Тайное... Забытое... Невероятное...

— Да, теперь там, где это было, никто не рыбачит. Боятся.

Далее тетка рассказывала, как она каждую осень с наступлением темноты испытывает ужас при мысли о встрече с чучуной. Вообще по разумению домочадцев получалось, что чучуна — дикий человек с длинными волосами, темным медно-красным лицом. Одежда — натянутая еще в сыром виде шкура оленя, снятая чулком. Он свистит, издает гортанные крики и совершает прыжки необычной длины.

Третий урок автор книги получил от шамана Григорьева. На вопрос, как шаман может обратиться к чучуне, ибо он должен уметь общаться со всем сущим, и с какими духами тот, в свою очередь, связан, Григорьев ответил, что такого духа нет. Дескать, чучуна виден абсолютно всем, даже оставляет следы, его иногда убивает человек. А духи же невидимы, и ни один из них еще не был сокрушен человеком.

Итак, чучуна не дух. Это существо, обитающее в наши дни в Якутии. Это мнение специалиста.

Не будем следить за всеми движениями мысли автора книги по мере овладения теми или иными знаниями, в том числе и совсем фантастическими предположениями.

В поисках истины Гурвич разыскал и расспросил многих людей, тем более, что территориально он не сидел на одном месте. Это и Афанасий Шумилов, случайно наткнувшийся в кустарнике на мертвого чучуну. И сын Винокурова, рассказавший о встрече своего отца с существом в низовьях Лены (кончилось событие тем, что охотник выстрелил в направлении чучуны из берданки и услышал в ответ крик, убил или ранил — не знает, так и не решился сходить посмотреть). Кстати, слух об этой встрече в свое время облетел всю тундру.

За какие только версии ни пытался ухватиться автор ради отыскания корней подобных рассказов. Все оправданно. В самом деле, оскорбительно знать и не уметь объяснить чем-нибудь традиционным. Пользовался автор и ссылками на гнетущее влияние северной природы на людей, голодные годы, обычное зимнее недоедание, трудности кочевого быта, тягу к вере в чудесное, которая сильна практически у каждого народа. Автор предельно честен. За это ему спасибо. Но разве любое из перечисленных оправданий может служить причиной видения существа таким количеством людей, причем, всеми одинакового? Далее у автора возникают совершенно четкие мысли: “Здравый смысл, видимо, никогда не покидал людей даже в ледяном краю. Слепой веры в чудеса не было“.

Записал И.С. Гурвич сведения от людей, убивавших чучуну, по Яне, Оленеку, Индигирке, Верхоянью. “Получалось, что какие-то люди-одиночки… в начале пятидесятых годов нашего века иногда подходят летом не только к рыбалкам русских и якутов, но и к стойбищам колымских оленеводов — эвенков, юкагиров. Зачем-то свистят и бросают камни. Более того, они беспокоят и колымских чукчей“.

Рушится еще одно предположение автора — будто именно так ведут себя оленеводы — пришельцы из чужих краев (в частности с Чукотки), разведывающие новые пастбища в Якутии. Он продолжает поиск версии.

В конце-концов, после огромной, заслуживающей всяческого уважения работы, И.С. Гурвич приходит к ряду очередных, с моей точки зрения, заблуждений. С ними он уже не пытается бороться сам, как во всех предыдущих случаях. Появление таких человекоподобных можно свести якобы к древнему обычаю северных народов, не позволяющему людям, потерпевшим бедствие на море, возвращаться в родные селения и даже искать где бы то ни было пристанища среди людей. (Знаете, по русской пословице: “Что с возу упало, то пропало“. То есть уже отдано как некая неизбежная жертва или дань духам природы.) Из этих людей вроде бы и формируются одиночки-бродяги северной тундры. Хочется воскликнуть: “Побойтесь Бога!“ Ведь эти “люди“ даже по-иному называются — тэрыкы. И сами они у меня под подозрением. Не потому, что я такой фанатик своей темы, а потому, что все факты, собранные по таким персонажам народных рассказов, свидетельствуют совсем о другом. Даже вдруг, если это и так, то почему они, все гладкокожие от рождения, люди современного типа сразу покрывались волосами, ходили босыми зимой в шестидесятиградусные морозы (все же Верхоянье — полюс холода!), полностью сразу лишались речи и т. д. Вот это-то как раз выглядит сказкой! Ибо биологически невозможно.

Сведения, собранные в Якутии моим коллегой, безвременно погибшим в Ямало-Ненецком округе в поисках таинственного зверя, Владимиром Михайловичем Пушкаревым, свидетельствуют скорее о верности самых первых предположений И.С. Гурвича, как и всех его предшественников. Кое-какие данные, полученные Владимиром Михайловичем, были опубликованы до выхода в свет книги “Таинственный чучуна“. На фоне всего моего повествования и разбираемой книги свидетельства о двадцатых-пятидесятых годах В.М. Пушкарева соответствуют уже сложившемуся у читателя представлению.

Вот типичный рассказ о чучуне, записанный Владимиром Михайловичем в том же Верхоянье (речка Хобойотту) со слов члена оленеводческой бригады Татьяны Ильиничны Захаровой.

— После революции в двадцатых годах жители нашего села встретили чучуну, собирая ягоды. Он тоже рвал ягоды и обеими руками засовывал их себе в рот, а когда увидел людей, встал во весь рост. Он был очень высок и худ, больше двух метров. Одет в оленью шкуру, босой. Имел очень длинные руки, на голове лохматые волосы. Лицо большое, как у человека, но темней. Лоб был маленький и выдавался над глазами как козырек. Подбородок большой, широкий, гораздо больше, чем у человека. А так похож на человека, только немного выше ростом. Через секунду он побежал. Бежал очень быстро, высоко подпрыгивая после каждого третьего шага.

“Когда мы приехали в селение Хайысардах Сайды-Верхоянского района, — говорил В.М. Пушкарев, — поехали на горные пастбища к оленеводам; рассказы о встречах с чучуной посыпались на нас как из рога изобилия. И чем больше мы их слышали, тем образ чучуны проявляется все яснее, превращаясь из сверхъестественного во что-то почти реальное“.

Итак, следует признать, что накопилось очень много сведений о встречах с буквально человекоподобным животным, именуемым “снежным человеком“ или как ему положено в данной местности. И не надо гнаться за чем-то темным, невнятным, промелькнувшим в темноте, прошуршавшим засохшими чирками, прогремевшим железной кастрюлей или плохо закрытой вьюшкой. Так попытаемся же на своем веку разобраться именно с ним. И если за этим феноменом скрывается не иллюзия, не оптический обман, не психогенные факторы, то должно все-таки приоткрыться нечто, ведущее к истине и только к истине! Моя же цель — попробовать доказать реальность этого земного существа, независимо от его зоологического ранга или положения в каком-либо пантеоне.

А пока, сменив лишь мужской род прилагательного на женский, позволю себе привести слова Ю. Борева: “Хочу раскрепостить и себя и моего читателя и разрешаю себе быть свободной, в том числе и от мнения моих рецензентов“.