Юрий Дмитриев - Человек и животные

«Исчезновение» верблюдов на целых три тысячелетия из Египта и появление вновь чуть ли не накануне нашей эры — одна из исторических загадок этих животных.

В Ассирии верблюды появились, если судить по изображениям, не раньше тысячи лет до нашей эры, в греческой литературе они упоминаются еще позднее. Правда, греки уже описывают их достаточно подробно, а Аристотель говорит даже о двух породах верблюдов — двугорбом и одногорбом.

Говоря об этих животных, Аристотель не задумывался об их происхождении. Зато современных ученых этот вопрос интересует. И интересует он их в такой плоскости: «братья» ли двугорбые верблюды — бактрианы и одногорбые — дромадеры, или дромадеры — «потомки» бактрианов.

Мнения ученых разделились. Одни считают — «братья». И утверждают, что одногорбые верблюды были одомашнены самостоятельно где-то в Северной Африке, Иране, Туркмении, Аравии. (Во всяком случае, арабы издавна называют центральную часть Аравии «омм-эль-бель» — «матерью верблюдов».) Двугорбые же верблюды, считают эти ученые, были одомашнены независимо от одногорбых на территории Монголии, Бурятии, Западного Китая, Казахстана, Калмыкии.

У этих ученых есть доказательства. Одно из них такое: на скалах Синайского полуострова, находящихся примерно в центре предполагаемого исконного обитания дромадеров, были изображены только одногорбые верблюды; а на скалах, находящихся на границе пустыни Гоби — примерном центре предполагаемого исконного обитания бактрианов, — только двугорбые верблюды.

Однако другие ученые не согласны с тем, что одногорбые и двугорбые — «братья». Они считают, что дромадеры — искусственно выведенная порода, произошедшая от бактрианов. Аргумент в пользу этой теории очень веский: у зародыша дромадера два горба!

Но у сторонников теории «дромадер — бактриан — братья» есть не менее веский контраргумент: и критская находка, и фигурка, впервые найденная в Египте, и многие другие изображают одногорбого верблюда. Таким образом, считают ученые, дромадера люди знали по крайней мере 6–7 тысяч лет назад, в то время как сведения о бактриане — не более двухтысячелетней давности.

И все-таки противники этой теории не сдаются, тем более что сравнительно недавно получен очень веский аргумент, подтверждающий правоту их точки зрения.

До недавнего времени, точнее, до конца прошлого столетия считалось, что на земле нет диких родственников верблюдов. Правда, ученые слышали о существовании в Центральной Азии каких-то диких верблюдов, но не имели о них точных данных. (Ведь это могли быть и одичавшие домашние?) Но вот в 1878 году русский путешественник Н. М. Пржевальский привез из пустыни Гоби скелеты и шкуры диких верблюдов — хаптагаев, как называют их монголы. Было точно установлено, что хаптагаи, некогда широко распространенные в Азии (сейчас их осталось примерно 300 голов), мало чем отличаются от домашних двугорбых верблюдов и, очевидно, являются тем исходным материалом, который послужил основой для выведения бактрианов.

Итак, у бактрианов предки нашлись. А вот предки дромадеров неизвестны. Что ж, они могли и не сохраниться на земле до наших дней. Однако должны быть найдены их кости или скелеты. Но до сих пор не обнаружены останки животных, которых можно было бы считать предками одногорбого верблюда.

Верблюд с проводником. Картина Нико Пиросманашвили (1862–1918).

Возможно, они будут обнаружены, и спор будет решен в пользу сторонников «верблюдов-братьев», и окажутся правы те ученые, которые считают, что дромадеры были одомашнены около б тысяч лет назад. Может быть, противники этой теории найдут новые доказательства своей правоты. Время покажет.

Но тайна окружает не только происхождение верблюдов. Их «поведение» настолько необычно, что поражает воображение людей и порождает множество легенд.

Ну, в самом деле, разве не вызывает огромного удивления существо, которое способно не пить по многу дней (считают, что до 45), питаться такой растительностью, которую не только лошадь не ест, но до которой даже дотронуться страшно, не страдает от палящего солнца? А выносливость? Много дней способен верблюд идти, делая в день по 30–40 километров и неся на себе груз в 150–250 килограммов. Причем и в начале пути, и в конце верблюд движется с одинаковой скоростью (если, конечно, погонщик не будет торопить его).

Походка верблюдов настолько размеренная, что благодаря этой походке древнегреческий ученый Эратосфен определил длину земной окружности по меридиану.

Груз так тяжел, что часто без помощи человека верблюд не может ни лечь, ни встать.

Ученый заметил: если в полдень 22 июня солнце в Синае находится в зените, то в Александрии оно ниже зенита на 1/50 часть окружности. Значит, расстояние от Синая до Александрии относится ко всей окружности как 1 к 50. Чтоб узнать длину окружности, надо умножить расстояние от Синая до Александрии на 50. Оставалось только узнать это расстояние. Вот тут и помогли вербдюды. Зная, сколько верблюд проходит в час (обычная рабочая скорость 10 км/час), можно безошибочно сказать: за 10 часов он пройдет ровно в десять раз больше, то есть 100 км; за 20 — ровно в двадцать, то есть 200 км. Зная, сколько проходит караван в час, Эратосфен выяснил, за сколько часов караван прошел от Синая до Александрии — это и была та пятидесятая часть окружности. Таким образом, ученый легко определил длину земной окружности.

Выносливость, нетребовательность, «засухоустойчивость» — эти и многие другие качества животных вполне устраивали людей, и они не пытались проникнуть в тайны верблюдов. Да они и не могли бы это сделать, даже если бы и хотели. Всерьез тайнами верблюда люди занялись лишь сравнительно недавно. А в 1953–1954 годах была даже с помощью ЮНЕСКО организована специальная экспедиция по «раскрытию тайн верблюда». Сейчас уже немало тайн верблюда известно. Например, известно, что в одних случаях верблюды могут обходиться без воды недели две с половиной, в других — чуть ли не два месяца. Оказывается, это зависит от пищи. Если верблюды пасутся зимой, в период дождей, когда растительность сочная, они вообще не пьют весь этот период. Если же они питаются сухим сеном или высохшими на солнце колючками, без воды они могут обходиться недели две.

Но тут возникает по крайней мере три вопроса.

Первый: как они могут поедать жесткий и колючий кустарник, который должен немедленно разодрать и губы и рот животных?

Второй: почему даже без этой скудной пищи они могут обходиться?