Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 4

— Они не должны знать, что мы знакомы, — говорил Тарзан шепотом Валтору, — придворные только и ищут предлог, чтобы убить меня, по крайней мере, некоторые из них. Но что касается тебя, то теперь тебе ничто не грозит.

А тем временем Немона отдавала быстрые распоряжения своему окружению:

— Спускайтесь вниз, выведите Тарзана и Джемнона с арены и пошлите их ко мне. Эрот пусть идет в свои апартаменты и ждет моего приказа, я не хочу его видеть. Воина Атны отведите в камеру, потом я решу, каким способом лишить его жизни.

Она выкрикивала приказания повелительным тоном, тоном человека, который привык к абсолютной власти и беспрекословному подчинению. Ее голос услышали мужчины, находившиеся на арене. В сердце Эрота прокрался противный холодок, и этот напыщенный фаворит задрожал от страха. Он видел, что его влияние на королеву улетучивается, и вспомнил рассказы о судьбе других низверженных фаворитов Немоны. В коварном мозгу Эрота рождались бесчисленные планы, единственной целью которых было возвращение утраченного им места в сердце королевы. Но для этого надо было устранить его нового соперника, этого чужеземца, и лучшими помощниками в этом деле могли бы стать Мдуза и Томос.

Тарзан слушал приказы королевы с удивлением и негодованием. Сделав круг по арене, он остановился и взглянул вверх, прямо в глаза Немоны.

— Этот человек свободен — ты дала слово, — напомнил ей Тарзан. — Если его поведут в камеру, я пойду вместе с ним, потому что я сказал ему, что ты предоставляешь ему свободу.

— Поступай с ним, как считаешь нужным, — ответила Немона, — он твой. Но только вернись ко мне, Тарзан. Я думала, что ты погибнешь, и очень испугалась.

По-разному восприняли эти слова Джемнон и Эрот. Одно было очевидно: надвигались крупные дворцовые перемены в Катне. Но если Джемнон был рад этому, то Эрот, напротив, чувствовал, что его власти и влиянию пришел конец. При этом оба они были крайне удивлены свершающимся на их глазах открытием новой Немоны. Никто и никогда не видел, что она, решая серьезные вопросы, может прислушиваться к кому-то, кроме Мдузы.

Тарзан, сопровождаемый Джемноном и Валтором, вернулся на балкон, где их поджидали Немона и ее окружение. Несколько минут назад, тревожась за судьбу Тарзана, она, сама того не ведая и не желая, приоткрыла окружающим свою женскую натуру. Но теперь Немона снова стала королевой. Она надменно смотрела на Валтора, хотя и не без интереса.

— Как тебя зовут, атнеанин? — грозно спросила королева.

— Валтор, — ответил юноша и добавил: — из дома Ксантуса.

— Мы знаем этот дом, — заметила Немона, — его хозяин является советником короля. Это наиболее благородный дом, он близок к королевской линии и по крови, и по могуществу.

— Мой отец возглавляет дом Ксантуса, — сказал Валтор.

— Твоя голова послужила бы достойным трофеем для украшения наших стен, — вздохнула Немона, — но мы дали обещание отпустить тебя на свободу.

— Моя голова могла бы быть удостоена места среди трофеев вашего величества, — ответил Валтор, и легкая улыбка тронула его губы, — но она подождет более благоприятного случая.

— Мы также будем ждать с большим нетерпением этого момента, — присоединилась к нему Немона, — но пока что мы предоставим тебе эскорт, который будет сопровождать тебя до Атны. Будем надеяться, что в следующий раз ты снова попадешься нам в руки. Готовься вернуться домой завтра утром.

— Спасибо, ваше величество, — ответил Валтор, — я буду готов к этому времени, но, когда я уйду, я унесу с собой и сохраню на всю жизнь воспоминания о милосердной и прекрасной королеве Катны.

— Наш благородный Джемнон будет твоим хозяином до утра, — провозгласила Немона. — Возьми его в свои апартаменты, Джемнон. Пусть каждому будет известно, что этот юноша — гость Немоны и никто не имеет права оскорбить или унизить его.

Тарзан уже было собрался составить компанию Джемнону и Валтору, но Немона остановила его.

— Ты пойдешь со мной, — приказала она. — Я хочу поговорить с тобой.

Когда они снова шли по длинным коридорам, королева не старалась опередить его, как того требовал придворный этикет, а медленно шла рядом с ним, заглядывая в лицо.

— Я очень испугалась, Тарзан, — призналась она. — Такое редко случается с Немоной, особенно если опасности подвергается кто-то другой, но, когда я увидела, как ты прыгнул на арену и схватился со львом, сердце мое остановилось. Зачем ты сделал это, Тарзан?

— Мне было мерзко на все это смотреть.

— Что ты имеешь в виду?

— Трусость властителей, которые позволяют загонять на арену безоружного и совершенно беспомощного человека, чтобы сражаться со львом, — чистосердечно объяснил Тарзан.

Лицо Немоны побагровело.

— Ты же знаешь, что это сделала я, — сказала она холодно.

— Конечно, я знаю это, — ответил человек-обезьяна, — поэтому это выглядит еще более нелепо.

— На что ты намекаешь? — взорвалась Немона снова. — Ты что, хочешь вывести меня из терпения? Если бы ты знал меня лучше, ты бы понял, что так говорить небезопасно даже для тебя, хотя я уже и унизилась перед тобой.

— Я нисколько не испытываю твоего терпения, — спокойно ответил Тарзан, — поскольку это меня и не касается. Я просто поражен тем, что такая прекрасная женщина может быть в то же время такой безжалостной. Будь у тебя больше человечности, Немона, ты была бы совершенно неотразимой.

С лица королевы медленно сошла краска, а из глаз исчез гнев. Она шла молча, размышляя над словами своего спутника, и, когда они подошли к приемной, через которую лежал путь в ее кабинет, она остановилась у порога и ласково положила руку на руку мужчины, остановившегося рядом с ней.

— Ты очень смелый, — сказала королева. — Только храбрый человек может выйти на арену и сразиться со львом, чтобы спасти незнакомца, но только храбрейший из храбрых может позволить себе говорить с Немоной в таком тоне, в каком разговаривал ты, потому что смерть от клыков льва может показаться Божьим даром по сравнению с той смертью, которую может подарить оскорбленная Немона. Возможно, ты знал, что я прощу тебя. О, Тарзан, какой магической силой обладаешь ты, что она позволяет тебе побеждать меня!

Затем она взяла его за руку и повела в свои апартаменты.

— Здесь, наедине, ты научишь Немону, как стать более человечной!

Когда дверь открылась, в глазах королевы Катны появилось новое сияние, намного мягче и нежнее, чем когда-либо ранее видели эти хоромы, а затем оно исчезло, и на смену ему пришел холодный стальной блеск ее глаз, в котором проступала горечь и ненависть. Прямо перед ними в центре комнаты стояла Мдуза.

Она стояла, согнувшаяся и ужасная, покачивая головой и постукивая клюкой о полированные камни пола. Мдуза не произнесла ни одного слова, но ее зловещий взгляд был красноречивее слов. Словно оказавшись во власти неведомой силы, которой не в силах противостоять, Немона медленно двигалась к старой ведьме, оставив Тарзана за порогом. Тихо закрылась дверь. Затем раздались слабые звуки клюки, постукивающей о разноцветные плиты мозаичного пола.