Дарья Пушкарева - Хвостатые истории [Советы по воспитанию собак, лисиц, песцов и других животных] [litres]

Отсюда пошло выражение «камбалит» – это и стало синонимом слову «бежать».

Однажды мы с мужем собирались на съемки, а Брейн разгуливал в коридоре квартиры со всей своей деловитостью – хвостик удочкой, глаза в пучок, когтем там и сям ковыряет линолеум. Собаки спали по комнатам, все чинно-мирно. Но как только мы приблизились к входной двери, оттуда вдруг – камбала, зубы в три ряда (уф, показалось), прыжок – и вот мы снова в комнате и не знаем, что делать. Ведь реально же нужно выезжать, опоздания в нашей работе неприемлемы.

Брейн тем временем выцепил из входной двери кусочек поролона и начал с ним играть, попутно охраняя его от воздуха и стен вокруг себя.

Мы – звонить кинологу нашему. Так и эдак, не выпускает нас скотинка, что же делать? – и тут в трубку прозвучало то самое… «Вызывайте МЧС, пусть стреляют. Серьезно. Он же уже не щенок, он может кого-то из вас сильно покалечить, если не хуже». Ну мы с мужем переглянулись скептически, трубочку положили, Дима взял толстенное одеяло и предпринял попытку зайти в коридор и деактивировать одеялом Брейна.

Раз не вышло. Два не вышло.

На третий раз он его повалил – в смысле муж повалил Брейна, укутал одеялом, и мы вместе упаковали зубастую морду в намордник.

И жили дальше. Спустя месяц Брейн решил, что больше не будет оставаться один дома, и всякий раз, когда мы уезжали на съемки, орал дурниной по пять, шесть, восемь часов подряд. Кто знает, что такое голос русской гончей, тот сейчас пожалел жителей соседних домов.

Выручила моя мама – предложила переселить Брейна к ней хотя бы на время, она-то дома постоянно.

Спустя несколько месяцев позвонил тот самый кинолог и поинтересовался вежливо:

– Ну как ваши дела?.. Все живы?

– Все живы!

– Ну слава богу!

– Умоляем, возьмите Брейна к себе на перевоспитание! С проживанием! Я платить буду, сколько надо!

И тогда кинолог рассказал о своем видении нашей ситуации. Взять-то, мол, можно, и за пару месяцев и солидную сумму превратится Брейн в милого домашнего песика, но с инструкцией, которой должны будем следовать мы с мужем и вообще вся наша семья. Шаг в сторону от предписаний – все, апокалипсис. И, говорит, жить по инструкции еще сложнее, чем без нее, с малоуправляемым монстром в пегой шкуре.

– Ладно, – киваю, – а какие еще варианты? Только не про усыпление.

– Отдайте его. Отдайте в условия, в которых он будет счастлив.

– Хм, это какие же?

– За город. В персональный вольер, чтобы минимум контактов с человеком, много места, просторный выгул. Ему ведь на самом деле именно это нужно, не диван и не социум.

В тот же вечер мы сидели на сайтах по аренде недвижимости и выбирали загородный дом, куда можно было бы переехать с Брейном и всеми остальными. Но ничего найти не могли – в основном дома под съем ограничиваются сухим «без животных и детей». А у нас тогда уже и дочь родилась, и животные, и один социально опасный элемент среди них.

С рождением ребенка жизнь вообще радикально поменялась, с учетом, что я не переставала работать на съемках, но это уже совсем другая история. В общем, из съемной двушки выезжать надо было в любом случае, потому мы нашли все же один вариант в ближнем Подмосковье и решили переезжать.

А предварительно отреставрировали квартиру, которую Брейн сожрал до бетона, купили туда новую мебель и до сих пор с благодарностью вспоминаем того арендодателя. Надеюсь, у него все хорошо в жизни, ведь он ни слова не сказал нам за все годы ни про собак, ни про то, что мы сдали ему жилье с совершенно другой меблировкой, ни разу не потревожил нас визитом.

В отличие от хозяев нашего первого загородного дома, которые буквально по мозгам катались со своими требованиями и опасениями. Я вообще не понимаю, зачем нужно было сдавать дом нам, владельцам животных и детей, чтобы потом постоянно переживать, не царапнет ли кто их ламинат? В результате мы жили в прекрасном доме, застеленном тремя слоями толстенной полиэтиленовой пленки, и от уюта не осталось и следа. Хозяева постоянно приезжали, проверяли, не грызанули ли чего собаки, при этом относились к ним со страхом и нелюбовью, что было очевидно и по разговорам, и по взглядам.

Я, как человек ранимый и мирный, чувствовала себя вечно виноватой и жила в постоянном страхе. В результате не прошло и четырех месяцев, как мы утомились от этой ситуации.

Но прежде чем перейти к описанию следующего важного события, скажу, что Брейн в съемный дом как въехал, так сразу и выехал, потому что если прочие собаки аккуратно ходили по закутанному в пленку пространству, то он оставил бы руины от любого строения.

Мы нашли нашему буйному дружочку загородную передержку с вольером. Что важно – не просто передержку, а такую, которая согласилась взять именно его. Мы с мужем исправно платили и приезжали с товарищем гулять, несмотря на то что ездить приходилось довольно далеко. Ну а сами решились на сложный шаг – набрать кредитов и купить что-то свое.

К чему-то своему у меня оказалась масса требований, порой противоречащих одно другому – ну, к примеру, чтобы был капитальный дом и минимум 40 соток земли, и дешево.

Конечно, чудес не случилось, и свои финансовые возможности по выплатам мы тоже взвешивали, потому купить удалось прекрасное жилье с большим участком земли в замечательной деревне, но… за 160 километров от Москвы. Путь на работу и обратно составлял теперь в общей сложности шесть часов, но дорога была красивой, азарта в нас с мужем много, потому мы думали недолго – и подписались на этот вариант.

Самое главное – там уже был вольер. Огромный! Как денник для лошадки. Гости приезжали и спрашивали, не конюшня ли там у нас, а мы с мужем переглядывались и отвечали, что нет, не конюшня, там живет молодой теленочек.

Брейн и вправду вырос в хорошего такого телка. Он становился все больше, выше, шире, накачивал мышцы – ведь в его распоряжении оказалось почти что пастбище.

А я поняла, что у меня наконец-то появилась возможность спасать большее количество собак – ведь именно к этой цели я потихоньку двигалась все предыдущие годы. Теперь место позволяло!

Так агрессивный и непредсказуемый гончак, на котором поставили крест кинологи и неврологи, стал катализатором – и именно благодаря ему мы с мужем находимся здесь и сейчас, среди множества спасенных собак и пушных зверей. И дело не в том, что пес оказался очень проблемным, а мы нашли возможность сосуществовать с ним. В таких ситуациях важно стараться сделать все от нас зависящее, чтобы оставить инвалиду шанс выжить.

С годами пес стал спокойнее, начал уживаться с другими животными, и каждый год, 9 сентября, в день рождения моего мужа и по совместительству примерной даты прилета к нам Брейна из Краснодара, Дима берет этого огромного бычка к себе на плечи, а я делаю памятную фотографию. В знак триумфа жизни и победы над сложностями, в знак того, что семья – святое, даже если внутри нее очутился очень сложный товарищ.