alexz105 - Отражённый блеск

— Вы обязаны продолжать поединок, пока кто-то из вас не умрет или не признает свое поражение. Этот обет свяжет вас этим условием. Тот, кто откажется принять его — будет признан проигравшим и станет рабом победителя. Поэтому вам придется принять его. После принятия обета тот, кто скроется или прекратит поединок, не признав себя побежденным, умрет. Ваш выбор прост: победить или погибнуть, ну или попасть в пожизненное рабство. Вы сами сделали его задолго до того, как пришли сюда. Вам было это предсказано…

Поттер поморщился. Опять старая история. Свобода выбора. Или тебя вытаскивают на ристалище безысходностью пророчества, или ты сам выходишь на него с высоко поднятой головой… Стоп! Пророчество…

До Гарольда дошло, какую поразительную штуку сказал Мессир.

— Альбус! Сука ты старая! Так вот о чем было истинное пророчество? Не обо мне и Воландеморте, а о нас с тобой? Поэтому ты меня и сдал?

Директор-император в свою очередь тоже поморщился.

— Гарри, мальчик мой! Годы, проведенные в Хогвартсе, так и не привили тебе навыки культурной беседы…

— Отвечай прямо!

Дамблдор нехотя продолжил:

— Там было два пророчества. Первое о тебе и Воландеморте, а второе слишком невнятное, чтобы его можно было так уж прямо истолковать, но достаточно угрожающее по существу.

— И ты решил не рисковать. Моих родителей помог отправить на кладбище, родителей Невилла в психушку, а потом только ждал и наблюдал, у кого из двух детей проявится магическая связь или еще какое-нибудь указание на выполнение пророчеств. Так?

— Мальчик мой, ты как всегда все упрощаешь и излишне драматизируешь, хотя в целом уловил правильно.

Гарольд лишь скрипнул зубами в ответ.

Мессир неожиданно мягким тоном вклинился в их разговор:

— Прими обет, Гарольд. Другого выхода просто нет. Поверь мне.

Показалось или нет, что Мессир сказал это только ему? Похоже, Альбус не слышал последней фразы… стоит как каменный, глаза вниз опущены…

Юный маг несколько затравлено взглянул на пляшущий перед ним огонек. Опять им манипулируют. Опять им управляют. Опять он должен сражаться не потому, что решил сам, а потому, что это было кем-то и когда-то предсказано, а теперь в придачу его еще заставляют сражаться, только что не пихают в спину… заклинают именем Салазара Слизерина… божьей сущностью соблазняют… в рот бы ее нехорошо!!!

— А если мы оба откажемся от этого обета? — спросил вдруг Поттер, повысив голос.

Дамблдор поднял голову и с настороженным любопытством уставился на него…

…

— А если мы оба откажемся от этого обета? — спросил вдруг Поттер, повысив голос.

Дамблдор поднял голову и с настороженным любопытством уставился на него.

Мессир ничего не ответил. Он был то ли ошарашен, то ли разочарован вопросом своего бойца. Повисла пауза. Альбус, не отрывая взгляда от юного мага, сделал умиротворяющий пасс руками и уже округлил губы, чтобы что-то сказать, но тут Гарольд, словно очнулся:

— Снимаю вопрос. Я в любом случае хочу прикончить этого ублюдка!

— Гарри, Гарри, — с делано-добродушным видом отозвался директор, с трудом пряча досаду и растерянность.

Поттер впился в него взглядом и шестым чувством легилимента «взял» эту растерянность врага, как ни прятал ее тот под тяжелыми блоками ментальной защиты.

Ага. А дедушка не так уж уверен в своих силах, раз пытается ухватиться за малейшую возможность прекратить поединок. Да и не возможность даже, а лишь намек на нее.

Поттер как можно более нагло улыбнулся в лицо своему противнику.

— Придется тебе умереть, Альбус. Или, может быть, пока не поздно сдашься и ко мне в рабы пойдешь?

Ласковая улыбка была ему ответом.

— Мы с тобой позже обсудим этот вопрос, мальчик мой. Если ты выживешь, разумеется.

Старик уже оправился и вновь демонстрировал уверенность в себе и отменные манеры.

— Ну-ну, — усмехнулся Гарольд и протянул руку к своему сгустку пламени.

Тот немедленно спрыгнул к нему на ладонь и желтой змейкой скользнул в рукав мантии. Горячий комок прополз по его руке, потом по плечу, перебрался на шею и устроился там под левым ухом. Гарольд покрутил головой. Вроде не мешает.

— Ну что же ты? — крикнул он Дамблдору.

Тот вздохнул с сокрушенным видом.

— Ты не оставляешь мне выбора, Гарри.

И протянул ладонь к своей части обета.

Стоило огоньку скрыться в складках императорского рукава, как каменный пол под их ногами вздрогнул и двинулся вверх. Мимо неторопливо проплывали грубые выступы стен, медленно приближался потолок, освещенный Огнем, который по-прежнему полыхал между ними. Вскоре стало заметно, что потолок над Огнем отступает вверх, вытягиваясь в огромную трубу. Еще минут десять томительного подъема и над ними блеснул солнечный свет. Каменная порода потолка исчезла, и они оказались в круглой яме, которая медленно выдавливала их наверх. Вот дно ямы сровнялось с поверхностью земли.

Все. Прибыли. Лифт дальше не пойдет.

Огонь выбросил последний длинный язык пламени и провалился вниз, словно впитавшись в землю.

Давайте, мол, начинайте убивать друг друга.

Гарольд быстро осмотрелся по сторонам. Они стояли на единственной большой площади города рядом с храмом Надежды…

* * *

После первого же подземного толчка гвардия императора, вопя от ужаса, побежала вниз, очищая верхние этажи один за другим. Они вырывались во двор обители и бежали через ворота на улицу, подольше от высоких стен замка.

Вначале на корабле решили, что это обстрел обратил врагов в бегство, но тяжелый вибрирующий гул и клубы пыли, быстро затянувшие весь город, выдали истинную причину паники в рядах гвардейцев.

Да что там гвардейцев! Весь город сошел с ума от ужаса и кишел, как муравейник. Как разбегающийся муравейник. Люди убегали из города. Они не пытались спасать свое добро. Они не пытались собрать даже самые необходимые вещи. Они даже не пытались грабить под суматоху! Все туземцы, кто в чем был, мчались к воротам, а жители окраин спасались через ограду, которая на этот раз, как ни странно, беспрепятственно пропускала всех желающих.

— Это похоже на землетрясение! — перекричал грохот Джонс. — Я такую штуку видел в Турции! Гудело, гудело, а потом как вдарило, и весь Стамбул в руинах!

Тут же в подтверждение его слов весь город содрогнулся от нового удара.

— Драко! Ты куда?

Истошный и почти истерический вопль Гермионы заставил всех обернуться на блондина, который с серым лицом и отсутствующим взглядом уже перекинул ногу через фальшборт с очевидным намерением спрыгнуть вниз. Близнецы тут же подскочили к нему и грубо под руки оттащили подальше.

— Ты охуел что ли, хорек,? — заорал испуганный Джордж.