись специально из-за меня, побросав миллиардные свои делишки, промчались миллионы километров и терпеливо, как школьники, сидят, ручки на коленках. Вот оно, олицетворение таинственной мощи Востока, подчеркнутая терпеливая скромность вершителей судеб. Непроницаемые щелочки глаз, отсутствие малейших украшений и – о, чудо! – нормальные мужские ногти…