Эриксон Стивен - Пыль Снов

- А Охотники за Костями?

- Помощи не жди.

***

Разведчики показались из неумолимой темноты. Этой ночью пропали и свет звезд, и зеленоватое сияние Царапин. Даже вздувшаяся, мутная луна не осмелилась взойти на небо. Дрожа от внезапного озноба, Боевой Вождь Страль ждал докладов разведки.

Оба воина - сенана сгорбились, словно были ранены или чего-то боялись. Оба пали перед ним на колени. Он заметил утомление, тяжелое дыхание. "Поглядите на них. Поглядите на тьму. Неужели миру настал конец?"

Он не торопил их, не пытался вырвать доклады. Страх загустел так, что заткнул им рты.

Сзади были воины клана Сенан. Некоторые уснули, но большинство не смогло сомкнуть глаз. Голод. Жажда. Тоска потерь, заунывная мелодия плача. Он ощущал на себе сотни глаз, видящих - это понятно - лишь смутный, расплывчатый силуэт. Вот истина, и от истины ему не скрыться.

Один из разведчиков отдышался. - Вождь, две армии на равнине.

- Малазане...

- Нет, Вождь - это демоны...

Другой зашипел: - Их тысячи!

- Ты сказал - две армии.

- Идут навстречу друг дружке - всю ночь - мы почти посредине! Вождь, нужно уходить... нужно бежать отсюда!

- Идите оба в лагерь. Отдыхать. Уходите и молчите.

Едва они уковыляли прочь, вождь потуже натянул плащ. На закате он углядел в небе Лунное Отродье, но сделанное грубо, сплошные углы - самые глазастые воины клялись, что оно сделано в виде дракона. Две армии демонов - есть ли лучшее место для их схватки, чем Пустоши? "Поубивайте друг дружку. Не наша война. Мы хотели найти малазан... так ли? Старый враг, достойный враг.

Не они ли предали союз под Кораллом? Не они ли пытались обхитрить Каладана Бруда и украсть город во имя вероломной императрицы? Если бы не Аномандер Рейк, всё удалось бы. Охотники называют себя ренегатами... но разве не так говорил и Даджек Однорукий? Обычное гнездо лжи. Что они ни найдут, что ни завоюют - всё отойдет императрице.

Онос Т'оолан, какого иного врага ты пытался найти? Кто сравнится с малазанами - завоевателями, пожирателями истории? Ты сказал, что некогда им служил. Но потом покинул. Решил повести Белолицых. Ты думал именно об этом враге, ты рассказал все что нужно - а мы, дураки, не поняли.

Но теперь я понял.

Пусть демоны воюют с кем другим..."

Он повернулся.

Пыль клубилась в лагере Сенана, серебрясь в свете проглянувшей луны. Она вставала спиралями. Кто-то закричал.

Призрачные воины - блеск костей, мерцающие лезвия из кремня и сланца...

Страль смотрел и не понимал. Вопли усилились - ужасные клинки блистали, рубя плоть и кости. Боевые кличи Баргастов звенели, словно железо било о камень.

Гнилые лица, пустые дыры глаз.

Коренастая фигура появилась перед Стралем. Глаза вождя раскрылись - в свете костра он разглядел меч в руках воина. - Нет. Нет! Мы отомстили за тебя! Онос Т'оолан, мы отомстили за всё! Не смей... нельзя...

Меч просвистел наискось, отрубив Стралю обе ноги. Он соскользнул по лезвию и оказался лежащим на земле. Его охватил тошнотворный холод. Сверху лишь тьма. "Мы сделали что смогли. Позор. Вина. Вождь, прошу. Дети, невинные..."

Опустившийся меч разбил его череп.

Сенаны умирали. Белолицые Баргасты умирали. Ном Кала стояла, не принимая участия в бойне. Т'лан Имассы не ведали жалости; будь у нее сердце, она задрожала бы при виде беспощадной жестокости.

Убийцы жены и детей заплатили равным за равное. Их зарубили с неумолимой эффективностью. Она слышала, как матери вымаливают жизнь детей. Слышала их предсмертные крики. Слышала, как стонущие голоса затихают.

Вот преступление, способное отравить любую душу. Она почти слышала, как земля стонет и сочится кровью под ногами, как извиваются духи, как спотыкаются боги. Излучаемая Оносом Т'ооланом ярость темнее неба, плотнее любого облака. Она плещет волнами ужасного понимания - он знает, он может видеть себя, словно вырван из тела - он видит, и зрелище собственных дел сводит его с ума. "И нас всех. Ох, даруйте мне пыль. Даруйте мне утро, рожденное в забвении, рожденное в вечном благом беспамятстве".

Их тысячи, десятки уже сбежали в ночь - но сколькие уже мертвы. "Так оно бывало прежде. Жуткие армии Т'лан Имассов. Мы затравили Джагутов. Мы устроили им то, что я вижу сегодня. Ради всех духов, неужели иного выбора нет?" Ужасный стон слышался после последних смертельных ударов, стон, который словно извивался и кружился. Стон Т'лан Имассов, стон воинов, забрызганных кровью, держащих в руках мокрые клинки. Этот звук потряс Ном Калу. Она зашаталась и убежала, моля темноту проглотить ее.

"Онос Т'оолан. Твоя месть... ты отомстил нам, своим жалким последователям. Мы шли за тобой. Мы делали что сказано. Мы порвали свои цепи. Мы освободились - а сколько тысячелетий гнев тлел в нас? Мы выплеснули его в жизнь. Нет, мы стали убийцами детей. Мы снова ступили в мир, снова - после стольких лет свободы от... от его преступлений. Онос Т'оолан, ты видишь? Ты понимаешь? Мы снова родились для истории".

***

Если такова доля Надежного Щита, он не хочет. "Слышите? Не хочу!" Он знал Геслера, знал, что означает его упрямое молчание. Он видел трупы глазами проклятых ризан. Измолоченные останки Охотников за Костями и летерийцев. Всего два дня назад он шел с ними - знакомые лица, солдаты, которых он любил обкладывать руганью... все ушли. Мертвы...

Все не так. Они с Гесом должны были умереть с ними, умереть в сражении. Братство можно понять лишь на пороге смерти, когда братья и сестры падают один за другим. Тьма - и ошеломляющее пробуждение перед вратами Худа. "Да, мы становимся семьей, когда сражаемся друг за друга... но настоящая семья - семья павших. Почему бы мы ходим полуслепыми после любого боя, почему смотрим на убитых и чувствуем одиночество? Они зовут нас, вот почему.

Солдат знает. Если солдат скажет иное - он Худом клятый лжец.

Заря близится. Последний день настает. Но я не знаю этой семьи. Не такого я хотел. Все, что осталось - Геслер. Мы прошли через всё, да уж, так что и умереть можем сообща. Хотя бы какой-то смысл. Пройти через всё. Фалары... боги, мы были молоды! Проклятые дурни. Побежали, присягнули культу Фенера - слухи об оргиях, вот что нас притянуло. Какой юный удалец не подскочит при одной мысли?

Проклятые оргии, да. Нужно было сразу подумать. Он бог чертовой войны, верно? Оргии, да, но не секса, а убийства. Не тем мозгом мы думали. Но в таком возрасте разве бывает иначе?

Вот только мы никогда не уходили, так и не поумнев. Точно. Плюхнулись в выгребную яму и провели двадцать лет, доказывая друг дружке, что запашок не так плох. Слаще дождя, вот как". К'чайн Че'малле готовятся умереть. Хотят слить в него кровь, столпиться душами в его объятиях... что бы это ни значило. Устроившая всё это Матрона умерла, но ведь... разве смерть не самый прямой и очевидный путь к возвышению, к божественности? Хотя если тебе выедают мозг, стошнить можно. Ну, став богиней, она заставит их заплатить.