Заязочка - Эффект птеродактиля

— Упражнения? — переспросил Поттер. — Подожди! Надо же просто концентрироваться на самых светлых и счастливых воспоминаниях. Мне Сириус сказал.

— Нет, — покачала головой Лаванда. — Нужно концентрироваться на постижении своей сути. Мы все так делали. Нам Гермиона объяснила.

— Гермиона? — переспросил Поттер. — А…

— Есть книга магистра Квинипени, — сказала я, — только она в Запретной секции, необходимо разрешение. Там интересная теория. Оттуда я описание упражнений и скопировала.

— Ничего сложного, на самом деле, — сказала Парвати, — в Индии это обычная практика. Но в записях, что скопировала Гермиона, все очень понятно изложено, пошаговая инструкция.

Поттер недоверчиво смотрел на нас. Но ведь патронусов продемонстрировали все девочки. И врать при Флитвике смысла не было.

— Магистр Квинипени — известный специалист по развитию магического резерва, — насмешливо проговорил Драко, — он много путешествовал и знакомился с другими магическими системами. У него не только про патронусы интересные исследования. Правда, его книги — большая редкость.

— Именно, мистер Малфой, именно, — улыбнулся Флитвик, — пять баллов Слизерину. Но, молодые люди, вы на следующий урок не опоздаете?

— Ой! — подхватились мы все и помчались на занятия. У меня были руны. Поттер мрачно уселся за соседнюю парту. Похоже, что у него появился повод для размышлений. Интересно, почему он не спросил про патронуса у Тома? Хотя, скорее всего, заклинание ему демонстрировал Сириус. А потом рассказал про самые счастливые воспоминания. Вот Поттер и не стал уточнять у Тома.

Профессор Бабблинг собрала у нас свитки с домашним заданием и задала перевод. Я достала свой словарь и приступила к работе. Поттер покосился на недоступную для него теперь литературу. Похоже, что со мной опять начнут дружить. Мне не жалко дружить, только вот у Поттера все очень замысловато получается. И он все время будет пытаться подмять меня под себя. А я этого не люблю. Как тот самый боцман.

У Амбридж никаких претензий к нам не может быть. Мы даже не упоминали ЗОТИ. Просто захотели разучить интересное заклинание. Которое, кстати, является показателем нашей силы, знаний и умений. Ни о какой защите от дементоров и прочего речь не шла. И мы обратились за помощью к профессорам. Придраться не к чему. Записи Поттер может скопировать у парней, когда я им их передам. И попросить записку к мадам Пинс. Интересно, какой у него патронус? Не удивлюсь, если тираннозавр какой-нибудь.

Но пока Поттер ко мне не подходил. Прекрасно понимал, что попытку шантажа я ему не забуду. Как бы чего не выкинул, чтобы снова «подружиться». А тем временем про меня вспомнил Дамблдор. Нет, он меня не вызывал. Но на меня стали странно поглядывать. А потом декан спросила, правда ли, что от меня отказалась родная мать? Или я от нее?

— Это все не так однозначно, профессор, — сказала я, — но у меня был младший брат с врожденной маггловской неизлечимой болезнью — синдромом Дауна. А мама узнала, что после рождения ребенка-мага у магглов часто бывают проблемы с рождением следующего. Могут быть выкидыши. Или ребенок рождается больным. Она меня прямо не винит, но не хочет видеть.

— А откуда об этом узнала ваша мать? — спросила профессор Вектор.

— Меня все лето усиленно лечили, мэм, — вздохнула я, — я постоянно общалась с целителями. И Мэгги хочет быть колдомедиком. Я и спросила. В Мунго сейчас эту проблему исследуют. А раз такое дело, то мистер Крауч попросил целителей осмотреть мою маму. Вот и все.

Профессор покачала головой.

— Для вас это, вероятно, проблема?

— Нет, мэм. Я все понимаю. На самом деле, так лучше для всех. Ведьме нужно жить с магами. Так или иначе, мы бы общались все меньше и меньше. Получилось то, что получилось. Мэм, а кто вам сказал об этом? Все-таки это не та тема, которую я бы хотела обсуждать.

— Я слышала в учительской, — ответила профессор. — Конечно, я никому не скажу про наш разговор, мисс Крауч. Я всего лишь хотела узнать, не нужна ли вам поддержка.

— Спасибо, мэм.

Я вздохнула. Все ясно. Директор считает, что нанес мне страшный удар. Ну и пусть думает. Не удивлюсь, если в ближайшее время что-нибудь отмочит Поттер, и про меня и Грейнджеров забудут. А несколько косых взглядов я переживу.

Девочкам я все объяснила, они посочувствовали. Уизли бросал в мою сторону злорадные взгляды. Ну да, конечно, противную Крауч мамочка не любит. Самого мамочка вообще не замечала, да и сейчас вряд ли замечает. А туда же… Хотя, если это доставляет ему такую радость, мне не жалко. Как же мало некоторым для счастья нужно.

Парням все это было по барабану, они азартно учились заклинанию патронуса. И, похоже, у них получалось, уж очень морды были довольными. Теперь осталось всем дружно стать анимагами. Принцип анимагии, кстати, был схож с тем, которым определялся патронус. Только медитировать надо было дольше. А еще были довольно трудоемкие расчеты. И зелье нужно было принимать. Главная проблема была в зелье. И дело было не в дороговизне и редкости ингредиентов или сложности приготовления. Это было вполне себе шаманское зелье для погружения в себя, если можно так выразиться. А у таких зелий всегда бывают побочные эффекты. Можно было капитально отъехать в астрал, да там и застрять. Или очень сильно погрузиться в себя. В особо запущенных случаях маг переставал воспринимать себя человеком и полностью сливался с тотемом. Интересно, как мародеры в свое время выкрутились? Лезть в такое без наставника было полным идиотизмом. Я читала летом книги по этой теме. Честно говоря, до сих пор не понимаю, как наше министерство анимагию вообще не запретило. Это древняя, первобытная магия. Ее еще пещерные люди практиковали. Хотя у мародеров вполне могли быть наставники. Как и у Риты Скиттер. Кстати, весьма показательно, что она особо не резвилась и не гадила. Ее анимагическая форма была очень удобна для шпионажа, не удивлюсь, если она на кого-то работала. И этот кто-то решил пока не вмешиваться.

Так вот, о мародерах. Блэк до своего демонстративного ухода из дома вполне мог пользоваться фамильной библиотекой. Про родителей Джеймса очень мало что известно. У Блэка был дядя Альфард — тоже вполне себе Блэк. Парням могли подкинуть занимательную идею, чтобы отвлечь от безобразий. Люпин тогда становился просто поводом. А все вместе могло быть очередным экспериментом Дамблдора. Я не умаляю талантов мародеров, но было что-то, не дававшее поверить в их исключительность. Точнее, их исключительность основательно подпитывалась помощью более умных старших волшебников. Снова вспомнились опыты нацистов по воспитанию элиты. Вот хрен его знает, что там творилось в замке Фогельзанг, например. У Дамблдора не было таких возможностей. Но он мог экспериментировать с несколькими студентами. Теми, кто ему безгранично доверял. Кого опьяняли открывшиеся перспективы. Да, на таких условиях мальчишки могли добровольно стать подопытными морскими свинками. Черт…