Вечная странница - Стечение обстоятельств. Двенадцать лет спустя

Пип все это время стоял за калиткой и следил за происходящим из-за спины Бетс, так что с улицы его было не видно. Ему было все-таки немного страшновато, хотя даже сам себе он в этом бы никогда не признался.

Миссис Хилтон обняла Бетс, с трудом отодвинув от нее близнецов, мистер Хилтон ограничился сдержанной приветственной улыбкой.

– Мама, мне надо поговорить с тобой, – решительно начала Бетс, когда миссис Хилтон выпустила дочь из своих объятий и собралась пройти в сад.

– Что случилось? – встревоженно спросила миссис Хилтон. – Ты что-то бледная!

– Все хорошо, мама, – произнесла Бетс, тщетно пытаясь скрыть волнение в голосе. – То есть да, случилось очень много всего, пока вас не было...

– Быть может, мы все-таки пройдем в сад? – предложил мистер Хилтон.

– Да-да, конечно, – сердце Бетс готово было выпрыгнуть из груди, но ей ничего не оставалось, как пройти в калитку и пропустить за собой родителей вместе с Фредом и Эрном. Пипу тоже было не по себе, хотя он держался спокойнее, чем Бетс. Заметив сына, старшие Хилтоны остановились, удивленно глядя на него. Мистер Хилтон поставил чемоданы на землю. Близнецы тоже замерли в недоумении.

– Привет, мама, привет, папа! – жизнерадостно произнес Пип, стараясь придать себе беззаботный вид. Он протянул отцу руку, и тот ее неуверенно пожал. У Пипа немного отлегло от сердца.

Миссис Хилтон молча смотрела на сына, не в силах поверить своим глазам.

– Филипп? – несмело произнесла она наконец. – Филипп! Боже мой, Филипп, ты вернулся! – с этими словами – и куда только подевалась ее чопорность? – она бросилась к сыну и стиснула его в объятиях.

– Мама, ты меня задушишь! – запротестовал через некоторое время Филипп, потому что миссис Хилтон никак не желала отпускать его.

Мистер Хилтон вел себя более сдержанно, но, похоже, тоже обрадовался неожиданному появлению блудного сына. При виде этого Бетс слегка успокоилась, хотя она понимала, что основное потрясение родителей еще ждет. И миссис Хилтон, похоже, угадала ее состояние.

– Что-то не так? – спросила она.

– Мама, это долгий разговор, – Бетс буквально заставляла себя говорить. – Вы с папой, наверное, устали с дороги? Давайте все пройдем на веранду, я как раз накрыла там к чаю.

– А где миссис Джонс? – поинтересовался внимательный отец. Миссис Джонс служила кухаркой в их доме. Ее нанял Лэммертон, и она вела у них все хозяйство. Он же ее и рассчитал в день своего побега из больницы.

– Она... в отпуске, – неопределенно махнула рукой Бетс. Миссис Хилтон смотрела на дочь с уже плохо скрываемой тревогой.

Все вместе они прошли на веранду, где к приезду родителей Бетс и Пип общими усилиями накрыли великолепный стол. Бетс с тревогой посмотрела на тут же с радостью усевшихся на стулья близнецов – ей не хотелось при них говорить о Лэммертоне. Хотя они такие любопытные – все равно подслушают или как-нибудь по-другому рано или поздно все узнают.

Глубоко вздохнув, Бетс начала рассказ издалека, с того дня, когда произошел взрыв в Истхэме, и Юнис позвонила ей с сообщением, что Лэммертон в больнице. Бетс очень боялась того момента, когда придется все-таки поведать о своей помолвке с Фредериком и тянула время как могла, в подробностях пересказывая события предшествовавших дней. Старшие Хилтоны слушали ее очень внимательно. А вот Фреду и Эрну этот разговор наоборот быстро наскучил, и они, набив животы аппетитными кексами, убежали в сад.

В итоге Бетс выложила всё: и как столкнулась в больнице с Фредериком, и как потом рассказала ему, что Лэммертон уехал ночью на склад, и как Лэммертон, сбежав из больницы, увез ее в Мейденхэд. Про ранение Пипа она тоже упомянула, постаравшись смягчить картину произошедшего, насколько это было возможно. Но в глазах миссис Хилтон все равно плескался неподдельный ужас. Мистер Хилтон сидел мрачнее тучи, сжимая в руках чашку так, что его пальцы побелели. Рассказ Бетс тем временем неумолимо приближался к концу, она уже дошла до того момента, когда Фредерик привез ее в Питерсвуд после того, как прооперировали Пипа, и остался поддержать ее. И тут Бетс замолчала. Она почувствовала, что объяснить своим чересчур правильным и консервативным родителям эту внезапную помолвку с Фэтти будет намного сложнее, чем рассказать про ранение Пипа. «Ну что может случиться, в конце концов? – уговаривала она себя. – Пип вот тоже жутко боялся отца, но все же прошло замечательно».

Мать, судя по всему, о чем-то догадалась, потому что внезапно сказала, что устала с дороги и неплохо бы отложить дальнейшие объяснения на потом. Бетс с радостью согласилась и принялась убирать со стола посуду. Отец ушел наверх, а миссис Хилтон осталась помочь Бетс убрать со стола.

– Может, ты хочешь поговорить со мной наедине? – спросила миссис Хилтон, когда они закончили вытирать тарелки. – Давай выйдем в сад?

– Да, пожалуй, – пробормотала Бетс, понимая, что от объяснений все равно не отвертеться. Но так хотя бы не придется сразу говорить все отцу.

Мать и дочь устроились на резной скамейке в глубине сада, и Бетс, запинаясь и путаясь, рассказала ей о своей помолвке. Она ждала гневных реплик, но их не последовало. Миссис Хилтон оставалась абсолютно спокойной.

– Ты не злишься? – Бетс наконец решилась посмотреть матери в глаза.

– Я подозревала о чем-то подобном еще тогда, когда ты упомянула о твоей встрече с Фредериком в больнице, – ответила она. – Правда, не думала, что все произойдет так быстро – я имею ввиду вашу помолвку.

– Я и сама не думала, – пробормотала Бетс.

– Слава Богу, – произнесла вдруг миссис Хилтон. – Слава Богу, что ты больше не будешь с Джекобом. Да, я никогда явно тебе этого говорила, но ты наверняка поняла, что он мне ужасно не нравился. Я видела, что ты несчастлива с ним и никогда не будешь счастлива. А Фредерик... Что ж, много лет назад я была уверена, что когда-нибудь вы непременно поженитесь.

Бетс посмотрела на мать с улыбкой.

– Правда? – прошептала она.

– Конечно, – улыбнулась миссис Хилтон и стиснула Бетс в объятиях. – Не волнуйся, милая, отцу я все объясню. Он поймет, я уверена.

Вечером, уложив близнецов, Бетс ненадолго вышла в сад подышать свежим воздухом перед сном. Дни все еще стояли длинные, и на Питерсвуд только-только начинали спускаться сумерки. Бетс стояла и любовалась закатом, когда сзади к ней неслышно подошел Пип и встал рядом.

– Хороший вечер, правда? – непринужденно спросил он.

Бетс кивнула. Он знала, что он чувствует: невероятное облегчение и счастье, какого не ощущал с момента ухода из дома.

– А все-таки мы совсем не знаем наших родителей, – задумчиво произнесла Бетс, срывая травинку. – Мы оба думали, что они разозлятся, а они все поняли.