Иосиф Халифман - Шмели и термиты

А теперь вообразите себе, что вы с товарищем взяли на заметку одно шмелиное гнездо, решили с утра пораньше переселить его в улеек, принести шмелей к себе. Прикрыв головы сетчатыми накомарниками, надев перчатки, один осторожно разбирает траву, вскрывает гнездо, второй аккуратно пододвигает под основание сота широкую острую лопату… И тут на открытый сот сверху камнем падает темнокрылая кукушка. Едва ее удается убрать и положить в морилку, на сот снова невесть откуда шлепается еще Пситирус. Насекомое сразу прячется под коконы, так что его непросто извлечь… Наконец и вторая кукушка помещена в морилку. Появляется третья…

Но не летали же они этак, ожидая, когда вы соберетесь вскрывать гнездо. А раз не летали, значит, ароматические сигналы с необычайной быстротой распространяются вокруг и дают поразительно точную информацию о местонахождении гнезда.

До чего же, однако, далеко должны разноситься призывные волны, чтоб за несколько минут вызвать столько ищущих? А может, сигналы вовсе и не ароматические?

Да, здесь есть над чем подумать.

Исследователь вскрыл купол шмелиного гнезда и подвел лопату под сот. Сразу в воздухе закружила кукушка. Она без церемоний отогнана, а сот отложен в сторону. И тут как раз на место, где находилось только что изъятое гнездо, камнем падает другая кукушка. Не обнаружив цели, она безуспешно бегает по земле вокруг и около. Сот отнесен еще дальше, прикрыт коробкой, и в течение получаса над оставшимся голым фундаментом гнезда появляется еще несколько кукушек. К соту ни одна из них и близко не подлетела.

Завтра утром, в 10 часов 30 минут, тот же сот принесен на старое место и кое-как прикрыт травой. Через 12 минут рядом опускается кукушка, бегает вокруг, отлетает, вновь возвращается, опять неудачно, приближается к гнезду на расстояние в 5–6 сантиметров, но так и не находит его.

Похоже, будто в систему каких-то далеко слышных пеленгов ворвались помехи, нарушившие точность ориентировки.

Самое удивительное, что гнезда тех шмелей, которые с такой загадочной силой привлекают к себе Пситирус, для оседлой жизни кукушки непригодны. Это не больше чем временные укрытия, гостиницы. Здесь они устраивают себе привал, отдых и кормятся, вернее, перекусывают по дороге к гнезду того вида, где, говоря языком моряков, окончательно бросают якорь и становятся на прикол.

Кукушка ведет себя в гнездах одних шмелей как тихий «втируша», в других — как бесцеремонный грабитель.

Вот что писал видный шмелевед Ф. Следен о первом варианте поведения кукушки: «Пситирус втирается в доверие к постоянным обитателям гнезда и делает это так успешно, что хозяева скоро перестают проявлять к ней враждебность». И другие наблюдатели подтверждают: кукушки входят в некоторые шмелиные гнезда «воровато», держатся здесь до поры до времени «осмотрительно, осторожно»…

«Старейшина гнезда — шмелиха, — добавляет Следен, — постепенно свыкается с присутствием чужака, впадает в уныние, заметно теряет интерес к судьбе потомства и так грустна, так грустна, словно предчувствует свое мрачное будущее. Она больше не возглавляет живую общину: черная туча нависла над ней».

Завершим элегическое сообщение Следена: шмелиха перестает откладывать яички, насиживать расплод, бродит по гнезду как неприкаянная, потом погибает.

А кукушка первые три-четыре дня держится действительно в тени, за это время приобретает запах хозяйского жилья, затем быстро обегает всех обитателей гнезда, будто проверяя их отношение к себе. На рабочих шмелей, сохраняющих спокойствие, внимания не обращает, а тех, кто проявляет враждебность, атакует: кусает жвалами, хватает передними ножками, может, вцепившись лапками в опушение на груди, свалить с ног…

Однако жало в ход не пускает. Постепенно эти схватки становятся все более короткими и редкими, наконец, кукушка прекращает нападения и, опустошив личиночник, сама принимается откладывать в него яички, для чего она, собственно, в чужое гнездо и пробралась…

Теперь рассмотрим второй вариант возможного хода событий.

Едва прорвавшись в гнездо, кукушка добирается до шмелихи и зажаливает ее. Так поступают, в частности, кукушки рупестрис и весталис. Ликвидировав шмелиху и став самозванной хозяйкой гнезда, кукушка уничтожает все яички, всех личинок в пакетах, оставляет только куколок в коконах: эти не требуют ухода, а тепло выделяют. Оно в доме необходимо, так как кукушка откладывает в выпотрошенный ею пакет свои яички. Выкармливать потомство Пситирус будут рабочие Бомбус, которые выйдут из коконов и примутся собирать нектар и пыльцу… Здесь, как видим, шестиногие кукушки действуют несколько иначе, чем их пернатая тезка: та предоставляет будущему птенцу расправиться с выводком хозяев, а шестиногая сама устраняет соперницу.

Когда кукушки находят оставшиеся без шмелих гнезда подходящих для них видов, а это не так уж редко, они устраняют рабочего шмеля, который заменил шмелиху, выпивают мед из зобика жертвы, опустошают пакет с чужим расплодом, становятся главой общины сирот.

Во всех до сих пор приведенных примерах кукушка-захватчица более или менее быстро или медленно осваивает шмелиное гнездо.

Но так бывает все же не всегда. Кукушка может быть встречена в гнезде до крайности враждебно. Вся община приходит в ожесточение, начинается яростная схватка. И, в отличие от описанных выше, не утихает, не прекращается. На кукушку отовсюду набрасываются злобно жужжащие шмели. Просто невозможно рассмотреть, как развиваются события в этой свалке, но результат ясен: кукушка зажалена насмерть!

Если в сильное гнездо шмелей, не мирящихся с вторжением Пситирус, подсадить кукушку, то уже через минуту можно пинцетом подцепить и поднять с сота целый клубок сцепившихся насекомых. Кукушка будет в центре и, конечно, уже бездыханна. Правда, и часть рабочих шмелей также зажалена в этой неразберихе, возможно, даже не кукушкой, а сестрами.

Наконец, наблюдаются и такие случаи, когда кукушка, наоборот, нисколько не беспокоит старую шмелиху, даже если та как ни в чем не бывало продолжает откладывать яички. Здесь потомство и той и другой воспитывается совместно рабочими шмелями, разумеется, хозяйскими. Выходит, есть кукушки, способные ужиться с шмелихой, есть и шмелихи, не обращающие внимания на кукушек… Да, а вот двум кукушкам в одном гнезде жизни нет. Здесь неизбежна смертельная схватка! Нередко одна, зажалив другую, так крепко схвачена погибшей, впившейся жвалами в основание крыла или за ножку, что победительнице никак не удается высвободиться целой и невредимой. Словно в «Сказке о золотом петушке»: «Вез шеломов и без лат, оба мертвые лежат, меч вонзивши друг во друга…»