Ларисса Йон - Изгнанный всадник

Джиллиан пыталась позвонить Стэйси, заместителю местного шерифа и своей лучшей подруге на протяжении двадцати лет, но телефонные линии все еще не работали. Понятное дело. Буря, казалось бы, утихла, а Джиллиан решила, что отыщет метеоролога и его изобьет, его же собственным анемометром.

Дудл принял незнакомца, и когда кот не ел и не гонялся за игрушками, то лежал, свернувшись калачиком, на кровати. Маленький предатель.

На отметке в сорок шесть часов, Джиллиан снова пошла проверить "Рыбную палочку"; ее сердце сделало невероятный небольшой кульбит, когда она увидела его распластавшегося на королевского размера кровати и занимающего почти весь матрас.

По какой-то причине мысли ее метнулись к тому, что он мог сделать с женщиной в такой кровати. Столь большому мужчине нужен матрас королевских размеров, особенно, если у него… компания. Прекрати. Почему, ради всего мира, она думает такое об абсолютном незнакомце, чьего имени даже не знает? Может потому, что и в глубоком сне, он излучал силу, абсолютную мужественность, которая будоражила женские гормоны.

Прекрати.

Покрывало соскользнуло ему на бедра, открывая жесткий пресс и жилистые косые мышцы живота, которые исчезали под простынями. Еще дюйм ниже и воображению ничего бы не осталось.

Джиллиан хорошенько рассмотрела его, пока тащила в дом, но сейчас, когда его кожа снова приобрела цвет, он казался совсем другим мужчиной. Раньше, он был подобен мраморной статуе, слаб как ребенок. А теперь… о-о, Боже.

Его волосы – густая, длинная грива белого золота – были безнадежно спутаны. Несколько раз Джиллиан замечала, как он рычал во сне и рвал на себе космы, потому надеялась, что мужчина не станет возражать если она… подстрижет их.

Она оставила их настолько длинными насколько смогла, и все же стрижка длиною по плечо была на добрых двенадцать дюймов [5]короче прежней.

Теперь пряди шелковыми нитями рассыпались по красной фланелевой наволочке, и правда, как не справедливо что у мужчины волосы лучше, чем у нее. И волосы, и ресницы.

Проклятие, женщины платили за прерогативу иметь такие же длинные и густые ресницы как у него.

– Это становиться смешным, – пробормотала Джиллиан и опустилась на матрас возле него. Он просто мужчина. Мужчина, которому на вид немного меньше тридцати, и одарен пугающе идеальным телом.

Она потрогала его лоб и с облегчением обнаружила, что он ни был ни лихорадочно горячим ни холодным.

Джиллиан потянулась, чтобы подтянуть одеяло, когда внезапно, невероятно быстрым движением, мужчина схватил ее, грубо бросил под себя и прижал предплечье к ее горлу.

Кольнул страх, острый и кусачий. Под его тяжестью, Джиллиан почти не могла двигаться, а с рукой, прижатой к горлу – едва ли могла дышать.

Когда мужчина пристально взглянул на нее своими глазами цвета осколков зимнего льда, она незамедлительно переосмыслила оценку его возраста. Может он и выглядел на двадцать восемь лет, но глаза… они были древними.

– Кто ты? – зарычал он. – Где я?

– Я… – Джиллиан закашлялась, пытаясь вдохнуть воздуха в свои пылающие легкие. Мужчина отпустил ее горло. Немного. – Я Джиллиан. – Она судорожно сглотнула. – Ты в моем доме.

Он прищурился, а девушка почувствовала себя оленем, которого поймал волк.

– Почему?

– Я нашла тебя, – прохрипела она. – В снегу. Ты почти умер.

Мужчина нахмурился.

– Это невозможно.

– То, что ты почти умер или то, что находился в снегу?

В его глазах мелькнула растерянность, и давление на горло еще немного ослабло.

– Не уверен.

– Ладно, – медленно заговорила Джиллиан, не желая и дальше будоражить его. – Давай начнем с чего-то простого. Как тебя зовут?

– Думаю… меня зовут Ресеф.

– Думаешь?

Давление на горло почти полностью исчезло, но каждый вдох давался еще тяжело.

– Ресеф – единственное имя, которое приходит на ум.

Он не был уверен даже на счет собственного имени? К тому же, что за странное имя. Хотя, его глубокий, звучный голос нес оттенок легчайшего акцента. Не то, чтобы она могла его распознать.

– Знаешь где ты?

– Без понятия. Не могу вспомнить… ничего. – Ресеф приподнялся, напрягая могучие плечи и бицепсы, и взглянул на свое обнаженное тело. – Мы что, трахались?

Джиллиан чуть не подавилась.

– Нет.

– Почему нет? – Он снова опустился на нее и зарывшись лицом в изгиб шеи, глубоко вдохнул.

В этот раз Джиллиан почувствовала явное присутствие его возбуждения, прижимающегося к ее бедру. Покалывание воздуха вокруг мужского тела внезапно сменилось с угрожающего на откровенно эротическое, но не менее опасное.

О-о, Боже.

– Потому что мы совершенно незнакомые люди.

Резеф приподнял голову.

– И что?

И что? Это не хорошо.

– Послушай, может тебе стоит, ох, слезть с меня, и мы обсудим все за ужином?

– Ужин? – Ресеф улыбнулся, и милостивый Боже – он потрясающий, когда не пугает ее до смерти. – Полностью согласен. Я умираю с голоду. Но может мы сперва трахнемся?

В этот раз Джиллиан подавилась.

– Секс в меню не входит. Только чили.

– Можем заняться сексом на столе, – сказал он, и великолепно, теперь она представила, как занимается на кухне вещами, которые ничего общего с едой не имеют. По крайней мере, не с поеданием еды.

– Чили, – прохрипела девушка. – Не секс.

Ресеф, казалось обдумывал все, а Джиллиан чуть не лишилась чувств от облегчения, когда он с нее скатился.

– Ладно, и где еда?

– На кухне. – Она вскочила с кровати, не обращая внимания на его смешливую улыбку и стараясь не смотреть на его возбужденный член… очень аппетитный возбужденный член… который мужчина даже не пытался скрыть.

Нет, парень лежал на спине, раскинув ноги, одна рука закинута за голову, будто он находился в собственном доме, в собственной кровати, а она просто очередная подружка, которую он пригласил домой прошлой ночью.

И снова, Джиллиан задалась вопросом кого же она притащила в свой дом, потому что у этого парня не все дома. Он определенно тронулся головой.

Избегая его взгляда, она направилась к двери.

– Я поищу тебе какую-нибудь одежду. Не стесняйся использовать душ…

Ресеф был уже на пол пути в небольшую хозяйскую ванную. Не смотря на свое раздражение, Джиллиан не смогла отвести взгляд от его тела, пока он шагал по деревянному полу. Пока он шагал каждая растягивающаяся и сокращающаяся мышца казалась произведением искусства. А эта задница… милостивый Господи, у него самые прекрасные ягодицы из всех которые она видела. Ресеф исчез в ванной, и Джиллиан могла поклясться, то последнее сокращение ягодичных мышц было специально для нее. Ох, этот парень должен уйти.

Пока он принимал душ, она направилась в кухню, чтобы размешать чили в крок-поте, а потом спустилась в подвал.