Alexz105 - Отражённый блеск

Гарольд послушно вытаскивал очередной рожок с буйволиным молоком, осторожно подогревал его заклинанием и давал попробовать пантере. Та либо одобрительно фыркала, либо недовольно ворчала. Причем Поттер довольно быстро научился распознавать смысл претензии, перегрел он молоко или недогрел. Если с температурой все было в порядке, то в обязанности юному отцу вменялось деликатно просунуть рожок между лап пантеры к самому носу тигренка. Тот смешно, двигая бусиной носа, унюхивал запах пищи и, тыкаясь мордочкой, быстро находил соску. После этого громкие чмокающие звуки сигнализировали о том, что мелкий и пока еще не полосатый хищник, жадно усваивает новую порцию жиров, белков и углеводов.

И так трое суток подряд!

Амар несколько раз навещал их в келье. Спрашивал, не надо ли чего. Слуги приносили питье и пищу. Как для Гарольда, так и для пантеры. Поттер проверял как мог каждый кусок и кормил ее сам.

Он все не мог понять, почему Луна не обратится в человеческий облик, хотя бы на пять минут. Складывалось впечатление, что она ушла с головой в заботу о тигренке, совершенно забыв, что они находятся в чужой стране, в опасном храме страшной и жестокой богини мщения.

Гарольд уже весь извелся от недосыпа и неопределенности, как вдруг поведение пантеры изменилось. Она повернулась на бок, оставив тигренка на расстоянии нескольких дюймов от себя. Тот недовольно запищал. По расчетам Поттера, как раз приближалось время очередного кормления. И недовольство малыша было вдвойне острым. Мало того, что холодно, так еще и есть хочется!

Он заворочался и начал тыкаться мордочкой в разные стороны, рассчитывая, что там, где будет тепло, там его и покормят. В принципе такой стереотип за эти трое суток уже стал вполне устойчивым. Его чуткий нос довольно быстро обнаружил правильное направление на тепло, и он пополз к Луне, изо всех сил скребя лапами и попискивая от напряжения. Пантера внимательно следила за тигренком, поглядывая время от времени и на Гарольда, чтобы он не отвлекался. Еще не понимая, что она затеяла, Поттер вытащил волшебную палочку и удостоился одобрительного кивка.

Вот нос малыша уткнулся в теплое и почти безволосое брюхо пантеры и зашарил по нему в поисках еды. В рот ему попал один из плоских и пустых сосков, но он ухватился за него с отчаянием оголодавшего.

Пантера тут же прикрыла его лапой, обернулась к Потеру, распахнула свою клыкастую пасть и неожиданно громко взвыла!

Чего она хочет? Что он должен сделать? Лихорадочно начал соображать Поттер и заметил неясную дымку, начавшую окутывать пантеру. Великий Мерлин! Она же пытается обратиться! И тащит в это превращение за собой и малыша! Единственное, чем он может ей помочь — это добавить свою мощь к ее магии, и видимо именно этого она от него и ждет!

— Аксилиум Тритмент!

Луч, вырвавшийся из палочки Гарольда, сплел вокруг пантеры кружевную паутину. Сквозь нее было видно, как дымка вокруг нее тяжело и медленно начала свое вращение. Он добавил магического усилия. Луна тоже вся напряглась и в огромных глазах ее появились слезы.

— Великий Мерлин, да тут никакой мощи не хватит! Луна прекрати! Ты убьешь себя!

Пантера коротко отрицательно мотнула головой. Вращение не останавливалось, но и не ускорялось. Сила, противодействующая их магии, уравновесила общие силы Гарольда и Луны. Поттер понял, что если он что-то не предпримет, то это может закончиться очень плохо!

В этот момент вращение начало замедляться, а из уголка пасти пантеры потекла струйка крови из прокушенной щеки.

— Мессир! — в отчаянии заорал Гарольд. — Салазар Великий! Где вы, суки! На помощь!!!

Что-то мигнуло в келье, воздух уплотнился, и стал вязким, как кисель. Невидимые струи магии скользнули к сетчатому кокону и впитались в него. Хватая воздух широко открытым ртом, Гарольд увидел, как набирает скорость поток вокруг пантеры и прохрипел:

— Держись, Луна, держись, девочка моя!

Вихрь набрал скорость и раздался во все стороны, отшвырнув Поттера на стену, загрохотала опрокинутая мебель, зазвенели выбитые стекла, в разные стороны полетели одеяла, подушки и диванные валики, входную дверь в келье сорвало с петель и швырнуло вниз по лестнице. Гарольд вцепился свободной рукой в какой-то крюк, вбитый в стену, и держал и держал Заклинание Обращения, потому что чувствовал, что дополнительная сила пришла сюда именно через него.

И вдруг на полном ходу вихрь остановился и на глазах остекленел. Полная тишина упала на келью, как нож гильотины на шею преступника. Только еле слышное позвякивание и потрескивание доносилось с поверхности этого невообразимого сосуда.

Гарольд отдернул руку с палочкой, и остекленевший вихрь взорвался изнутри.

Он не успел закрыться щитом, и его всего посекло кусочками странной стекловидной массы, которая тут же на глазах начала испаряться и исчезать.

Гарольд вытряхнул из волос осколки и уставился на центр кельи, не обращая внимания на ручейки крови, стекающие по его лицу и груди.

— Луна, с тобой все в порядке?

Девушка сидела на полу спиной к нему полностью обнаженная. Голова ее низко склонилась на грудь, словно она разглядывала там что-то, а локти рук были плотно прижаты к бокам.

— Луна, ты как?

Она обернулась, и Гарольд с огромным облегчением увидел на ее лице выражение нежной радости. Глаза ее просто сияли от счастья.

— Иди сюда, посмотри, — почему-то шепотом позвала она его.

Не чувствуя себя способным принять вертикальное положение, Гарольд прямо по стеклянным осколкам вплотную подполз к девушке и со спины склонился над ней, чтобы посмотреть, что она там держит. И испытал одно из самых сильных потрясений в своей не такой уж скучной жизни!

Луна держала на руках младенца с ярко рыжими, почти оранжевыми волосиками на лысеватой головке. Был он какой-то совсем маленький, беззащитный и почти игрушечный, с пухленькими перетяжками на ручках-ножках. И ротик его был сомкнут на бусине девичьей груди в тщетных попытках извлечь оттуда хотя бы каплю молока…

Горло Поттера перехватило, он коснулся лба младенца своей окровавленной рукой и тут же отдернул ее, испугавшись.

— Сын! — выдохнул он потрясенно, чувствуя приближение счастья, но еще не смея в него поверить…

* * *

В переговорах с Амаром Гарольд был категоричен.

Его сын отправится вместе с ним в Британию и лишь по достижении десятилетнего возраста он, Гарольд, примет решение по его дальнейшему обучению. И почти наверняка это будет Хогвартс.

Амар был настолько подавлен невероятным обращением младенца, что спорил вяло и только для проформы. Он был далеко не глуп и понимал, какая сила сосредоточена в руках его пока еще вежливого собеседника.