Виталий Танасийчук - Под землей с фотоаппаратом. Рассказы спелеолога

Четко заметны остатки двух стен. Одна ниже входа, другая в самом входе. Обе выложены из аккуратно подогнанных и даже обтесанных камней и укреплены балками из арчовых бревен. Вместе они представляли собой как бы две ступени, каждая метра по три высотой; между ними — лесенка из гладко обтесанных плит, теперь заплывшая глиной и щебнем, но все-таки ясно заметная. В пыли что-то блеснуло голубой искоркой. Я нагнулся. Черепок тончайшей — в два миллиметра, не больше — глиняной чашки, с обеих сторон покрытый нежной голубой глазурью. Виден был кусочек рисунка- стилизованной зеленой ветки. Такие чашки видел я в самаркандском музее, и датировались они временем Тимура. Кто знает, может быть, действительно из этой чашки пил Тимур?

…Он родился в Ходжа-Ильгаре, недалеко отсюда, и начал свою карьеру простым разбойником, предводителем шайки удальцов. Он не был похож на того властного, пресыщенного победами и кровью старика, которого мы знаем по скульптуре М. М. Герасимова. Он был молод, зол и жаден. И охромел он совсем не тогда, когда завоевывал царства. Просто пытался украсть отару баранов у соседей, а те оказались настороже и ранили его в ногу и руку. С той поры он и получил кличку Тимур-Хромец, Тимур-Ленг. Когда за ним шла погоня, он уходил в горы, путал следы, исчезал и отсиживался в никому неведомом горном гнезде, пещере, укрепленной, как крепость, и ржали упрятанные под землей лошади, и звенело оружие дозорных. И может быть, эта чашка с хрустом лопнула у него в руке, когда вбежал, запыхавшись, воин с дурной вестью — и нужно было снова мчаться в ночь, прорубая себе дорогу…

Все-таки интересно: что нашли тут археологи? Конечно, никаких сокровищ Тимура здесь не осталось, но может быть, что-то проясняющее легенду они нашли.

Пещерные сокровища… Наверно, уже многие тысячелетия пещеры кажутся неразрывно связанными с сокровищами. Помню, в Польше спелеологи показывали мне фотографии таинственных знаков, оставленных кладоискателями под землей. На одной четко была заметна дата- 1531. Одна из пещер в Татрах так и названа — Пещера Искателей Сокровищ. Не раз находили под землей и кости заблудившихся, которым не помогли ни церковные свечи, ни списанные у знающих людей заклинания…

И все-таки в таких дышащих древностью краях, как Кавказ или Средняя Азия, каждый спелеолог чуть-чуть — самую капельку! — надеется на то, что где-то, в какой-то пещере, ждет его сокровище. Времена изменились, и сокровище совсем не обязательно должно быть золотом и драгоценностями; сундук с рукописями гораздо более привлекателен.

Обычно легенды, говорящие о сокровище, скрытом в какой-то определенной пещере, лгут. В этом убедились альпинисты, два года штурмовавшие пещеру Мата-Таш около озера Ранг-Куль на Памире. По преданию, там были спрятаны несметные сокровища — чуть ли не самого Александра Македонского. Те, кто прятал их, поднимались по отвесной скале, примораживая к камню куски мяса. Подъем к этой пещере был невероятно труден; один из восходителей был ранен при штурме. И, когда, наконец, удалось добраться до входа, альпинисты увидели небольшой зал с покинутым гнездом грифа и разбросанными вокруг костями — остатками его добычи. И никаких следов человека, и ни одной, самой завалящей монетки.

Но случается иначе, и пример тому — история пещеры Бетлеми. Средневековый грузинский ученый, царевич Вахушти Багратиони, писал:

"В скале Мкинвари, весьма высокой, высечены пещеры, и называют их Бетлеми; подъем туда труден, ибо с пещеры спущена железная цепь и по ней взбираются. Говорят, что там находится колыбель господа и шатер Авраама, стоящий без столбов, без веревки; сказывают и о других чудесах, но я умалчиваю о них".

Другие легенды говорили о том, что где-то около Казбека есть пещеры, в которых во время нашествия врагов хранились сокровища царей Грузии. Великий грузинский поэт Илья Чавчавадзе написал поэму о таинственной пещере Бетлеми и живущем в ней отшельнике…

Легенда как легенда. Мало ли их в Грузии?

Но вот в конце 1947 года председатель Казбекского сельсовета Суджашвили, проходя через Гер-гетский ледник, заметил в скалах юго-восточного острога Казбека на высоте около четырех тысяч метров какое-то странное темное пятнышко. В бинокль он увидел, что это вход в пещеру, закрытый дверью, и от двери этой свисает вниз цепь…

Невероятно, но легенда Вахушти, кажется, подтверждается? Опытный альпинист Суджашвили с большим трудом добрался до конца цепи. По-видимому, она была достаточно прочна. Суджашвили рискнул и полез по ней. Добрался до двери, и можно представить себе его досаду, когда он увидел, что дверь открыть нельзя, что цепь прикреплена к двери и держит ее всей своей тяжестью.

Телеграмма, пришедшая в Тбилиси, взбудоражила альпинистов. Была немедленно организована экспедиция, которую возглавила Александра Джапаридзе — заслуженный мастер спорта, одна из лучших альпинисток Советского Союза. Пробравшись через ледник и крутые скалы, альпинисты вскарабкались к концу цепи. Опять дверь оказалась преградой — неужели непреодолимой? Но в двери была еще и форточка! Открыв ее, можно было втиснуться внутрь, втянуть цепь и, наконец, открыть дверь.

Солнечный свет озарил большую комнату с закругленным, как церковный купол, сводом. Пол был устлан четырехугольными сланцевыми плитками. Комната выглядела как церковь. Церковный престол, на нем старинный подсвечник, рядом иконописная хоругвь — церковное знамя. Несколько железных наконечников стрел, кучка серебряных монет и всякие мелочи, по которым можно было судить, что здесь не только молились, но и жили люди.

Археологи внимательно изучили найденные в пещере вещи. Самой ценной находкой оказалась покрытая надписями хоругвь: ей, возможно, было девятьсот лет, и уж во всяком случае, не меньше семисот. Сломанный подсвечник тоже относился к раннему средневековью, монеты, грузинские и персидские, датировались пятнадцатым — восемнадцатым веками, а по некоторым находкам можно было узнать, что последний отшельник ушел из пещеры не раньше начала прошлого века, когда легенду о Бетлеми уже считали просто красивой сказкой.

Однако пора идти. В длинную трубу фонарика скользят батарейки. Набиваю полевую сумку множеством нужных мелочей, отправляю туда же сломанные пополам свечи. За пазуху — спички в полиэтилене. Чуть-чуть нервничаю. Эти минуты, наверное, самые волнующие для всякого спелеолога. Еще все впереди, еще ничто не увидено, и можно воображать что угодно о находках, которые тебя ждут. Легкий холодок вдоль спины — не страх, а какая-то неуютность, которая исчезнет после первых же шагов.

Пора. Черное жерло пещеры проглатывает меня.

Через несколько часов я выбираюсь наружу — в порванных штанах, голодный и довольный. Кто-то сказал, что спелеолог бывает счастлив дважды — когда входит в неизведанную пещеру и когда выбирается из нее. До чего же это верно! И никакие гелектиты и сталактиты не волнуют так, как вот это пятно неба, которое сейчас только чуть-чуть светлее темноты.