Сергей Корытин - Запахи в жизни зверей

А вот слоны, бывало, «хоронили» мертвого человека, набрасывая на него ветки и землю. Таким же образом они иногда поступают со спящим или потерявшим сознание человеком.

Домашние собаки когда-то выполняли роль санитаров, поедая трупы покойников. Теперь же известны иные примеры: собака гибнет голодной смертью, не покидая умершего хозяина.

Дикие жители городов. Считается, что запахи человеческого жилья отпугивают зверей. Для удаления их капканы дезодорируют, то есть соответствующим образом обрабатывают. Но все больше и больше становятся известными случаи безбоязненного отношения диких зверей к человеческому жилью, его запахам. В поселке Мама на Витиме соболь жил под кладовой дома. В Киеве и Львове живет не менее 200 каменных куниц. Черный хорь встречается в Москве и Ленинграде, не говоря уже о более мелких городах. Росомахи нередко разоряют запасы пищи охотников. Лисицы иногда поселяются на окраинах городов. Однажды этот зверь был застрелен на территории МГУ. Логова волков с волчатами находили в нескольких сотнях метров от деревень. Однажды медведь забрел в Ярославль. Енот вывел потомство в центре Минска. Газеты последних лет пестрят сообщениями о заходах лосей в города и поселки. Колонии бобров имеются в Киеве. Однако эти факты, несмотря на их обилие, показывают главным образом исключения, а не общую картину.

Реакцию зверей на «человеческие запахи» может характеризовать их отношение к запаху капкана. Оказалось, что по степени осторожности среди хищников на первом месте стоят псовые, затем идут кошачьи, далее куньи. Внутри семейства обычно наиболее осторожны самые крупные по размеру тела виды, а на последних местах самые мелкие. Может быть, это потому, что у мелких возможности обонятельной ориентации сужены. А может быть, сказалось другое: древние люди добывали в первую очередь крупных зверей — больше мяса и больше шкуры. Красота меха стала играть роль в более позднее время.

Ставя опыты на животных зоопарков, я вначале не знал, что эти опыты могут дать в полной мере, но был твердо убежден, что в капле отражается весь мир. Сгруппировав материалы по семействам отряда хищников, получил какой-то странный график: первое место по продолжительности реакции на кусочек картона с каплей пахучего вещества заняли енотовые. То есть у них, как выражался один из моих критиков, «время обнюхивания» было максимальным. За енотовыми следовали медвежьи, потом шли псовые, затем кошачьи, далее гиены, за ними — куньи, и конец ряда замыкали виверровые — у них продолжительность реакции была минимальной.

Случайна или не случайна эта лестница? Что еще отражает она? Пожалуй, рост. Да, рост. Если не считать енотовых, которые затесались на первое место, в начале ряда стоят самые крупные звери — медведи, а в конце самые мелкие — куньи и виверры, в середине же ряда — средние по размерам животные. Что еще? Ум! Конечно же, ум, если вообще можно применить это слово к животным. Или — элементарно-рассудочная деятельность, как выражаются строгие блюстители точной терминологии. По этому качеству еноты, медведи и псовые, стоящие в ряду впереди, неизмеримо выше куниц и виверр. Это можно подтвердить сотнями наблюдений и высказываний охотников и ученых.

Да и не только ум, но и мозг. Ученый из Средней Азии Д. В. Гаджиев, исследуя борозды мозга хищников, пришел к выводу, что наиболее сложен мозг у медвежьих, а наиболее примитивен у виверровых — совпадение с нашим рядом! Вот тебе и «время обнюхивания», куда оно привело!

Идем дальше. Запах тела. Медведь единственный хищник, мясо которого ест человек, потому что оно почти не имеет специфического запаха. Чем правее по ряду, тем запашистее звери; пожалуй, только кошачьи составляют некоторое исключение. А куньи и виверры — вонючки из вонючек. Соответственно запаху тела и развитие пахучих желез. У медведей я не нашел подхвостных желез, но чем правее по ряду, тем они крупнее и тем пронзительней пахнет их содержимое. Еще связь: если брать в целом, левофланговые обладают великолепным обонянием, а правофланговые в сравнении с ними — неважным. В отношении медведей и псовых ясно, что они имеют превосходный нюх, кошки хуже, а куньи — еще хуже.

Процветают глупые вонючки. Несколько лет спустя после того, как был нарисован этот график, просматривая научный журнал, я наткнулся на статью Б. С. Матвеева «Прогресс и регресс в эволюции», в которой приводится количество видов в разных семействах хищников, как показатель их эволюционного прогресса: чем больше видов в семействе, тем выше его эволюционные успехи. И каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что по количеству видов хищники выстраиваются почти в том же порядке, в каком они выстроились по «времени обнюхивания». У енотовых и медвежьих в семействах по 9–18 видов, у псовых и кошачьих по 35–37 видов, у куньих и виверровых по 70–75 видов. Чем больше видов, тем короче «время обнюхивания» и наоборот. Исключение составляют только гиеновые, но они считаются боковой ветвью родословного древа хищников и могут не приниматься в расчет.

Как же объяснить этот странный, но несомненный порядок в последовательном расположении семейств хищных зверей? Для ответа на этот вопрос посмотрим, что же характеризует время обнюхивания. Говоря сугубо научным языком, показатель этот интегрированный, сложный, указывающий сразу на несколько особенностей животного. Во-первых, на степень развития внимания (или ориентировочно-исследовательского рефлекса, как говорят физиологи) зверя, во-вторых, на роль обоняния, обонятельной ориентации в его жизни. Различное развитие внимания у разных видов связано прежде всего с характером добывания пищи. Изучая предысторию интеллекта, Н. Ю. Войтонис пришел к выводу, что «у большинства животных исследовательский импульс в своей активной форме непрерывно связан с пищевым устремлением, является в сущности… формой его проявления. Голодная крыса, еж, лиса рыскают, нюхают, высматривают, роют, одним словом, ищут, обследуют, исследуют». Внимание, любознательность, любопытство, ориентировочно-исследовательский рефлекс — разные названия одного и того же явления, которое служит фундаментом интеллекта, ума. Значит, развитие внимания зависит от характера добывания пищи, который далеко не одинаков у разных семейств хищников.