Сергей Щеглов - БАННОЙ ГОРЫ ХОЗЯИН (демо)

– Ну, как вам водочка? - спросил Григорий с такой заинтересованностью, словно Валентин пробовал элексир бессмертия. - Доводилось раньше такую пробовать?

– Хороша, - честно признался Валентин. - Хотя я не Бог весть какой специалист…

– Теперь груздочком закусите, - порекомендовал Григорий, - не большим и не маленьким, только чтобы аппетит поддержать. И тогда уж на картошечку наваливайтесь, от души, сколько влезет. А у меня потребности старческие, невеликие, капустой солененькой закушу, да и дальше поспрашиваю. Говорят люди, что совсем недавно вы миллионы свои заработали, что в начале века про вас никто и слыхом не слыхивал. Как нынче такие дела делаются, не расскажете?

– За других не скажу, - ответил Валентин, хотя мог бы многое порассказать, - а со мной случай особый. Я ведь до две тысячи пятого простым инженером работал, компьютерные сети в Кишиневе тянул. А в качестве хобби - разные модели мировой экономики строил, благо компьютеров дома три штуки стояло, как это нынче называется, целый кластер. Ну и мало-помалу получаться началось, открыл счет сперва на форексе, а потом и на нефтяных фьючерсах, потому что по нефти прогноз самый достоверный получился. Денег назанимал, пару раз чуть не убили, но повезло - рынок в мою сторону пошел, и к сентябрю две тысячи пятого я первый миллион прибыли со счетов вывел. Не рублей, конечно, - улыбнулся Валентин, вспоминая, чего ему стоило обезналичить несколько чемоданов синтезированных Катером стодолларовых бумажек.

– Завидую я вам, Валентин Иванович, - поддакнул Григорий, - своим ведь умом да усидчивостью миллионы заработали. Правда, злые языки говорят, что родственником вы кое-кому приходитесь…

– Врут все, - покачал головой Валентин. - Будь я родственником, я бы сейчас в Москве сидел, в каком-нибудь совете директоров. А так - обычный провинциальный миллиардер, каких в России десятки.

– Ну коли врут, - обрадовался Григорий, - тогда давайте еще по одной, за честно нажитое богатство. Сам я тоже Богом не обижен, - Григорий кивнул на свой заботливо возделанный огород, - но не в богатстве главная радость, а в честности, чтобы все - своими руками. Готовьте грибочек, вторая немножко горше первой будет!

Колдун схватился за бутыль и ловко наполнил рюмки - по самый ободок.

– За честно нажитое, - кивнул Валентин.

Выпили снова не чокаясь, после чего лицо Григорий стало просто-таки источать благодушие. Министр иностранных дел, подумал Валентин, если, конечно, Юлиан не соврал, - а пить совсем не умеет. Или, наоборот, отлично умеет притворяться.

– Ну а теперь интереснее вопрос задам, - подмигнул Григорий. - Вот скажите мне, вы по собственной воле решили в Демидовске обосноваться, или были какие-то знамения к тому, приметы и все такое? Кишинев-то потеплее будет, и Европа рядышком?

– Сравнили тоже, - поморщился Валентин, - промышленный центр с торговой столицей! Выбор у меня был в Россию ехать или в Штаты, но язык проклятый помешал. Не получалось у меня по-английски так же хорошо думать, как по-русски. Ну а в России все просто - в Москве-Питере все местной мафией схвачено, с какими хочешь деньгами приезжай, чики-брики, и свободен, Новосибирск далеко, вот и остались только Екатеринбург с Демидовском. Ну, я там и там по фирмочке открыл, в Екатеринбурге на третий день братки пришли, мол делиться надо, а в Демидовске никаких проблем не было. Ну а климат, - Валентин подставил щеку сентябрьскому, но еще теплому солнцу, - что климат? Были бы на самолет деньги!

– Благословенный город ваш Демидовск, - пролебезил Григорий, мечтательно поджимая губы. - Райское место, Валентин Иванович. Даже просто не верится, что такие места могут существовать на Земле.

Ну вот, понял Валентин. Обмен любезностями кончился, начался разговор.

– На Нострадамуса намекаете? - улыбнулся Валентин. - Да, мне Сергеев, наш вице-мэр, как раз сегодня утром все объяснил. Уж не знаю, как у Нострадамуса это получилось, но люди в Демидовске действительно просто замечательные. Я сразу разницу почувствовал, ну а через полгода о переносе бизнеса в другое место даже и думать забыл. Пришлось, правда, иногородних тщательней отбирать, но приспособились. Так что свои пятнадцать процентов Нострадамус уже отработал, - заключил Валентин и воткнул вилку в очередную картофелину. - Как раз хотел у вас спросить, Григорий Александрович, - а почему вы, ну, то есть Орден, - тоже себе какого-нибудь Демидовска не сделали? Люди бы техническим прогрессом занимались, вы бы - заклинания совершенствовали, и жили бы поживали врагам на зависть, себе в удовольствие?

Григорий перестал улыбаться и опустил глаза долу.

– Справедливо упрекаете, Валентин Иванович, ох, справедливо, - сказал он жалобно, и повертел пустую рюмку в руках. - Я ведь только когда ваша чудо-машина в воздух поднялась, домыслил, на что руки и головы людские способны. Если б раньше знать… да откуда? - Старый колдун печально вздохнул и снова взялся за бутылку. - Давайте еще по одной, теперь моя очередь рассказывать.

– Давайте, - согласился Валентин. Обруч передавал эмоции колдуна, и сейчас подтверждал мрачное, на грани «сейчас напьюсь» его настроение; но Валентин вполне допускал, что эмоции эти точно так же зашифрованы, как и само сознание Григория, где по-прежнему между бессмысленных колонн выл холодный колючий ветер.

– За Нострадамуса хочу выпить, - сказал Григорий, опять наполняя рюмки. - Он не называл вам своего настоящего имени?

– Инопланетянин же, - развел руками Валентин. - Я даже не уверен, что они там на родной планете вслух разговаривают. Мне он всегда либо во сне являлся, когда картинки показывал, либо внутренним голосом, как у робота. Так что если пить, то за Нострадамуса. А кстати, почему за него?

– Он так сумел людей использовать, - ответил Григорий, - как никто доселе. Могучий колдун и мудрый, не чета обычным противникам. Вот только насчет другой планеты, Валентин Иванович, не торопились бы вы. Послушайте сначала, что я вам расскажу.

– Ну, тогда за Нострадамуса, - поднял рюмку Валентин. Намек Григория на местное происхождение данного персонажа обещал любопытный поворот разговора. Закусив груздем побольше, Валентин оперся на спинку стула и приготовился слушать.

– Вы ведь знаете наверное уже, - сказал Григорий, опорожнив собственную рюмку, - что все колдуны когда-то были людьми?

Где-то я это уже слышал, наморщил лоб Валентин. Ах да - все взрослые когда-то были детьми. Интересно, можно ли отсюда сделать вывод, что колдунам к старости снова становятся человечными?

– Нострадамус прочел мне память Могутова, - кивнул Валентин. - Когда-то Иван Анатольевич тоже был простым деревенским парнем.

– А сейчас он лучший ученик Юлиана, - произнес Григорий и резко замолчал, поднял указательный палец к уголку правого глаза. - Простите, пожалуйста, старческая сентиментальность… давно не воевал… сейчас пройдет.