Виктор Потиевский - Рисса

Ручей давно замело, и вся округа притихла, оцепенела, словно в ожидании беды. И лес, и опушки, и замерзшие озера побелели, по склонам лесных холмов посвистывала поземка, скручивая свои длинные белые свивальники, проползала между стволами сосен и осин. Но деревья стояли прямые и высокие, словно не замечали ни поземки, ни ранних холодов. Они давно приготовились к зиме, внутренне укрепились и задумчиво покачивались под ветром, теперь уже в ожидании будущего тепла.

Вместе с холодами пришли волки. И хотя Рисса еще не видела их и даже не слышала волчьего воя, какое-то шестое чувство подсказывало ей, что они здесь, во главе со своим старым вожаком. Волки молчали. Но вой вьюги, так похожий на суровую и печальную волчью песню, каждый раз напоминал о них Риссе.

В эту ночь Рисса вышла на охоту, когда немного ослабел снегопад. Ветер продолжал метаться по лесу, но вьюги не было. Порывы ветра хватали поредевшие хлопья снега и зло швыряли их о стволы сосен. Прояснилось, снег уже не залеплял глаза. Рисса шла по склону лесного холма, пытаясь услышать сквозь гул ветра шорох или скрип шагов своей будущей жертвы. Но ничего, кроме шума деревьев, поскрипывания их стволов, не ловило ее чуткое ухо.

Рисса обогнула холм и вышла к озеру, тому самому, около которого жили люди. В предрассветной сумеречной мгле хорошо просматривался домик на противоположном берегу, за небольшим заливом. На озере снега было мало, только поземка, свиваясь кольцами, облизывала лед длинными своими языками.

И вдруг Рисса остро почувствовала опасность. Резко обернулась, прыгнув в сторону. Волки стояли здесь же, на берегу, совсем близко. Они расположились полукольцом — все семеро, во главе с Воем. Теперь в его стае было семь волков. В прошлый раз на глазах Риссы погиб один из этой семьи. Но прошел уже целый год, а это немалый срок…

Теперь они ее тоже выследили. Не случайно же они оказались здесь, со стороны леса, едва только рысь вышла к озеру.

Нет, не случайно…

Рисса стояла у самого льда на краю отлогого берега, среди мелкого кустарника. Лес был отрезан от нее стаей врагов. Ее не испугали жадные их глаза, но она знала, что снова решается ее судьба. Волки остановились лишь на мгновение. Быстрым шагом, почти бегом, спускалась волчья семья к озеру. Но Рисса уже бежала туда, куда лесные звери не ходили, — к жилищу людей.

Отставая от рыси на пять-шесть прыжков, неслась стая.

Вой, высокий и широкогрудый, бежал впереди. В каждом броске разжимаясь, как пружина, и распластываясь в полете над сугробом, он мчался, распустив длинный хвост по ветру. Серая со светло-рыжим отливом шкура, топорщась на загривке, стремительно перекатывалась по его мускулам. Крупная морда Воя, холодные и острые глаза выражали сосредоточенность, предельную устремленность к цели. Шерстинки трепетали под напором встречного ветра, и от этого шерсть на спине и загривке шевелилась. Словно каждый волос зверя был живой и помогал волку настигнуть и победить.

Длинными и быстрыми прыжками Рисса пересекла залив. Хотя лапы скользили по льду, едва покрытому тонким слоем снега, все-таки Риссе было легче бежать, чем волкам. Ее широкие лапы позволяли сильно отталкиваться, и прыжки получались мощными и длинными.

Волки не отставали. Злость и упорство позволяли им буквально вплотную гнаться за ней. Они знали, что к жилью человека она не пойдет, повернет к лесу, и тут они ее перехватят…

Но волки ошиблись.

Рисса чувствовала, как ее настигают. Она слышала шумное дыхание волков, удары их ног о замерзший берег, на который они уже выскочили за ней. И в утреннем сумраке она хорошо видела дым, уходящий в небо из человеческого жилья. Только там, у человека, было ее спасение. И она поняла это.

Рисса бросилась напрямик к дому. Распахнув лапами приотворенную дверь в сени, она в два прыжка взбежала по лестнице, ведущей в жилые комнаты. Бревенчатые дома на севере строят так, что нижние пол-этажа занимает сарай, выше — жилое помещение, куда ведет широкая лестница из сеней.

Волки преследовали Риссу до самого крыльца, но в дом не вошли. Последние броски их были особенно стремительными, уж очень старались они схватить рысь. Но не успели. Рысь пулей влетела в дом. И старый Вой замер у самых дверей. Никакой азарт погони не мог обмануть его. Слишком опытен, умен и осторожен был старый вожак. Он-то знал, что люди — это верная смерть. Дальше него не ступил никто из его стаи…

Когда Рисса оказалась у входа в самую глубь человеческого жилья, в глаза ей ударила узкая полоса света, пробившаяся через щель в двери, за которой были люди. Стремительно распахнув эту дверь, рысь вбежала в комнату.

Человека она ожидала увидеть, но все-таки шарахнулась от него в угол, дальний от двери. Прижалась к стене и затаилась. Человек был один. Собак уже отвезли в город, а он задержался.

Это был тот самый, бородатый.

На столе желтым глазом горела керосиновая лампа. Топилась печь, и блики огня из раскрытой топки метались по стенам.

Человек сразу понял, что произошло. Он слышал, как вечером выли волки, днем видел их следы. Значит, именно волки заставили рысь нанести ему этот удивительный визит.

Человек не стал выходить из дома, чтобы разогнать стаю. Тогда ему пришлось бы взять ружье, а это могло испугать гостью. И он остался сидеть у стола, задумчиво глядя на крупного красивого зверя.

Он знал, что волки никогда не войдут в его дом, разглядывал Риссу и улыбался. Рысь лежала в углу, чуть подобравшись. Еще настороженная, она уже успокаивалась. Она слышала, как волки уходили. Их вой раздавался в отдалении. Они выли от досады, от обиды на свою волчью долю.

Рисса видела, что человек спокоен, он не бросился на нее, не схватил ружье, он сидел и улыбался.

Звери понимают улыбку. Они чувствуют ее ободряющее тепло. По телу Риссы разливалась приятная волна покоя. Нервная дрожь прошла. Рысь жмурилась, глядя то на огонь в печи, то на человека. Теплое дерево пола согревало ей лапы, живот, грудь. Удары сердца становились все ровнее.

Когда раздался голос человека, черные кисточки на ушах Риссы тревожно дрогнули, но голос был спокойным и добрым, и кисточки на ее ушах снова замерли.

— Ну располагайся, раз пришла, — сказал человек. Будто поняв его, рысь мягко положила голову на передние лапы. И вздохнула. Этот глубокий вздох показался человеку печальным. Словно зверь хотел сказать ему, человеку, что нелегка одинокая жизнь в лесу, что холод и голод постоянно рядом. Да еще волки. И что было бы совсем плохо, если бы одинокие в этом мире не могли хоть изредка прийти друг к другу за помощью.