Вечная странница - Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя

– Да в то-то и дело, что я не знаю, что мне дальше делать, – внезапно загрустил Эрн. – Я ведь писал-то про приключения, которые с нами случались, и в которых я сам участвовал. А таких совсем немного и было-то. Вот сейчас пятая книга выйдет – и всё, больше у меня ничего нет. А издательство от меня новых книг ждет. Только где ж я им их возьму? С фантазией-то у меня не очень...

– Я думаю, что смогу помочь тебе, – задумчиво произнес Фэтти. – Я перескажу тебе все наши приключения, в которых ты не участвовал, во всех подробностях, память у меня отличная. А ты все это опишешь в своих книгах, – про себя Фредерик подумал, что в этом Эрну лучше всех помогла бы Дейзи. Насколько он помнил, во времена их похождений девочка постоянно вела дневник, куда записывала все в подробностях. Вот только его связь с Дейзи оборвалась тогда же, когда и с остальными юными сыщиками – двенадцать лет назад. От своих родителей, еще до того, как они перебрались в Лондон, он слышал, что Дейкины вроде бы уехали в Германию и остались там.

– Ого, Фэтти, это было бы здорово! – воскликнул Эрн. Его лицо прямо-таки засветилось от радости. – Мне очень хотелось бы написать про ваши приключения.

– Вот и отлично, – улыбнулся Фредерик. – Мне тоже нравится про себя читать.

В тот вечер старые приятели просидели за чаем до темноты, беспрестанно разговаривая и вспоминая былые дела. Что до Эрна, так он чувствовал себя просто счастливым. Сам Фредерик Троттвиль приехал навестить его и вот так запросто пьет с ним чай в его скромном жилище, да еще и дал ему надежду, что с выходом пятой книги его писательская карьера не закончится!

Когда Фредерик наконец собрался домой, было уже почти десять вечера, и за окном совсем стемнело. Глаза у сыщика начинали слипаться – все-таки встал он ни свет ни заря.

Клятвенно заверив Эрна, что как-нибудь непременно заглянет к нему еще раз, Фредерик сердечно попрощался с ним и через пять минут уже ехал по освещенному фонарями шоссе в сторону Лондона. Его мысли вновь обратились к событиям минувшего дня. О деле он в тот момент почти не думал, считая, что у него пока слишком мало данных. На следующий день у него были назначены встречи с Юнис и хозяином фирмы-конкурента, которые могли что-то прояснить, и он решил отложить все размышления до этого времени. По пути в Лондон Фредерик вспоминал о юных сыщиках. Двенадцать лет они не виделись, а тут – подумать только! – три встречи за один день. Пип, Бетс и Эрн. В особенности его, конечно, взбудоражила встреча с Бетс. В первый раз за много лет он начал испытывать почти незнакомое ему доселе чувство сожаления и вины. Он был неравнодушен к Бетс, хотя сам себе не решался до конца в этом признаться. И всегда был к ней неравнодушен.

Если бы Фредерик в тот момент не сжимал руль, он бы непременно опустил голову и закрыл лицо руками. Ведь они могли быть вместе, если бы не его проклятый юношеский максимализм! Двенадцать лет назад он считал, что ему нужна какая-то особенная девушка, самая красивая, самая умная, что жениться на подруге детства – это слишком просто и банально. Во многом поэтому и оборвалась тогда их переписка.

За этими мыслями Фредерик не заметил, как въехал в черту города. Он затормозил возле стоявшего на шоссе большого магазина, который в столь поздний час был еще открыт. Сыщик прошел в цветочный отдел и принялся разглядывать витрину. Кроме него в магазине покупателей не было.

– Вы что-нибудь хотели? – вежливо поинтересовалась сидевшая за прилавком молодая девушка.

– У вас есть доставка? – поинтересовался Фредерик.

– Да, в пределах Лондона это будет пятнадцать пенсов сверх стоимости покупки.

– А в Питерсвуд?

– Еще плюс пять пенсов.

Фредерик купил большой пышный букет и, вложив в него маленькую открытку с запиской, попросил доставить сегодня же вечером по адресу Питерсвуд, Нэрроу-стрит, четырнадцать.

24 августа 1972 года, около 11 вечера, Питерсвуд

Настенные часы в гостиной дома Лэммертонов пробили одиннадцать, и аккурат с их последним ударом раздался звонок в дверь. Бетс, до этого времени спокойно вышивавшая в кресле, невольно вздрогнула. Кто бы это мог быть в такой час?

В гостиную заглянул дворецкий мистер Пол.

– Мне открыть дверь, миссис Лэммертон? – поинтересовался он.

– Да, Пол, пожалуйста, – выдохнула Бетс, обрадовавшись тому, что кто-то в доме еще не спит, и ей не придется самой выходить навстречу ночному гостю.

Через пять минут Пол вернулся в гостиную. В руках он держал огромный букет цветов.

– Вам просили передать это, миссис Лэммертон, – сказал дворецкий, протягивая букет Бетс.

– Мне? – спросила она, удивленно хлопая глазами. – От кого?

– Я не знаю, мэм. Мне его отдал курьер из магазина «Гринхаус», – с этими словами дворецкий тактично удалился, оставив Бетс в смятении.

Миссис Лэммертон отложила в сторону все еще лежавшие у нее на коленях пяльцы и принялась осматривать букет на предмет наличия в нем записки. Вскоре она наткнулась на вложенную внутрь открыточку.

«Прости меня, если сможешь. Несмотря на то, что прошло столько времени, я всё помню. Ты по-прежнему дорога мне. Фэтти», – значилось в записке.

Бетс просидела несколько минут неподвижно, перечитывая текст снова и снова. Потом она прерывисто вздохнула, провела рукой по лицу, убирая со лба волосы, и с удивлением обнаружила, что плачет. Она достала из кармана носовой платок и попыталась вытереть слезы, но они текли снова и снова. Тихонько всхлипывая, Бетс встала с кресла и подошла к буфету. Найдя в нем вазу подходящего размера, она наполнила ее водой, поставила в нее букет и водрузила на стол в гостиной. Нести подаренные Фэтти цветы в их с Джекобом спальню она все же не решилась.

Бетс со вздохом погасила в гостиной свет и поднялась на третий этаж. В этот раз она не пошла, как обычно, сразу в спальню. Она свернула в примыкавший к ней маленький чуланчик, где хранились разные старые вещи. Миссис Лэммертон включила в каморке свет и присела на корточки возле большой картонной коробки, в которой были сложены ее старые школьные тетради и учебники. Бетс приподняла одну из стопок и вытащила из-под нее несколько бумажных конвертов. В них хранились письма, которые Фэтти писал ей в первый год своего обучения в Академии. Последнее пришло зимой 1961 года, сразу после Рождества.

Бетс уселась на низенькую скамейку в углу чулана и принялась перечитывать письма. Раньше, особенно до замужества, она делала это часто. За первые три года после того, как оборвалась переписка, Бетс выучила все письма наизусть, вплоть до расположения слов в строчках. Перечитывая послания, она постоянно надеялась, что когда-нибудь получит еще одно. Но годы шли, а от Фэтти не было никаких вестей. Со временем Бетс смирилась с его молчанием и стала пытаться забыть его. Но всякий раз, когда она встречала миссис Троттвиль на улице или в местной кондитерской, сердце ее болезненно сжималось.