Джена Шоуолтер - Темнейшее желание

– Я невредима. А ты?

– Также.

Она осмотрела тронный зал. Тела устилали пол. Большинство были мертвы, некоторые корчились от боли. Уильям, Красный, Зеленый и Черный ушли… вместе с Феникс.

– Что произошло? – прохрипел Кейн. – Я вошел, а Уильям и Красный были не в себе, бормоча что-то о поражении, смерти и разрушении. Когда я прыгнул сквозь пламя, Уильям потребовал отдать ему Феникс.

Слезы навернулись на глаза, и как смогла она объяснила о произошедшем с Белой. Кейн побледнел, отпустил ее и осел на пол.

– Я сделал это. Мои действия, мои решения убили ее. Привели к её гибели. В этой реальности. В другой реальности. Апокалипсис наступил. И это моя вина, – пробормотал он.

– Нет, это вина Мойр. Они послали Феникс.

– Из-за меня. Потому что я не учел их предсказание. Потому что я напал на них в их собственном доме.

– Кейн, нет. Единственная причина, по которой Феникс пришла сюда вначале, чтобы отомстить мне. Если ты хочешь винить кого-то кроме Мойр, то вини меня.

– Нет, – возразил он, качая головой. – Тебя никогда. Ненависть Петры привела ее сюда. Ее упрямство.

– Ну вот, видишь. Ты не виноват.

Его глаза сузились.

– И тем более не ты.

Она погладила его колено.

– Тогда, ладно. Мы пришли к соглашению. Мойры и Петра будут нести этот позор.

Боль исказила его лицо, и она поняла – он хотел согласиться с ней, но боролся с этим. И она осознала. Предсказания Мойр преследовали его так долго, что он собирался взвалить на себя вину.

– Что-то необходимо сделать, – сказал он. – Угрозу нужно устранить.

– Я знаю, Повелители Преисподней придут на зов.

Он кивнул.

– Ты права.

– Всегда. – Если кто-то может бороться с этой новой угрозой, так это Лорды… однажды они справятся с этим.

Кейн быстро поцеловал ее в губы, в глубине его глаз все еще оставалась боль, но сейчас там также была решимость.

– Я думаю, ты просто манипулируешь мной.

– Я? – спросила она невинно. – Никогда.

Еще один поцелуй.

– Никогда не меняйся.

Переводчики: Shottik, silvermoon

Редактор: natali1875

Жозефина и Кейн провели остаток ночи, защищая дворец. Жуки расползлись по земле, и люди, в порыве отвращения боролись друг с другом, стараясь избежать столкновения с мелкими насекомыми, даже когда они пытались штурмовать стену, пытаясь добраться до Жозефины.

Когда те и другие успокоились, когда все, наконец, стихло, и о раненных позаботились, Жозефина была так измучена, что едва могла держать свою голову поднятой. Так много крови… так много насилия…

Кейн заключил ее в объятья и отнес в свою бывшую спальню.

– Я сожалею о том, что сказал тебе отец. Он был не прав, ты же знаешь.

– Теперь. Знаю.

– Он никогда не ценил тебя, и это его косяк, а не твой.

Слова, похожие на те, что она сказала ему раньше. Умный мужчина, для борьбы с ней использует ее же методы, прекращая любые споры на своем пути.

Кейн поцеловал ее в висок.

– Ты должна поспать.

– Нет.

– Ну, тогда, я должен обработать твои раны, не хочу, чтобы тебе было больно.

– Я сама их обработаю.

– И ты все еще будешь чувствовать боль. Вот чего я пытаюсь избежать.

– Я могу справиться с болью.

– Но ты не должна. – Кейн поднял ее на ноги и прижал артерию, бегущую вверх по ее шее.

– Не смей… – Бросив свирепый взгляд, Жозефина рухнула на мягкий диванчик.

Решительное выражение на лице Кейна было последним, что она увидела.

Когда Жозефина намного позже пришла в себя, Кейн все еще был с ней. Он прижимал телефон к уху.

– Теперь ты знаешь тоже, что и я. И прости, дружище. Я сожалею, что так получилось. – Пауза. – Я все еще хочу, чтобы ты пришел. Обстоятельства одинаковы в обоих мирах, так что здесь женщины не будут в большей опасности.

– Кейн, – прохрипела она.

Он повернулся лицом к ней.

– Для меня, – сказал Кейн и разъединил сигнал. Его карие глаза были наполнены чувством вины. – Я только что разговаривал с Люциеном. Уильям и его дети недоступны. Жуки достигли человеческого мира. Никто точно не знает какой вред они нанесут.

Пока говорил, он подошел к девушке и сбросил рубашку.

– Дверь заперта. Солдаты, которым я доверяю, патрулируют. – Кейн потянулся, чтобы расстегнуть ее блузку. – Ты злишься на меня?

– Да.

– Хочешь, чтобы я остановился?

– Нет. – Легкое безумие никогда не скрывало интенсивность ее желания к нему.

Зрачки расширились, он опустился на нее сверху. Теплая кожа к теплой кожи, распаляло в ней желание.

– Кейн, я должна, признаться. Думаю, что я… люблю тебя, – произнесла Жозефина, вплетая руки в его волосы. – Как ты к этому относишься?

На мгновение, он закрыл глаза, вид полного блаженства озарил его прекрасные черты лица.

– Я не знаю как выразить то удовольствие, которое приносит мне мысль о том, что ты любишь меня, но дорогая, я хочу чтобы ты была уверена. Это не правильно с моей стороны, но…

– Неправильно? Мы женаты.

Его лицо омрачилось. Замолчав, он наклонил голову и поцеловал пульсирующею венку у основания её шеи, стратегический шаг, отвлекающий от заданного вопроса, но она… не станет… о!

Его язык прошелся по ее ключице, прежде чем опуститься ниже и поиграть с ее грудью. Все это время его руки умело срывали одежду с её тела, пока Динь не осталась полностью обнажённой. Затем его руки оказались свободны, чтобы касаться ее в другом месте… повсюду.

Каждое нежное прикосновение и непристойная ласка, мягче здесь, тверже там, напоминало о его безграничной власти над ней. Он мог возвести ее к вершинам, о которых она и не мечтала.

– Я не сжалюсь над тобой, – пообещал он.

– Я не хочу милосердия.

– Чего ты хочешь?

– Тебя. Только тебя.

Он целовал внутреннюю сторону ее бедра. Когда услышав ее слова, и взглянул на нее. Его глаза излучали тепло.

– Ты получишь меня. – Он устремился вниз, накрывая своим ртом ее естество, его язык ворвался внутрь, требуя, доминируя. – Я твой.

После этого он перестал действовать неторопливо. Также он перестал действовать мягко.

Он возился с ремнем на своих штанах; через секунду материал был сорван, и Кейн вошел в нее. Динь изогнулась в спине от пронзившего её удовольствия.

– Скажи мне, – приказал он, двигаясь в ней, морщинки неуверенности залегли у его глаз.

Она знала, что он хочет.

– Я люблю тебя.

– Уверенна?

– Конечно, уверенна.

– Скажи опять.

– Люблю тебя.

Ее слова стали топливом для уже бушевавшего огня. Он стал мужчиной, одержимый потребностью с желанием, первобытным и великолепным, ведя ее выше и выше, пока всё что она смогла, это только кричать от удовольствия.

Кейн закричал с ней.

Но даже после того, как он упал на нее, всё еще не насытился ею. Кейн приподнялся на локтях и посмотрел на Динь сверху вниз. Желание пылало в его глазах. Задыхаясь, она наблюдала, как пот капал с его висков.