alexz105 - Отражённый блеск

Очень характерной оказалась ее встреча с Гарри.

Она не подбежала к нему и не кинулась в объятья, как можно было бы ожидать. Это он кинулся к ней, но наткнулся на выставленные вперед ладони. Гарри опустился перед Гермионой на колени и, сжав ее руки в своих, осыпал их поцелуями, несвязно бормоча и нежности, и извинения. А Гермиона стояла перед ним с искаженным мукой лицом и напряженно всматривалась в своего парня, словно ожидая увидеть в нем какой-то изъян или порчу.

И Гарри почувствовал это. Он так растерялся, что не понимал, что делать и как себя вести. Выглядело это настолько жалко, что раздосадованный Гарольд быстро придумал для обоих неотложные поручения и услал их в разные концы храма. Гарри ушел, виновато оглядываясь и понурив голову, а Гермиона явно почувствовала облегчение и рассталась с парнем без видимых сожалений.

Сейчас они сидели рядом. Но не вместе. Это Гарри робко подсел к ней. Она не отодвинулась, но и не показала радости. Разговора у них пока так и не получилось. Девушка на вопросы отвечала односложно и не приняла попытку младшего Поттера позаботиться о ней.

Вот и сейчас Гарри, обрадовавшись, что Гермиона заговорила, решил ее успокоить.

— Да какой там расход магии? Зато посмотри, как светло и уютно стало! Это Луна попросила Гарольда.

Гермиона поморщилась и холодно отрезала:

— Магия нужна, чтобы как можно скорее выбраться отсюда. И разбрасываться ей по пустякам — верх беспечности!

Гарольд с трудом заставил себя промолчать. Ох, как хотелось одернуть старую подругу, но не стоило расстраивать брата, да и вообще… пусть ее. Им тут всем здорово досталось. Нервы. Ничего — оправится.

Луна с интересом посмотрела на Грейнджер, потом направила свою палочку на магический огонь. Из кончика палочки вылетела цепочка прозрачных пузырей, похожих на мыльные. Они врезались в пламя и разлетелись по всей келье. Теперь внутри каждого из них горел крохотный огонек. Пузыри повисли под потолком, а магический огонь на жертвеннике погас. Освещение стало очень мягким и рассеянным, а десятки искрящихся сфер придали помещению какой-то праздничный вид.

Драко наморщил лоб, соображая.

— А какое сегодня число по-нашему календарю? Я считал дни вначале плена, а потом сбился.

— Сегодня Рождество, — спокойно ответила Луна, палочкой распределяя шары по всему помещению, — я слежу за календарем.

— Здорово! — искренне откликнулся Гарольд. — Жаль, отпраздновать у нас особо нечем. — Он прищурился, глядя на девушку. — Или есть чем?

Предчувствие не обмануло его. Эта тихоня, похоже, все приготовила, и, конечно же, с помощью своего верного Санчо-Пансы — Добби!

— Ого? — удивленно-весело воскликнул Драко, когда в келью вплыл огромный, размером со стол, поднос, уставленный блюдами и кубками. — Лавгуд, ты стремительно растешь в моих глазах! Что угодно я ожидал увидеть в этом жутком мире, но только не такой праздничный стол!

— Этот мир не жуткий. Этот мир простой.

Гарольд покосился на Шаннах. Похоже, она опять произнесла одну из тех фраз, что сверкают как молнии, разгоняя мрак и таинственность этого мира. Ладно, запомним. Простой, значит. Хм. Это как посмотреть…

— Садитесь, — Луна обходила стол по кругу и трансфигурировала разные предметы в стулья и табуреты, — я не знаю всех правил и сделала только то, что помнила.

Все присутствующие, неуверенно улыбаясь, расселись вокруг стола.

— Память у тебя в порядке, Лавгуд, — принюхался блондин, приходя в прекрасное настроение, — соус из крыжовника! А ром есть? Кто будет индейку резать?

— Погоди, — нахмурился Поттер, — а где мой эльф? Где Добби!

Хлопок. Домовик склонился в поклоне.

— Я не знаю, кто как к этому отнесется, но Добби будет сидеть с нами за этим столом.

Эльф испуганно округлил рот, уши его опустились. Малфой искривил губы в усмешке.

— Поттер, если ты на счет меня беспокоишься, то зря. Мои предки, конечно, не одобрили бы застолье в обнимку с домовиком, но сдается мне, что они ничего не узнают, а если и узнают, то переживут. А уж я точно переживу.

— Приятно слышать столь разумные речи, Драко. Ты тоже растешь в моих глазах, — усмехнулся в ответ Поттер. — Садись, Добби, вот как раз свободный стул!

Домовик затряс головой, но Луна мягко подтолкнула его к столу, а Гарри помог забраться на высокий табурет. Добби уселся, поджав ноги и испуганно зажмурившись. Но на лице его постепенно разливалось выражение блаженства.

Гарольд остался стоять. Что-то подсказало ему, как надо поступить. Он повернул руку ладонью вверх и в нее немедленно прыгнул кинжал Блэков. Припомнив в общих чертах анатомию пернатых, он разрезал индейку и разложил ее по тарелкам. Луна прошла и щедро полила каждый кусок подливкой из крыжовника.

Все чувствовали необычность и торжественность момента. В невообразимой дали от своей родины, родителей и родных они ощутили кусочек своей прежней жизни. Рождественский стол. Старший мужчина режет индейку. Кубки полны тыквенным соком. В воздухе реют хрустальные шары-светильники. И у всех немного праздничное и приподнятое настроение. Даже Шаннах, словно вслушиваясь во что-то полузабытое, удивленно-радостно распахнула свои глазищи и тут же Гарольда словно что-то толкнуло в грудь. Но он не успел понять, что же его так поразило во взгляде бывшей послушницы. Все сидели, не притрагиваясь к угощению, смотрели на него и словно чего-то ждали.

— Кх-м! — прочистил горло Поттер, не представляя, что в таких случаях надо говорить. Не повторять же ему обычные слова Дамблдора? Но больше не слышал он ни от кого толковых застольных речей. Впрочем, вот что надо сказать.

— Мы встречаем это Рождество на чужой, опасной и неласковой земле. Она уже стала могилой для многих наших. И вина за это лежит на мне. Не спорьте, вы многого не знаете. Но я не собираюсь каяться и причитать. Скажу кратко: моим попущением вы сюда попали, я вас отсюда и вытащу! Все, кого можно еще спасти, я буду стараться спасти, не разделяя людей на маглов и магов. Вот, в общем-то, и все. А сейчас давайте праздновать Рождество!

Гермиона с Луной дуэтом исполнили «Merry Christmas», остальные чуть смущенно, местами фальшиво и однозначно вразнобой им подпели. Потом отдали должное индейке. Оголодавшие ребята быстро оставили от нее лишь несколько обглоданных костей. Только Добби с выражением обалделого восторга на лице продолжал жевать кусок резинистой кожицы.

— Неплохо! — облизнулся Драко. — А пудинг будет?

Домовик опомнился и поспешно щелкнул пальцами. В келью вплыл большой поднос с пудингом и бутылка рома.

— Доверишь, патрон? — слегка рисуясь, спросил Драко у Гарольда.

Тот приглашающе махнул рукой. Малфой осмотрел пудинг со всех сторон и со знанием дела изучил этикетку на бутылке. Пробка выпрыгнула из горлышка и повисла в воздухе. Струя рома, источая душноватый аромат карамели, полилась на рождественское блюдо.