alexz105 - Отражённый блеск

Вот это «ам-ам» заставило зельевара остановиться.

«Есть, что ли, хочет? Или пить? — подумал он нерешительно. — Дементор! Навязался этот щенок на мою голову!»

Он плюнул с досады и решительно толкнул дверь.

Небольшая каморка была забавно освещена маленькими солнышком и луной. Оба светила висели рядышком, подвешенные к потолку. Зеленое солнце и зеленая луна. Ага. Очень похожи на настоящие. Прямо копии. Зельевар невольно усмехнулся.

Кроватка эльфийского детеныша ничем, кроме размеров, не отличалась от аналогичных конструкций у людей. Сам нарушитель тишины и спокойствия оказался и вовсе крохотным. Игрушечные ручки и ножки торчали из худенького туловища… тоненькую шейку венчала непропорционально-большая голова с огромными черными глазами… огромные уши, как паруса в штиль, свободно полоскались на лысой головке.

— Так! — звучно произнес Снейп, разглядывая плод эльфийской любви. — Экий ты доходяга, братец!

— Дю-дю-ка! — бодро отозвался малыш, умильно таращась на недовольного зельевара.

— Н-да. Такие, брат, дела. Что тебе тут мать твоя оставила? — Снейп шарил взглядом в поисках рожка, бутылочки с молоком или чего-то, напоминающего еду для младенца.

— Ви-ка? — с отчетливой вопросительной интонацией спросил эльфеныш, наклонив голову на тощее плечико. — Ам-ам!

Он нырнул головой в одеяльце, с такой быстротой, что Снейп еле удержался, чтобы не кинуться его подхватить. Чувства зельевара летали, как маятник часов: от острого сочувствия до брезгливого пренебрежения. Он и человеческих-то детей с трудом переносил, а этот червяк лопоухий и вовсе не вызывал у него симпатии. Разве что жалость. Но жалеть, как говорится, лучше на расстоянии…

Меж тем эльфийское дитя вынырнуло из одеяла с пустой бутылочкой в руке.

— Най-най-най-най! — заблажило оно тоненько.

Просит есть, значит. Растерянный и обозленный Северус затравленно огляделся.

— Да нет у меня ничего, — пробормотал он умоляюще.

— Вай-вай-вай-вай! — сменил пластинку паршивец.

Или паршивка. А, черт, да какая разница. Делать-то что? Спуститься вниз — еду поискать?

Детеныш тем временем, видя, что от этого большого «дю-дю-ки» толку мало, наклонил пустую бутылочку и поднес ее ко рту. Снейп сморщился от чувства беспомощности.

— Ви-ка! — наставительно произнес малыш. — Глим-глим!

И щелкнул пальцами, засранец. Сквозь синеватый дымок, окутавший кроватку и ее обитателя, Северус увидел, что бутылочка мгновенно стала полной и эльфеныш, ухватив ее покрепче обеими руками, принялся бодро переправлять ее содержимое в свой тщедушный живот.

— Ну и нахал же ты, братец! А я-то стою тут, как дурак.

Снейп повернулся и двинулся к выходу. Позади него немедленно раздался стук упавшей бутылочки и писк эльфеныша. Зельевар оглянулся и с подозрением уставился на младенца. Тот жалобно хныкал и тянул ручонку через перегородку кроватки к уроненной бутылочке. Снейп обреченно вздохнул, поднял бутылку и вложил ему в руки. Эльфеныш быстро схватился за нее, заодно вцепившись в большой палец «дю-дю-ки». Зельевар попробовал оторвать свой палец, но для этого надо было вырвать бутылочку изо рта младенца. Пришлось смириться и ждать, пока маленький хитрец насытится. Дождался. Эльфеныш оттолкнул от себя пустую бутылку и вцепился в палец зельевара уже двумя руками.

— Глим-глим-глим! — удовлетворенно пробормотал лысый бесенок, обворожительно улыбаясь своему невольному няню, и положил свою голову ему на ладонь. Этого только не хватало. Снейп невербально призвал из угла комнаты что-то, похожее на табурет, и неловко присел на него, задрав колени куда-то к ушам. Оставалась слабая надежда, что эльфеныш после плотного ужина уляжется спать. Тогда можно будет его потихоньку отцепить от руки и удалиться. Грубо вырывать руку у сироты, который лишился матери не без его, Снейпа, участия, как-то духу не хватало.

Тем временем мелкий засранец, мурлыкая свое «глим-глим», освоил участок руки зельевара от локтя до запястья, который приблизительно равнялся его росту. Обхватив руку, как мартышка ветку (только хвоста не хватало), он щелкнул пальцами, и пушистое одеяло укрыло его с головы до ног. Чертенок засопел.

Снейп смотрел на этого отпрыска эльфа-ретропата и мысли его принимали все более конкретное и практическое направление. Этот полугодовалый щенок демонстрирует прекрасное владение магией. Его обучали? Не верится. Значит, магия подвластна эльфам с самого рождения и совершенствуется она не в результате обучения, как у людей, а в процессе роста. Иначе говоря, каковы потребности — такова и магия. А если, скажем, этот малыш захочет прогуляться в Арку? Держа за руку «дю-дю-ку»? А ведь это шанс! Надо будет завтра же попробовать! И не стоит отдавать его соплеменникам.

В этот момент ощущение теплой влаги в руке выдернуло Снейпа из отдаленных и высоких материй в вульгарную прозу жизни. Эльфеныш заснул и уже отпустил его. Снейп вытащил мокрую руку из-под одеяла, с брезгливой миной встряхнул её над полом, потом опомнился и взмахнул палочкой.

— Эванеско!

— Директор! Это ваша затея. И если вашего протеже убьют, наша сделка не состоится.

— Он справится, высокочтимый архонт.

— Вы его предупредили, что атаковать противника можно только холодным оружием?

— Да, он предупрежден.

— Хорошо. Пора начинать!

Архонт хлопнул в ладоши, и врата распахнулись. Многоголосый гомон ворвался в тишину покоев. Взревели медные трубы, и властитель в окружении избранной охраны взошел на трибуну. Его загадочный собеседник отступил в боковой коридор и растворился в толпе слуг.

При появлении правителя на трибуне мертвая тишина упала на огромную площадь перед дворцом. Все пространство, кроме большого круга, было заполнено воинами великой армии, которые собрались под знамена Архонта и ждали, милость правителя, которая даст право победителю смертного поединка возглавить поход за добычей и славой!

Все знали Кречета — главного претендента на звание главнокомандующего. Уже трижды он водил победоносные армады в походы и никому еще не удавалось сокрушить его в бою. Его нынешний соперник должен был быть избран из когорты претендентов личным решением Архонта. И на этой площади никто не знал его имени.

Вот достославный Кречет вышел в центр круга и склонился в глубоком поклоне перед трибуной повелителя. Кого же Архонт назначит его соперником? Может быть, им станет Свирепый Рогор? Или страшный в гневе Седой Нор-хан? Великий Мрак! Скорее бы уже!

Из бокового выхода дворца вышел высокий худой мужчина в простом черном плаще. Сначала его даже приняли за глашатая, но он остановился напротив Кречета, не утруждая себя поклонами в адрес Архонта. На его боку висел длинный тонкий клинок, выглядевший совершенно несерьезно по сравнению с мечом маститого полководца.