Шилова Юлия - ЖЕНЩИНА В КЛЕТКЕ, ИЛИ ТАК ПРОДОЛЖАТЬСЯ НЕ МОЖЕТ

- Точно такую ты не мог видеть. Они все разные.

- Точно. Там и цвет другой был.

- Это директор охранного агентства. Его зовут Марат. Скажи, что у меня к нему единственная, последняя просьба. Отправить Жана в Париж.

- Что значит последняя? Ты что, умирать собралась?

- Не спрашивай меня ни о чем, а лучше внимательно слушай.

- Да я и так тебя внимательно слушаю.

- Так вот, позвонишь Марату и скажешь ему о том, что он должен отправить Жана во Францию.

- Это я уже понял.

Пусть сначала отвезет его в отель. Поможет собрать ему вещи, приведет его в порядок и отвезет в аэропорт на любой московский рейс. Ты все понял? Ты меня не подведешь?

- Нет, - замотал головой дед. - А ты вернешься?

- Вернусь, - немного неуверенно произнесла я.

- Так, может, ты прямо сейчас сама этому директору охранного агентства позвонишь и все расскажешь?

- Я ему сама звонить не хочу. Я с его женой повздорила, а он оказался обычным бабником.

- Да мы все бабники. И этот Марат тоже женат?

- Женат, - неохотно ответила я.

- Что ж у тебя все мужики-то женатые? Прямо напасть какая-то.

- Не знаю. Холостые почему-то не попадаются.

- Я холостой, - сразу воспрянул дед. - Ты не смотри, что я такой старый. Это я с виду старый, в постели любую загоняю пуще молодого жеребца.

Я рассмеялась и повесила ружье на плечо.

- Дед, а ты юморист.

- Да я серьезно тебе говорю. Будет желание, приезжай, попробуй. Вдруг понравлюсь.

- Шел бы ты... к своей Матрене!

- Матрену я свою и в самом деле люблю, но сердце мое большое. Там места всем хватит.

- А я думала, ты однолюб.

- Это зависит от ситуации. Когда надо, я однолюб, а когда не надо, то я многолюб. Вот так.

- Ладно, дед, шутки в сторону. Я пошла. Ты все понял?

- Понял. Только я думаю, что у Вальки что-то с машиной случилось. Не может она ее завести, и все тут.

- Я тоже на это надеюсь.

Дойдя до дачи Валентины, я не заметила ничего подозрительного. Ни одной живой души. У приоткрытых ворот все так же стояла машина, но самой Валентины нигде не было видно.

- Валя! - громко позвала я ее и посмотрела на открытую дверь дома. - Валентина, ты здесь?!

Мне никто не ответил, я приготовила ружье и осторожно стала подниматься по ступенькам в дом.

- Валя, черт бы тебя побрал! Ты где?! Ты едешь, или я сейчас без тебя уеду?!

Зайдя в дом, с которым были связаны не самые лучшие воспоминания, я сразу бросила взгляд в открытую комнату, но то, что я там увидела, заставило меня закричать так громко и жутко, что я и сама не знаю, как не оглохла от собственного крика.

Никогда в жизни я не видела ничего подобного и не испытывала такого чудовищного страха, который испытала сейчас. Валентина криво сидела в стареньком кресле. Ее язык был вытащен наружу и прикушен между зубов. А в глазах застыл ужас. В груди, именно там, где находится сердце, торчала заточка. Рядом с креслом валялся мобильный телефон, а на столе, в пепельнице, лежала выкуренная сигарета.

- Боже мой, Валя.. Валя... Кто ж тебя так?

По-прежнему держа ружье наготове, я подняла валявшийся на полу телефон и машинально сунула его в карман своего сарафана. Заскулив, как раненая собачонка, я со всех ног бросилась из этого дома в сторону дедовой дачи. Я не видела, куда я бежала. Все слилось - лес, кустарники, дорога, пробегающая мимо меня бездомная собака... Все предметы затянулись какой-то дымкой, и я не могла отличить один от другого. Смех Валентины, ее слезы, ее шутки и чересчур интимные откровения. Вот мы сидим с ней в кафе... Вот она разговаривает по мобильному телефону... Вот торгуется по поводу драгоценностей... Вот понимает, что Влад ее использует, и смотрит на меня глазами, полными слез... А вот она раскаивается, что принесла столько зла в мою жизнь... Картинки сменялись одна за другой.

Споткнувшись на дедовом огороде о тяжелый бак с водой, я грохнулась прямо на грядки и взывала от сильной боли. Я так сильно ударилась, что даже не могла встать. Нога жутко болела, и эта боль становилась все нестерпимее и нестерпимее. Не придумав ничего лучшего, я поползла прямо по грядкам, волоча за собой тяжелое ружье.

- Матвей! Матвей! - громко позвала я деда, когда смогла доползти до лестницы и попыталась рядом с ней сесть.

- Что случилось? - перепуганный дед вылетел из дома, держа в руках полную стопку самогонки.

Посмотрев на стопку, я вытерла слезы и устало произнесла:

- Дай сюда стопку. Выпить хочу.

- Давай я еще одну налью, и вместе выпьем.

- Я ждать не могу. Дай мне эту.

- Да пей на здоровье, - дед услужливо отдал мне свою рюмку. - Я же сказал, что вы с Валькой мои самые желанные гости. Можете пить мою самогонку столько, сколько вам хочется.

Услышав имя Валентины, я дернулась. Выпив самогонку, я выкинула рюмку в огород и, поморщившись от боли, попыталась встать.

- Ты зачем посудой раскидываешься?

- А зачем ты баки с водой где попало ставишь?!

- Я где попало не ставлю, а в определенном месте, - пробурчал дед и пошел искать свою рюмку. - А ты об него споткнулась, что ли?

- Я об него чуть все ноги не переломала!!!

- Не понимаю, как можно было его не заметить. Это же бак с водой, а не лейка.

Не став спорить с дедом, я зашла в дом, посмотрела на спящего Жана и, не вынимая ружья из рук, села на пол и завыла белугой. Ничего не понимающий дед протянул мне носовой платок и, видя, что он не вызывает у меня никаких ассоциаций, сам принялся вытирать мои слезы.

- Ты что ревешь-то? Что случилось? Машина, что ли, не заводится?

- Да стала бы я реветь так из-за того, что машина не заводится, - немного успокоилась я. - Там Валю убили!

- Как убили?!

- Как людей убивают? Заточку в грудь воткнули!

- Свят, свят, что делается, - испугался не меньше моего дед. - А кто?

- Что, кто?

- Кто ее убил-то? - Дед понял, что задал глупый вопрос, и стал нервно покусывать свои губы.

- Не знаю, но догадываюсь.

- Это я виноват. Валю из-за меня убили.

- С чего ты взял?

- С того, что я этого француза спер и у нее неприятности начались. Если бы я француза не крал, то ничего бы такого не было! Я украл, а ей за это досталось. Они ее за француза грохнули! Вот ведь гады! Такую женщину не пожалели! Чтоб у них руки отсохли! И зачем она связалась с этим Владом? Ключи им от своей дачи давала. Вот они на ней балаган-то и развели. Я ей всегда говорил, что эта связь ее до добра не доведет.

- Ты ее об этом предупреждал?

- Постоянно, - заверил меня Матвей.

- Что ж она тебя не слушала?

А она вечно мне говорила, мол, Матвей, не лезь. Сама разберусь. Приводила пример, что у многих казанцев семьи есть, дети. Так я и пытался ей доказать, что семьи - это семьи, а у нее этого статуса нет. Она ведь старше этого Влада в два раза. В матери ему годится, а не в любовницы. Но ведь сейчас так модно. Она мне сама об этом говорила. Да я видел, как он к ней относится. Разве ж так к женщине относиться можно? Разве это нормально? Он и крикнуть на нее мог, и ударить.