Бурак Анатолий - Люди Дромоса

Привычка выпендриваться и тут дала о себе знать, и я открыл рот, чтобы сказать: "Да хоть лбом об стенку", но почему-то решил воздержаться. То ли повзрослел а, может, просто под влиянием момента.

Ленка, пропала, уйдя в Дромос, а я глядел на мирно спящую девчёнку, чудом избежавшую смерти.

По странной для столь искушенного народа непоследовательности, древние греки полагали, что умершие молодыми становятся любимцами богов. Но, я считаю, что это верно в лишь том случае, если признать, что вступление в обманчивый потусторонний мир означает большую радость, наслаждение в наиболее чистой форме, чем наше земное существование.

И во мне поневоле закипала злость. Ну почему? Когда же люди перестанут походить на диких и пугливых животных, боящихся всего мало-мальски необычного, и упёрто держащихся за свою "нормальность"?

Да кто ее придумал, нормальность эту? Ведь норма - это наиболее распространенное явление, а то, что встречается реже, почему-то считается "не нормой". Уроды, блин! Да и кто это сказал, что "не норма" - это скверно?

Отчего-то принято считать, что красивая женщина обязательно глупа, как пробка. Но вот взять хотя бы Ленку. И умница, и красавица. И разве это плохо?

Ну как, скажите вы мне, можно так думать? Это же все чушь, муть и вообще, мракобесие какое-то. Ведущее к таким вот дичайшим последствиям. Ну почему все должны быть похожи? Принято считать, что большинство устроено "правильно", а все, кто от них отличаются - какие-то выродки, и их обязательно нужно уничтожать, как вот эту бедную девчёнку. Или, в крайнем случае, изолировать, чтобы затем переделывать и перевоспитывать? А что, если я начну думать так же? И стану действовать соответственно? В этом случае кое-кому придётся умыться горькими, если не кровавыми слезами.

Ведь я на полном серьёзе могу решить, что это мы, я и такие как я, являемся венцом творения. А все остальные - всего лишь жалкие копии, своего рода генетический мусор. Третий сорт - не брак. Как дешёвые китайские часики с лейблом знаменитой фирмы отличаются от эксклюзивного произведения. Боюсь, никому это не понравится.

От этих мыслей у меня на какое-то мгновение опустились руки. И все наши суетливые телодвижения вдруг показались до абсурда никчемными. Ну нафига мне эта безраздельная преданность во имя неизвестно чего. Работа, польза которой сомнительна, а тяжесть - неописуема. Труд незаметный, утомительный, скучный. Сизифов труд. Когда вдруг кажется, что что-то сделано, и какой-то дефект исправлен, он тут же принимает другую форму, и все начинаешь сначала.

Где-то под потолком зажужжала муха, и я невольно поднял взгляд. И, как всегда, пропустил появление Лены. Глаза её сияли, а на лице застыло ужасно довольное выражение. Что ж, нашего полку прибыло. Правда, в свете предстоящих событий я толком не мог разобраться, нравится мне это, или нет. С одной стороны, новый член команды - это хорошо. Но вот то, что новенькая была юной и, как мне кажется, совсем ещё "дикой" - должно служить скорее помехой, чем подспорьем в предстоящих событиях. Да и, как я понимаю, языка она не знает.

Хотя, что это я запаниковал. Малышкой займутся девчёнки. И, думаю, найдут наиболее лучший, и для всех приемлемый выход.

Глядя на притихшего меня Ленка поинтересовалась:

– О чём задумался?

– Да так… Смотрю вот на это дитя природы…

– Ясно, на философию пробило. - Резюмировала она.

Причём, что самое интересное, вполне нормальным, человеческим тоном. Всё-таки, как ни крути, а наше с Инкой общество пошло Боярыне Земцовой на пользу. Вот уже и выражовываться по-людски научилась. Ещё чуть чуть - и не скажешь, что потомственная аристократка.

– Посмотреть хочешь?

– А… - Махнул я рукой. - Всё равно, от моего присутствия совершенно ничего не изменится.

– Ну, как знаешь.

Мне показалось, что в её голосе прозвучало разочарование и, чтобы не обидеть, я согласно кивнул.

– А, впрочем, давай.

Ленка протянула руку и…

Несмотря на смену "ключа" у неё ничего не изменилось. Всё то же прекрасное горное плато. И так же вздымаются вершины вдалеке. И, по-прежнему, внизу течёт небольшая и быстрая речушка. Правда, картину первозданной природы портило всё то железо, что мы натаскали во время рейдов на Землю-2. Но тут уж, как я понимаю, даже Ленка бессильна. Ведь, "переносить" что бы то ни было, она могла с помощью "убежища". А вот в нём самом всё, что было неподъёмным, так и оставалось лежать на месте. Хотя, Гроссмейстер говорит, что это ерунда. И перемещение предметов как внутри Дромоса, так и снаружи, зависит только от силы нашего воображения. Но, как видно, не только, и должна иметься ещё какая-то предрасположенность. Генетическая, что ли. Ведь не могут же девчёнки проделывать фокус с "возвращением".

С минуту постояли молча, любуясь на пейзаж, и Лена спросила:

– Что делать с малышкой?

Ну ни фига ж себе! Только только я задавался этим вопросом и, ничтоже сумяшеся решил свалить его на хрупкие плечи девчёнок.

– Да не знаю я Лен. - Неуверенно промямлил я. - И, помнится, по этому поводу что-то там писал Экзюпери. А вообще-то я думал, что вы с Инной сами решите. Всё же, в женской психологии я ни бум бум.

– Да и не только в женской. - Поддразнила Ленка.

Ну и пусть. Ведь психология возникла не от нечего делать и далеко не на пустом месте. И нужна она, как ни крути, не сама по себе, а как составная часть главной задачи всего живого. Выжить. Так что, вполне возможно, в последнее время я стал немного… беспечнее, что ли. Всё таки, обладание коридором изменило меня и, даже не знаю, в лучшую ли, в худшую сторону… И теперь я ни капельки не боюсь. Моё существование, свобода, имидж, как-то сразу стали волновать меня гораздо меньше. Ну, ещё бы… Я, словно перестал дорожить ими. Ведь, в отличие от нормальных людей, или даже девчёнок, мне не нужно ежеминутно размышлять о том, как я выгляжу в глазах окружающих, что они подумают и не обидятся ли на какую нибудь дурацкую выходку. Это всем остальным ежедневно, ежечасно необходимо доказывать право на обладание всеми этими необходимыми вещами: уважением, привязанностями, авторитетом. И - каждый день думать… Размышлять о дне завтрашнем, ибо, неизвестно ведь, что он готовит.

Видимо, мысли "по поводу" как-то отразились на моём фейсе, так как Лена примирительно дотронулась до плеча.

– Ты что, обиделся? - В голосе её звучали виноватые нотки.

– Да нет. - Усмехнулся я. - Должно быть, так оно и есть. Да и вообще, со стороны виднее.

– Да ладно, я же пошутила. - Извинилась Ленка.

Я хотел вякнуть, что в "каждой шутке есть доля шутки", но промолчал. К чему слова. За всё время, что работаем в команде, мы научились понимать друг друга с полуслова. По крайней мере, Лена. А что касается меня то, как я уже сказал: у меня несколько другие таланты.