Poxy_proxy - Фанфик Tempus Colligendi

Нет, он даже радовался, когда Вагтейл и компания завели «This is the Night» — траурное начало и все более быстрый, цепляющий что-то в кишечнике вокал. Он подхватил Сьюз под локоть — и они вышли в завертевшийся центрифугой зал. Те, кто не умел танцевать, уходили к самой стенке, тех же, кто выдерживал ритм, выбрасывало к центру, как яичный желток в миксере. Ладонь его уверенно легла на талию покрасневшей — даже в полутьме зала это было видно — девочки, вторая мягко сжала ее нежные пальчики — и Гарри повел.

Он видел рядом с собой таких разных и так одинаково легких Альбуса Дамблдора и Олимпию Максим. Видел, как двигается, сбиваясь и опаздывая, Невилл, как в гордом одиночестве танцует Луна — и как вьется Флер вокруг еле успевающего Роджера. Видел, как размашисто, истово, чудом не расшвыривая соседей, пляшут Фред с Анджелиной — и как совсем рядом, смеясь им и друг другу, отплясывают Рон и Ханна. Рон отчетливо вел, каким-то образом уходя от мелькавших вокруг локтей и коленок и уводя от посторонних фигур свою партнершу — ох, какой он будет вратарь! А какой будет боец! И где-то рядом, ни на вздох не отпуская музыку, вел алую, счастливую Гермиону Виктор Крам, ловец милостию Мерлина.

Следом «Вещие сестрички» вбили что-то медленное и инструментальное. Пела волынка и низко, утробно стонали барабаны, гитары и виолончель мерялись переливами, а Сьюзен танцевала, чуть прикрыв глаза. А потом музыканты швырнули в зал «Do the Hyppogriff!» — и снова всех, кто не обладал реакцией дуэльного бойца, швырнуло танцевальной круговертью к стенам. В центре, где Гарри, стряхивая челку, танцевал с раскрасневшейся Сьюзен, остались немногие — быстрые и ловкие чемпионы да парочка закаленных вечеринками семикурсников. Ртутной змейкой сверкала Флер, лунным серпом светилась Чжоу, розой цвела Гермиона и клочком ночи мягко шла Сьюз. В какой-то момент Гарри понял, что вокруг не столько танцуют, сколько хлопают.

Были и еще песни — но вскоре группа прервалась на краткий антракт, и Поттер бросил все и, усадив Сьюзи поболтать с Гермионой, вместе с Виктором ушел за напитками. На пути они встретили радостного Рона.

— Гарри, нет, ты представляешь! — сокрушительно жестикулировал он. — Она понимает мои шутки! И смеется над ними, чтоб я сдох, смеется. И играет в шахматы, а? Каково? Еще бы квиддичем ее как-то заинтересовать...

Гарри с Виктором переглянулись и заржали.

— Ну... это частый недостаток. Даже у самых девушек, — выдавил Виктор.

— Ну да, Рон, не все же сразу, — из последних сил поддержал его Поттер.

— Ну, и то правда, — пожал плечами Рон и, подхватив сразу кувшин лимонада, усвистел со скоростью метлы.

— Хм, — пожали плечами парни и прошли дальше. Шуганув недружелюбными взглядами пачку гриффиндорских шестикурсников — притом непонятно, кого те опасались больше — они довольно легко раздобыли апельсинового соку для дам, но тут Гарри кое-что заметил.

— Виктор, я догоню, — быстро отрапортовал он и, вручив Краму всю добытую жидкость, резким спуртом достиг «взрослого» столика, с красным вином. Его-то и оккупировали «Вещие сестрички», отдыхающие меж номерами.

— Приветствую, господа, — учтиво начал он, но те формального тона не поддержали. Виолончелист Грейвз, вчерашний студент, улыбнулся ему:

— О, Поттер, рок-н-ролльный герой без рок-н-ролла.

Гитарист Дьюк согласно добавил:

— Был я на том твоем выходе. Дракон, по ходу, сам первый крышей поехал. У меня мать и сестра квиддичистки, так они с твоего номера чуть пакеты от поп-корна не сожрали.

— Что, Гарри, решил жить быстро и умереть красиво? — хмыкнул басист Тремлетт. Ясно, подумал Гарри, еще один должок Рите за мной.

— Да вот, чую, так оно в конце концов и выйдет, — задумчиво проговорил он. — Народ, я просто хотел сказать вам спасибо за музыку...

— Да всегда рады, чего там, — пробасил огромный волынщик Гидеон Крамб.

— Так вот... но если вам понравилось то мое выступление, могу я кое о чем попросить?

— А, — лениво обернулся к нему Вагтейл, — хочешь что-то со старых альбомов? Запросто.

— Да нет, сэр, — ответил Гарри лидеру группы. — Я понимаю, что сейчас просто хамлю вам в глаза, но как у вас с маггловской музыкой? Старой, — он выделил это голосом, — маггловской музыкой.

Музыканты расхохотались. Дьюк очухался первым.

— Магглы, парень — наши учителя. Если бы не малыш Тремлетт, мы бы так и играли унылый фолк.

— В фолке нет ничего... — с расстановкой начал Крамб, но поименованный басист его перебил.

— Что хочешь-то? Старого рок-н-ролла мы знаем до тролля. Я ж магглорожденный, у моего бати рок-н-ролл заместо магии был.

Гарри улыбнулся. Он-то знал, что они знают — в двухтысячном группа выпустила целый альбом очень славных каверов, примиривший Гарри с их существованием.

— Чак Берри. Сперва «Johnny B. Goode», а потом, если можно, «You never can tell». Как вам?

Лицо Тремлетта изобразило райское блаженство.

— Бра-ат.

— Да ну, не поймут, — как-то без огонька возразил Вагтейл.

— Да и гоблин с ними, — подал голос ритм-гитарист Барбари, остальные только кивнули.

* * *

К концу антракта люди вышли уже вновь посвежевшими — даже Джинни более-менее размяла оттоптанные ноги. На сей раз «Сестрички» о чем-то долго совещались, перестраивали инструменты — но вот, наконец, к микрофону вышел Донаган Тремлетт с гитарой наперевес.

— А сейчас — кое-что старенькое! — сказал он было, но вдруг замер, подумал и добавил. — Ну, это считается стареньким там, откуда я пришел.

Банда рванула струны — и над залом повис липкий, энергичный гитарный перебор, который Гарри весь день не мог перестать насвистывать:

Он клал свою гитару в полотняный мешок

И шёл на перекрёсток двух железных дорог,

И там, среди деревьев, буйных трав и кустов

Лабал для машинистов ритм больших поездов,

А люди всё смотрели, как он чешет без нот,

И каждый говорил: «Вот это парень даёт!»*

Теперь они со Сьюз — как и Крам с Гермионой — танцевали куда уверенней, не боясь случайных прикосновений. Седрик с Чжоу, похоже, не волновались ни о чем таком уже давно. Рок-н-ролл понемногу катился к стенам, тут и там магглорожденные ученики, заставшие «Назад в будущее», вдруг улыбались и тянули партнеров ближе в круг.

Но вот песня подошла к концу — и сменилась мягкой, веселой мелодией, под которую хотелось откинуться на спинку и выцедить виски. Или станцевать твист.

Но еще до того в том самом сакраментальном центре, оккупированном чемпионами, успело много чего произойти. Сперва подошел решительный Рон и радостно и совершенно уверенно улыбающаяся Ханна: Рон попросил у Гермионы следующий танец, она глянула на Виктора — и согласилась.

Гарри, шепнув Сьюзи на ухо пару слов, отошел — увидев, как юной Боунс подает руку Виктор — и поймал за рукав Роджера.