Николай Дроздов - Всемирное сафари

Нам рассказали, что на снежных барсов раньше охотились. В начале XX в. только в Казахстане ежегодно добывали несколько сотен этих красивых кошек. Это свидетельствует о былой многочисленности зверя.

Снежный барс, или, как его еще называют, «ирбис», занесен в Красную книгу Казахстана, однако чабаны и охотники по-прежнему отстреливают этого зверя. Трофей соблазнительный: очень высоко ценится шкура хищника. Да и отношение пастухов к зверю, наверное, еще долго не изменится. Барс, как и раньше, будет для скотоводов вредным хищником.

Территория, где обитают снежные барсы, довольно обширна. Их ареал простирается от Памира и Западного Тянь-Шаня до Восточных Саян. По самым оптимистичным подсчетам на этой территории живут около 200 барсов, т. е. один зверь на территории площадью, более 100 км 2.

В Казахстане, по данным биологов, осталось около 20 пар этих горных хищников — ничтожно мало. А Вячеслав Белялов назвал нам еще меньшее число. Если сохранится пресс на этих животных — браконьерская охота, эти удивительные кошки могут вовсе исчезнуть из природы Казахстана.

Сохранение ирбисов — на совести каждого, кто бывает с ружьем в местах их обитания. Нужно помнить, что воспроизводство потомства у барсов очень низкое. Самка не каждый год приносит детенышей, а лишь раз в два года. В помете обычно бывает от 1 до 3 котят.

В последние годы зоопарки мира стали важными центрами по воспроизводству снежных барсов. В 1970 г. во всех зоопарках мира насчитывалось около 100 барсов, а сейчас их уже более трехсот. Увеличение произошло в основном за счет малышей, родившихся в зоопарках. В неволе ирбисы очень быстро привыкают к человеку.

Барсам, которые живут в зоопарках, периодически нужен приток свежей крови, в основном от животных из дикой природы. Для нужд зоопарков в Казахстане ежегодно отлавливают несколько ирбисов.

И все же главное — сохранить снежных барсов в естественных местах обитания. В этом отношении незаменимы заповедники.

Тайны птичьих кочевий изучают орнитологи Института зоологии Академии наук Казахстана. Доктор биологических наук Эдуард Иванович Гаврилов пригласил нас побывать на стационаре, который находится недалеко от Алма-Аты, у озера Сорбулак.

Конец апреля в этих местах — разгар весны. Полыхают цветы урюка, деревья покрылись листвой, все вокруг зазеленело, зацвело. И вдруг случилось непредвиденное. После двадцатиградусной жары резко похолодало. Ночью было -8 °C и выпал снег.

Утром город не узнать. Листья почернели, цветы осыпались. Эдуард Иванович сказал, что такого здесь не было лет сто. Его очень беспокоило, что там с птицами. Многие ведь уже обзавелись кладками, а у некоторых появились и птенцы. То, что мы увидели у озера, нас буквально потрясло. Кладки и птенцы погибли. Для птиц такое резкое похолодание и обильный снегопад — настоящее бедствие.

Человек не в силах был помочь пернатым. Слишком большие масштабы катастрофы. Но орнитологи были уверены, что жизненные силы природы обязательно проявят себя. После того как сойдет снег, птицы снова сядут на гнезда. Время для выведения потомства у них еще есть.

Снежный покров, действительно, к вечеру растаял почти полностью. Десятки говорливых ручейков потянулись к озеру.

— Эдуард Иванович, это озеро естественного происхождения?

— Нет, оно создано человеком. В этом месте естественная котловина. За несколько лет она заполнилась бытовыми сточными водами, а раньше здесь была пустыня. Когда пришла вода, в этом месте быстро сформировался целый мир со своим растительным и животным сообществом. Особенно много здесь птиц.

— Сколько видов вы здесь насчитали?

— Мы обнаружили около 250 видов. Много уток, чаек, лысух, трясогузок, ласточек-береговушек.

— Они постоянно здесь обитают?

— Одни гнездятся, другие бывают на пролетах. За птицами мы ведем наблюдения, отлавливаем их, кольцуем, проводим и другие исследования.

— Как вы отлавливаете птиц?

— Ловушками, паутинными сетями. Если птиц скапливается много, применяем пушечные сети.

— Какие виды здесь самые массовые?

— Утки, чайки и трясогузки. Встречаются и редкие — журавли-красавки. На пролетах их здесь скапливается до 12 тысяч. В одной стае иногда можно насчитать несколько сотен особей. Пусть вас не смущают эти цифры. Многие тысячи — и вдруг редкие. Численность журавлей-красавок заметно снизилась только за последние годы. Пришлось этот вид занести в Красную книгу Казахстана. Встречаются здесь и редкие орланы-белохвосты. Видели даже скопу, но этих хищников у озера 1–2 пары.

— Где они находят для себя корм?

— В озере много рыбы — это их основной корм.

Надо уточнить, что в этих местах не одно озеро, а два — Большой Сорбулак и Малый. На Малом Сорбулаке глубина около 2 м. Озеро хорошо прогревается. Здесь немало рыбы, которой птицы кормятся. Большой Сорбулак глубже, до 16 м. Берега его еще не заросли водными растениями. Птиц там меньше, но это временное явление.

В озерах очень много рыбы. Особенно крупными вырастают сазаны, но много и мелкой сорной рыбы — это хороший корм для водных и околоводных птиц.

Ученые сказали нам, что они и сами не ожидали, что в этих местах будет такое обилие птиц. Хотя заказник здесь пока не создан, но охранный режим заказника действует: запрещена охота, к озерам не разрешается близко подъезжать на автотранспорте, чтобы не беспокоить птиц и не загрязнять воду нефтепродуктами.

На озерах прочно обосновались и орнитологи. Несколько раз в светлое время суток они проверяют ловушки и сети. Во время обхода обнаружили буланых вьюрков, синиц и трясогузок. Ученые их пометили, надев на лапки легкие алюминиевые колечки, взвесили, обмерили и отпустили. Кольцевание уже дает свои результаты. В этих местах отловили краснозобика из Юго-Восточной Азии, а журавли-красавки прилетают сюда из Индии.

Совсем недавно казахские орнитологи обнаружили новый вид пернатых. Их образ жизни подробно описал старший научный сотрудник Института зоологии Академии наук Казахстана Эрнар Мухтарович Ауэзов. Вместе со своими коллегами он занимался изучением птиц у озера Малый Сорбулак и обнаружил там реликтовую чайку.

— Истины ради, — рассказал Ауэзов, — следует отметить, что отдельные экземпляры этих птиц были известны еще в 20-х гг. прошлого столетия, но никто из орнитологов не считал их самостоятельным видом. Полагали, что это гибрид каких-то чаек, в крайнем случае подвид. Наша заслуга в том, что на озере Алаколь нам удалось обнаружить целую колонию этих птиц. И доказать, что это самостоятельный вид.

— Вы продолжаете изучать этих чаек?

— Конечно. Каждый год я бываю в экспедиции на Алаколе. Многое нам уже известно о жизни реликтовых чаек, но далеко не все. Немало еще предстоит раскрыть тайн в их жизни. Ну вот, к примеру, одна из них. Мы пока точно не можем сказать, где они зимуют. Из сотен окольцованных птиц в наш институт был возврат кольца только из Вьетнама. Случайность это или закономерность? На этот вопрос нам еще предстоит ответить.