Игната - Рыжая

Где я? Что произошло?

Я осторожно села и вдруг осознала, что нахожусь здесь полностью нагая. Это было… неприятно и странно. Впрочем, стоило мне перевести взгляд в другую сторону, как рядом появилась одежда: джинсы и свитер в зеленую полоску. С большой буквой «G» на груди.

Я быстро оделась, осматриваясь вокруг: я находилась в ослепительном со всех сторон, пространстве. По своему строению оно напоминало платформу или вокзал… может быть, я сплю, но такие реальные сны меня ещё не посещали. Разве что, редкие видения…

«Как я здесь очнулась?» — вновь подумала я. Ведь была битва. Смерть Фреда и Джорджа. Гермиона и Дафна, колдовавшие над израненным Снейпом. Вернувшийся в кабинет Тео.

А потом не было ничего.

Я умерла или сошла с ума? Чем еще может быть это место, кроме как моим посмертием или искажением рассудка? И, если я умерла или впала в безумие, куда двигаться дальше? Падать-то все равно больше некуда...

Почему-то вспомнился Тео. Когда он учил что-то, то всегда ходил взад-вперед. "Движение создает иллюзию продвижения", — говорил он. Странные воспоминания, как будто все это было так давно. Но времени же совсем не существует, верно?

И я пошла. Быстро, смотря по сторонам и ожидая, что в какой-то миг белое пространство сменится лицами колдомедиков. Ну, или вратами в ад. Или, что еще менее вероятно — в рай.

Но в какой-то момент вдали необычной платформы действительно что-то появилось — нет, кто-то. Профессор Дамблдор с шедшим рядом с ним Гарри Поттером.

Нет, это всего лишь плод моего воспаленного воображения. Потому что не поддается объяснению.

Покойный директор и Гарри тоже заметили меня, и теперь мы торопливо шагали друг к другу.

— Джинни! — услышала я приглушенный голос Поттера.

— Мисс Уизли, я как раз задался вопросом, когда же мы встретимся, — совершенно спокойно сказал мне покойный директор. Я остолбенела.

— Я умерла? — спросила я, не найдя более подходящего вопроса. Реплики вроде "Доброе утро" или "Что, Мерлин ... тут происходит?! " не слишком подходили.

— Нет. Мы живы, — ответил мне потрясенный Поттер. Да, особенно Дамблдор, улыбавшийся мне сейчас неправдоподобно живо.

— В моей голове? — уточнила я.

— В каком-то плане — да, — кивнул Дамблдор. Я не смогла удержаться и тронула директора за мантию. Он был осязаемым.

— Объясните...

— Да, — кивнул Гарри. — Откуда здесь Джинни?

Мы с ожиданием воззрились на Дамблдора. Тот вздохнул.

— Я думаю, вы сами имеете некоторые догадки. Признаться, моя вина, что я не рассказал вам все ещё после вашего визита в Тайную комнату и первой вспышки сияния. Но тогда у меня и самого было слишком мало информации.

— Дафна рассказывала мне, что это как-то связано с пророчеством, — вставила я. — Но оно разбилось у меня в кармане, когда была битва в Министерстве.

— Мисс Гринграсс права. Я сам недавно всё понял, — кивнул Дамблдор. — О пророчестве знала ваша мать.

— Что? — вырвалась у меня. — Откуда? Что, черт возьми, за пророчество о нас с Гарри?

— Не столько о вас, сколько о том, что у двух последователей храброго Годрика: волшебника, победившего смерть, и чистокровной волшебницы, которая родится в своей семье седьмой, появится сын. И сможет он по магической силе превзойти самого Мерлина , — произнес Дамблдор. — Согласитесь, немного в мире волшебников, подходящих под такие описания? Спустя немного времени после рождения Джиневры Уизли и первого падения Волдеморта, Отдел Тайн принял решение поставить на пророчестве ваши имена. Молли призналась мне, что один из невыразимцев, состоящих на то время в Ордене Феникса, под секретом рассказал ей об этом.

Мы с Гарри, опешив, переглянулись.

— Предсказания — чушь. Мы с Джинни не… — Гарри помотал головой. Я полностью разделяла его чувства.

— В этом весь парадокс, — вздохнув, ответил Дамблдор. — События стали разворачиваться вразрез с предсказанием. В нём было сказано, что великий волшебник родится у двух последователей Гриффиндора — но когда шляпа отправила мисс Уизли, пророчество утратило свою силу. В магии, с помощью которой предсказание было запечатано, произошёл сбой, что и стало причиной появления такой ментальной связи.

В голове не укладывалось. Я не верила в пророчества; возникло ощущение, что нам с Гарри приплели что-то… лишнее.

— Но почему Джинни сейчас здесь? Я ведь умер, но она… — после некоторого молчания произнес Гарри.

— Мы уже выяснили, мой мальчик, что ты не мёртв, — чуть улыбнулся Дамблдор. — Что же касается мисс Уизли… эта связь между вами растёт с каждым годом…

— Мы заметили, — перебила я, вспомнив наш побег из Малфой-Мэнора.

— ..И я думаю — то, что мисс Уизли здесь оказалась, одно из проявлений этой связи, — невозмутимо закончил Дамблдор. Я развернулась к Гарри:

— Почему ты сказал, что умер?

— Волдеморт убил меня… точнее, свою частицу души во мне, — поправился Гарри. — Я был одним из крестражей.

Снова молчание. Если всё происходящее не было больным плодом моего рассудка, то сейчас-то я точно начала сходить с ума.

— И что нам делать дальше? — этот вопрос был скорее адресован Дамблдору. Тот блаженно улыбнулся:

— Возвращаться, я полагаю.

— Каким образом? — я раздраженно развела руками. Вокруг была только ослепительно-белая пустота.

— А если мы коснемся друг друга? — вдруг предложил Гарри. — Я не уверен, но давай попробуем?

Мысли лучше всё равно не было. Я опасливо приблизилась к Поттеру.

— Профессор, вы же мертвы? — спросила я у Дамблдора, прежде чем взять Гарри за руку.

— Несомненно, — подтвердил он.

— И это всё происходит у меня в голове? — уточнила я.

— У вас, — поправил Дамблдор. — Но это не делает меня менее реальным.

«Ожидать более понятного ответа было слишком оптимистичной мыслью», — подумала я, касаясь ладони Гарри и проваливаясь в ослепительную громкую вспышку.

* * *

Приходить в себя после потери сознания — словно что просыпаться после глубокого сна.

Сквозь сон я слышала звук шагов, и голоса, что меня звали. Окончательно очнувшись и открыв глаза, я увидела красную от слёз Дафну, рыдавшую у меня на плече. Гермиона, тихо плакавшая, обнимала Тео. Мой друг выглядел обезумевшим.

— Хей. — Я не знала, что ещё сказать, как прекратить трагедию, героиней которой я оказалась. — Всё хорошо.

Все лица развернулись на меня, как ошпаренные.

— Всё хорошо, — повторила я, потрепав Дафну по плечу. Она сжала меня в объятиях.

Они все онемели, видимо, уже успели мысленно похоронить меня. Я понимала их. К утру мы все обезумеем.

— Что с тобой произошло? — всхлипнув, спросила Гермиона.

— Что-то вроде Откровения, — пробормотала я, не зная, как пояснить. Услышанное не являлось сном. Я была полностью в этом уверена.