Ларисса Йон - Изгнанный всадник

Ресеф фыркнул.

– Сейчас на мне больше одежды, чем тогда, когда ты меня нашла. Кроме того… – он прервался, когда прошло предупреждающее покалывание по коже. Что-то мелькнуло в периферийном зрении, мрачная тень, тающая между деревьями, где исчезали следы куницы.

Мерзкое рычание донеслось до них, словно звук, валуна несущегося по склону горы. Не думая, Ресеф бросился через двор, его внимание сосредоточилось на цели, сердце бешено билось, тело напряглось и приготовилось к сражению.

И он понял, в чем его сила. В сексе.

Елки-палки, он был изнуренный, как будто потратил полчаса на любовные игры и сейчас собирался погрузиться в горячую жаждущую женщину.

Господи, каким же он был извращенцем, если завелся от предвкушения битвы?

– Ресеф!

Голос Джиллиан прорвался сквозь его мысли, добавляя бензина в огонь в его венах, но он не мог вернуться к ней, не сейчас, когда жестокость и желание бушевали у него под кожей.

Он почувствовал металлический запах крови и потом быстро ожесточенность переборола сексуальное влечение.

Там. Движение. Издавая рычание, он вырвал из пенька поломанную ветку и схватил создание с пронзительным взглядом сзади за шкуру. Демон зашипел, защелкал своими острыми зубами, кровь забрызгала на его шерсть.

– Ты маленький… – Ресеф уставился. – Куница.

Не демон. Куница попятилась, в ее темных глазах светился страх.

Слишком бурная реакция?

– Ресеф?

– Черт.

Он бросил тварь на снег и смотрел как та уносила ноги, Ресеф задумался, какого черта он почувствовал опасность.

Чувствуя себя идиотом, он побежал назад откуда пришёл. Ресеф пробежал добрую треть мили в погоне за куницей, зачем? Джиллиан подумает, что он придурок. И вероятно, будет права.

По крайней мере, прошла безумная похоть. Хотя от унижения член тоже имел особенность уменьшаться, разве не так?

Джиллиан стояла на краю леса, ее беспокойство на лице сменилось злостью, когда он появился.

– Какого черта? Что тебя дернуло побежать? Ты меня до полусмерти напугал.

Его щеки пылали.

– А, да… прости. Я что-то увидел.

– Ну и что же это было?

Наверно признаться, что ему показался демон было бы плохой идеей.

– Животное. Это оказалась куница.

– Ты словил куницу? – Джилли посмотрела на его руки, которые были покрыты кровью – Ты убил ее?

Он наклонился и вытер ладони об снег.

– Нет, отпустил. Кровь на ее шерсти наверно была от курицы.

– Отпустил? Ты что не понимаешь, она убивает моих кур?

Ресеф понимал недовольство Джиллиан, но ему было жаль животное. Оно попалось и было очень испугано, и где-то глубоко внутри, Ресеф ощущал это даже сильнее.

– Она просто пытается выжить.

Джилл покачала головой.

– Ресеф, ты не можешь просто так бегать по лесу. Особенно разутый.

– Значимость обуви слишком переоценивают. – Он направился в амбар, не обращая внимания на ее брань. Если она хотела произнести слово из четырех букв, ей действительно нужно было поработать над своим словарным запасом. – Что у тебя здесь?

– Ресеф, – злилась от досады Джиллиан позади него. – Я серьезно.

– Я тоже. Я хочу знать, что ты хранишь в амбаре.

В помещении было относительно тепло. Две лампочки освещали здание на шесть стойл и когда он проходил мимо чистого сена, вдохнул знакомый запах лошади. По каким-то причинам его татуировка начала зудеть. У него была аллергия на лошадей? Впереди из последнего стойла через перегородку на него смотрели гнедая кобыла и белая рабочая лошадь.

– Очевидно, что у меня есть лошади. Так же у меня есть козы. – Сказала Джиллиан раздраженным голосом, что было очень мило. – Они в первых двух стойлах.

Конечно же он взглянул на четырех коз в первом стойле и на трех во втором.

– На мясо или молоко?

– На молоко. Я продаю козлят местному фермеру. Так же благодаря им у меня чистый участок.

– А свиньи? – Ресеф заглянул через перегородку в третье и четвертое стойло. Одна из черно-белых свиней на него хрюкнула.

– Тоже. Но без молока.

Ресеф посмотрел на Джиллиан, заметив, что ее волосы по-прежнему очаровательно взъерошены. Черт, она была привлекательной. Он был уверен, что раньше он никогда не обращал внимания на женщин без макияжа и в рабочей одежде, что-то в свежести и естественной красоте Джиллиан заставило его переключиться на органику.

Говоря о которой…

– Ты ешь мясо?

– Только курятину, – сказала она, пожав плечами, – но они в основном для яиц.

– А кони?

– Я бы никогда не съела конину. – Ее голос был преисполнен фальшивого негодования.

Он подумал о татуировке у него на руке и подмигнул ей.

– Ты их облизываешь?

– Лижу? – От замешательства она ненадолго нахмурилась, а потом закатила глаза. – Нет, я не облизываю ни коней, ни татуировки.

Она указала на своего мерина.

– Сэмми помогает мне переносить тяжести и объезжать территорию.

Сэмми? И Дудл? Она явно настроена на то, чтоб от нее сбежали все животные. Коню нужно величественное имя, например, Победа или Сражение.

– Какой размер твоей территории?

– Двести акров. – Джиллиан зачерпнула немного зерен из хранилища. – Раньше у нас было больше, но мои родители продали триста акров земли, перед тем как их убили.

Он положил крышку на ведро с зерном, а она пошла в стойло Сэмми.

– Демонами?

– Нет, слава Богу. – Джилли высыпала корм в подвешенную корзину для зерна. – Мой отец был пилотом. Они с мамой летели на своем самолете через горы, когда у него случился сердечный приступ. Самолет разбился в двадцати милях отсюда.

– Мне очень жаль. Тебе наверно очень трудно это пережить.

– Было трудно. – Она посмотрела на его ноги. – Тебе действительно надо возвращаться в дом. Я спасала тебя не для того, чтоб ты отморозил себе ноги, разгуливая босиком посреди зимы в лесу.

– Знаешь, что я тебе скажу, – сказал он. – Я помогу тебе с животными. Тогда ты быстрее управишься, и я смогу вернуться в дом быстрее.

Она швырнула лопатку для зерна на место с большей силой, чем необходимо, и он мог практически ощущать ее отчаяние.

– Нет.

– Да ладно тебе, – упрашивал он.

– Нет означает нет.

Наклонившись, чтоб поднять винтовку, стоящую у стены, Джилли предоставила ему отличный вид.

Ресеф тяжело сглотнул, и каждая капля крови в его теле начала закипать. Когда в последний раз у него был громкий, утомительный, безумный секс? Черт, когда вообще в последний раз он занимался сексом? Такое ощущение, что прошла целая вечность, как будто секс был чем-то большим чем хорошее времяпрепровождение для него. Этот примитивный инстинкт сидел очень глубоко в нем. Звучало как безумие, но он не мог избавиться от ощущения, что секс был для него жизненно необходим.

Ресеф медленно шагнул к ней, его либидо будто было на поводке, а Джиллиан держала другой конец. Но на следующем шаге, она напряглась. Ресеф остановился, хотя все инстинкты кричали продолжать двигаться в сторону девушки.