Игната - Рыжая

— Не обижайся на Рона. Просто когда рядом с ним Лаванда, он ничего не соображает, — примирительно сказал подошедший ко мне Гарри Поттер. — Привет, кстати.

— Привет, — уже не притворяясь бодрой, уныло произнесла я.

— Как Дафна? — спросил Гарри. — Она мне не писала в последнее время.

Ответить ему «у неё все в порядке, просто загружена учебой» или «её жизнь висит на волоске, а семья присоединилась к Темному Лорду»? Честнее будет сказать второе, а правильнее... в любом случае, в моем подрывающемся эмоциональном состоянии, я просто не смогу этого сказать.

— В последнее время у неё некоторые трудности, но лучше будет, если ты сам её об этом спросишь, — поразмыслив, ответила я.

— Погоди, о чем ты? — взволнованно спросил Гарри. И к моему облегчению, отвечать мне не пришлось: к Поттеру подошла темноволосая красивая девочка, почему-то показавшаяся мне знакомой.

— Привет, Гарри, — кокетливо сказала она, даже не посмотрев в мою сторону. Тут я вспомнила, где раньше видела её: это она первого сентября попыталась переманить Гарри в другое купе. Помню, как Дафна тогда разозлилась...

— Привет, Ромильда, — без всякого энтузиазма поприветствовал её Гарри.

— Ну, я пойду, — пробормотала я, радуясь, что мне не пришлось разговаривать с гриффиндорцем о бедах Дафны. Он бы допытался, с его упорством.

Прежде чем я отошла от них достаточно далеко, я успела расслышать, каким приторным голосом Ромильда сказала «Гарри, а почему бы нам не сходить вместе в Хогсмид?». Если бы здесь была Дафна, представляю, что бы осталось от бедной Ромильды Вейн.

Если бы...

* * *

Без POV

На этот раз все шло по плану.

Собрание Пожирателей в этот раз не затянулось на несколько часов, и Северус Снейп уже представлял себе, как быстро поведает планы Лорда Дамблдору — и получит заслуженный отдых.

— Северус, задержись. На минуту.

Ага, конечно, Снейп, будет тебе отдых. Северус бесшумно вздохнул, обреченно осознавая, что покой его ждет только один — посмертный.

В прошлом месяце он был на двух из трех рейдов Пожирателей — подумать только, по приказу скорее Дамблдора, чем Темного Лорда, он помогал совершить массовый побег из Азкабана. Грани между добром и злом, тьмой и светом стирались с нарастающей скоростью. По крайней мере, для него, для Северуса Снейпа.

— Да, мой Лорд.

Он мысленно заклинал, чтобы речь пошла не о его крестнике, только не о Теодоре Нотте. Время неуклонно мчалось, через пару месяцев Тео должен был вернуться в школу, и он уже не сможет уклониться от воли Лорда. Да, Снейп смог освободить для Тео несколько месяцев счастливой, ничем не омраченной жизни. Пусть даже пришлось для этого наложить на Теодора заклинание Ненаходимости, чтобы парню не приходили письма от его друзей. Потому что наверняка в этих посланиях в такое время не будет ничего хорошего, а уж лучше отсутствие вестей, чем плохие новости. Смутно Снейп догадывался, что поступил не очень правильно по отношению к Тео, но это было направлено для его же блага.

— Я хотел тебя спросить, Северус, про успехи в легилеменции той... как её имя... Уизли, — небрежно махнул рукой Лорд.

Снейп затаил дыхание. Перед ним предстал выбор: сказать правду и поставить этой истиной крест на рыжей девчонке, либо произнести ложь в глаза Темному Лорду, понести наказание и тем самым отвлечь от Уизли угрозу. И для него этот выбор был вполне очевиден, Снейп уже привык к самопожертвованию.

— Милорд, увы, но в девчонке Уизли из семьи маглолюбцев нет ни капли дара проникать в чужой разум, как и защищаться от вторжения в её собственный, — лгал Снейп, смотря прямо в глаза повелителю, горевшие красным огнем. После слов Северуса в этих глазах зажглось недоброе желание.

— Что ж, это печально... я надеялся заполучить себе в слуги девчонку, семья которой состоит в Ордене, — негромко проговорил Темный Лорд, — сегодня ты разочаровал меня, Северус. Ты ведь понимаешь, что должен понести наказание?

— Да, повелитель. — Обреченно выдохнул Северус, прикрывая глаза.

— Круцио!

* * *

Теодор Нотт на другом конце Англии вздрогнул и проснулся.

Странные сны о его крестном, начавшиеся где-то в феврале, повторялись каждую неделю. В этих сновидениях Северус Снейп сидел в темной комнате, за широким длинным столом, в окружении смутно знакомых Тео людей, но каждый раз, когда он поворачивался к ним, их лица и очертания размывались. Тео не слышал, о чем разговаривали эти люди с крестным, но ощущение тревоги постоянно преследовало его в этих снах.

Тео встал с жесткой, неудобной кровати, к которой он так и не привык почти за полгода, и налил себе воды из кувшина, стоявшем на прикроватной тумбочке.

Один из его однокурсников, особенно чутко спавший, что-то промычал и перевернулся на другой бок. Комната снова погрузилась в ночную тишину.

Первым порывом Тео стало прямо сейчас побежать в совятню, даром, что за окном завывал ветер, пусть и был май-месяц. Написать крестному письмо с вопросом, почему ему, Тео, снятся такие сны. Северус Снейп ведь знает всё на свете, и уж ответ на этот вопрос он точно должен знать... тем не менее, Тео не решался.

Письма от крестного приходили Тео лишь изредка. Все они были сухи и состояли из пары строк, в которых спрашивалось, все ли у него хорошо и достаточно ли он успевает в Академии. Но Тео был рад даже таким письмам, потому что от его друзей не приходило ничего.

Ни от его факультетских друзей, ни от Джинни или Дафны. Тео пытался себя убедить в том, что по нелепой случайности совы просто не находят его, все-таки, это самый север Англии, где холодно даже в конце весны — но в душе он подозревал, что о нем просто все забыли.

На календаре, стоявшем на тумбочке Тео, красным цветом было отмечено двадцать четвертое мая. До возвращения в Хогвартс оставалась всего неделя...

* * *

POV Рыжая

Приблизился конец мая. Лишенная всякого общения, я стала привыкать к рутине — учеба, учеба, сон, учеба. Даже от квиддича я отказалась, меня уже не преследовало желание хоть как-то попытаться вытянуть нашу команду с последнего места. Если со мной и разговаривали, то это были, как правило, просьбы однокурсников дать им списать домашнее задание. Больше людей, которые со мной держали какой-нибудь контакт, не существовало...

Тогда я ещё не замечала некоторые провалы в своей памяти.

Утром двадцать четвертого мая я в одиночестве сидела за слизеринским столом, меланхолично наблюдая за болтовней однофакультетников. Завтрак задерживался, золотые кубки и тарелки были пусты.

За кафедрой на другом конце зала негромко хлопнули, и все равно этот хлопок услышали все. В минуту воцарилась тишина.

Директор негромко откашлялся:

— Небольшое объявление перед тем, как вы приметесь за еду. Близится экзаменационная неделя, и чтобы наши ученики, которые сейчас в Академиях, успели к ней подготовиться, они вернутся несколько раньше, чем мы планировали: завтра утром вы уже обнаружите наших друзей в гостиных факультетов.