Заязочка - Эффект птеродактиля

— Я сейчас же введу девочку в Род, — продолжал между тем Бартемиус Крауч, — вы позволите воспользоваться камином?

— Разумеется, — ответил Дамблдор и небрежно взмахнул палочкой.

Это меня куда? В тот самый замок Синей Бороды, где есть очень секретная комната с очень секретным содержимым в виде моего родного папаши и преданного домовика? Кстати, интересно, дедуля папулю с самого начала заимперил или подождал, пока метка не активизировалась? А первые признаки у УПСов вроде не так давно появились, совпав с вселением Волдеморды в Квирелла. Вообще, какие шансы остаться в своем уме после стольких лет подавления воли? Малфой, вон, тем самым «Империо» от Азкабана отмазался. При этом с одной стороны народ понимал, что дело во взятках. А с другой — не с потолка же блистательный Люциус этот метод взял. Хм… то есть, шанс сохранить мозги все-таки был? И ведь не спросишь.

Наверное, надо было спросить про камины, но с другой стороны, я же тут уже не первый день и вроде как задаю вопросы и всем интересуюсь. Могла и узнать от тех же девчонок с Невиллом. Ой, бедный Невилл, вот для кого жуткие новости, мы же с ним подружились, что он теперь делать будет? Ладно, посмотрим…

Крауч крепко держал меня за руку, пока нас болтало по каминам и дымоходам. Не самое приятное ощущение. Потом нас выбросило на коврик в мрачноватом холле.

— Добро пожаловать! — проговорил дедушка. — Прошу в мой кабинет.

Интересно, как все это будет происходить? Впрочем, пока ничего страшного не было. Да и не съест он меня. По крайней мере, Дамблдор точно знает, куда я делась, да и остальные догадываются.

Кабинет тоже был мрачным и сугубо деловым. Темные резные панели на стенах, книжные шкафы, массивный письменный стол, кресло за ним и два перед ним. Зеленые бархатные занавески. Камин. Ничего лишнего и ничего личного. Только небольшой портрет красивой молодой женщины. Это я на нее похожа? Она робко улыбнулась и помахала мне рукой. Я махнула в ответ.

— Да, — проследил за моим взглядом Крауч, — это твоя бабушка. Ее звали Элспет. Она из Рода МакМилланов.

— А с ней можно поговорить? — спросила я.

— Нет, этот портрет молчит, — вздохнул Крауч.

Между двумя шкафами висел большой гобелен, вышитый золотом и серебром.

— Это генеалогическое древо нашего Рода, — сказал Крауч, — как видишь, он насчитывает несколько веков. Потом сможешь рассмотреть как следует. Видишь, если прикоснуться палочкой, то изображение увеличивается?

Я кивнула, завороженная древним артефактом. Что примечательно, выжженных пятен не было. Что уже внушает надежду на адекватность благородных предков. На имени сына дедуля внимания не заострял. А я не спрашивала, тут и так было много интересного.

— Мне нужна капля твоей крови, Гермиона, и я даю тебе слово, что не использую ее тебе во вред.

— Скажите, сэр, — спросила я, — я уже второй раз слышу эту фразу. Но я читала, что можно причинить много вреда, завладев чужой кровью и волосами.

— Это так, — кивнул Крауч, — но иногда кровь или волосы нужны. Как в нашем случае. Или чтобы заключить договор. Тогда обязательно говорят, что не причинят вреда. Запомни, если кто-нибудь скажет, что нужна твоя кровь, но при этом не произнесет эту фразу, то этот человек твой враг и решил тебя обмануть.

— Я запомню, — пообещала я.

Каплю крови размазали по гобелену. Потом дед взял меня за руку и торжественно произнес:

— Признаю, что это внучка моя, плоть от плоти, кровь от крови и магия от магии.

Внизу появился листок, где было написано «Гермиона Джейн Крауч». Ну что? Тоже хорошо звучит.

Потом меня угостили чаем с пирожными и одарили красивым кулоном на цепочке. Мне, конечно, хотелось о многом расспросить, но я ужасно боялась проболтаться и как-то выдать свою осведомленность о вещах, о которых я и понятия иметь не должна. Впрочем, дедушка сам задавал вопросы. И, похоже, что мои ответы его устраивали. Особенно он обрадовался, когда узнал, что я очень люблю учиться.

Вообще, у меня осталось двойственное впечатление от общения с дедом. Вел он себя прилично, доброжелательно, со старомодной суховатой вежливостью. Демонстрировал благожелательный интерес.

— Простите, сэр, — спросила я, — вы ведь не заберете меня у мамы с папой?

Он чуть заметно поморщился.

— Мы поговорим об этом позже, Гермиона. Я не имею ничего против твоих родителей. Но ты волшебница, и тебе придется жить в мире магии. Наш Род всегда занимал высокое положение, и тебе необходимо соответствовать.

Все ясно. Нет, я только за. Именно этого я и хотела. Но как-то все это… А если бы я любила родителей? Вот то-то и оно. Небось, и в гости пригласить не получится.

Я вздохнула, но ничего не сказала. Крауч кивнул.

— Тебе пора возвращаться в школу, — сказал он, — пиши мне, пожалуйста. Будет очень приятно получать от тебя письма. Я открою сейф в Гринготсе на твое имя. Если тебе что-нибудь понадобится, то не стесняйся. И я с удовольствием отвечу на любой твой вопрос.

И меня вернули в кабинет Дамблдора.

Директор по-прежнему лучился благодушием. И тут же отправил меня в гостиную. Уроки еще продолжались, комнаты пустовали. Я прошла в спальню, достала Бетти из аквариума. Моя жабка благодарно квакнула. Ей нравилось, когда я гладила ее спинку. Я устроила ее у себя на коленях и снова открыла свод законов.

— Давай-ка, Бетти, посмотрим, на каком мы теперь свете.

Ну что ж, мистер Крауч сделал для меня немало. При этом он совершенно точно не разделял взглядов Волдеморта и его сторонников. Он был их реальным противником, гораздо большим, чем тот же Дамблдор. И шел до конца, не считаясь с потерями даже в собственной семье. Мешал ли он Дамблдору? Или мог помешать в дальнейшем? Все-таки мой отец на глазах директора стал Упивающимся. Не подталкивал ли Дамблдор сына своего противника в «нехорошую» компанию, чтобы заполучить компромат и рычаг давления? И понимал ли это Крауч, с болью и кровью отсекая своего сына, ломая себе карьеру, убивая любимую женщину… и себя?..

Чистокровные снобы могли задирать нос и бросать косые взгляды в мою сторону, но это не отменяло главного. Теперь у меня был очень высокий покровитель, я принадлежала к вполне себе древнему и благородному Роду, и никакая сволочь не могла играть с моей судьбой и жизнью. И Рон Уизли пролетал как фанера над Парижем. Ленивый отпрыск нищего семейства в качестве зятя моего деда точно не устроит. Это… как если бы внучка нашего министра иностранных дел вышла замуж за сына дворника. Ибо Артур Уизли, несмотря на название должности, по сути именно дворником и был.

Уже за обедом на меня косились. Я сказала девочкам, что дедушка принял меня в Род, и что у меня теперь другая фамилия. Меня поздравили.

Следующим уроком была гербология. Мы работали в паре с Невиллом. Он несколько раз поглядывал на меня, но ничего не говорил. Я вздыхала.