Джеральд Даррелл - Пикник и прочие безобразия

— Вам не кажется, что вы повели себя глупо? — спросил я.

— Глупо? — заорал Майкл. — Эта ползучая протестантская жаба дает моей Анджеле грязные книжки!

— Твоей Анджеле? — прорычал Дэвид. — Она вовсе не твоя Анджела, мы, считай, уже договорились, что она выходит замуж за меня. И эта книга совсем не грязная, она принадлежит мистеру Дарреллу.

— Чтобы она вышла замуж за какую-то протестантскую падаль? И провалиться мне сквозь землю, если это не грязная книга, — не унимался Майкл. — Вы уж извините меня, мистер Даррелл, вам следовало бы стыдиться, право слово, за то, что помогали этому растленному ублюдку в его попытках развратить одну из самых чудесных и восхитительных девушек, каких я не встречал с тех пор, как покинул Ирландию. И пусть поразит меня Бог, если это неправда.

— Но ведь ты сам собирался дать почитать эту книгу Анджеле, — заметил я.

— Верно. Но это совсем другое дело — я ее жених, — ответил Майкл.

Я знал, что ирландская логика не подлежит обсуждению.

— Послушай, — сказал я. — Деритесь, убивайте друг друга на здоровье, это ваше дело. Вы оба одинаково виновны, ведь обоим книга потребовалась для того, чтобы заманить Анджелу в постель. Вам самим должно быть стыдно, как вы обращаетесь с моим имуществом. Если я сообщу директору, вас обоих уволят, и тогда не видать вам Анджелы. Кстати, по-моему, у вас и так нет никаких шансов. Вчера вечером я видел ее в одном заведении, она обедала там с Найджелом Мерриведером.

Найджелом звали молодого пригожего администратора нашей гостиницы.

— Найджел Мерриведер? — воскликнул Майкл. — Эта свинья! Что она нашла в нем?

— Мерриведер? — подхватил Дэвид. — Она говорила, что он ей не нравится.

— Ну да, — согласился Майкл. — Говорила, что ее тошнит от него.

— Вот так, — заключил я. — Похоже, вам обоим не повезло.

— Ну и ладно, — сказал Майкл. — Больше я с женщинами не имею дела. Стану жить, словно какой-нибудь чертов монах.

— И это после всего, что я для нее сделал! — пожаловался Дэвид. — Изменить мне с Мерриведером, про которого говорила, что ее тошнит от него.

В эту минуту с кухни до нас донесся запах горелого.

— Пресвятая Мария, Матерь Божья! — воскликнул Майкл.

— Мой суп! Мой суп! Ты, чертов ирландский драчун! — вскричал шеф-повар и помчался на кухню, увлекая за собой Майкла.

Младший повар Чарли, румяный лондонец, выпустил из своей хватки второго незадачливого влюбленного.

— Честное слово, я теперь даже не знаю, что о ней думать, — сказал Дэвид.

— А ты не думай, — посоветовал я. — Пойди, опрокинь стаканчик и скажи Луиджи, чтобы записал на мой счет.

— Вы очень добры, сэр. — И Дэвид, заметно повеселев, направился вверх по лестнице в бар.

— Вовремя вы появились, — сказал Чарли, когда удалился Дэвид. — Эти болваны готовы были убить друг друга, посмотрите только на этот чертов нож.

— Скажи мне, — спросил я, — кто такая эта Анджела?

Чарли уставился на меня.

— Вы хотите сказать?.. — Он вдруг расхохотался.

— Что-то я должен говорить, — объяснил я. — Иначе мы можем весь день простоять здесь молча.

— И вы, очевидно, никогда не встречались с Найджелом Мерриведером? — вымолвил он, продолжая смеяться.

— Нет, не встречался. Но мне говорили, что он весьма пригожий молодой администратор, большой любитель девиц и обладатель тугого кошелька.

— Совершенно верно, — ответил Чарли. — Настоящий охотничий пес.

— Охотничий пес?

— Ну да, всегда гоняется за птичками.

— Понятно. Охотничий пес. Меткое сравнение. Что ж, все хорошо, что хорошо кончается.

— А скажите, — поинтересовался Чарли, — что это за книга, из-за которой они так сцепились?

— Речь идет о великолепном труде, — объяснил я. — Очень полезные книги, если правильно ими пользоваться, однако здесь у вас стоит человеку начать их читать, как на него находит какое-то безумие.

— А там есть какие-нибудь советы… об интимной стороне брака? — задумчиво справился Чарли.

У меня упало сердце.

— Ну… вообще-то да, — ответил я. — Но ты должен помнить, что эти книги, они вроде как бы учебные пособия.

— Ага, — продолжал Чарли. — Похоже, это как раз то, что мне нужно. Учебное пособие — что-то вроде школьных учебников, так?

— Боже мой. Но ты уверен?..

— Понимаете, — доверительно начал Чарли, — у нас со старухой последнее время что-то не очень получается. Она стала какая-то кислая, сварливая, так сказать. Все ей не так. И вот недели две назад она сходила, посмотрела один фонографический фильм и теперь все твердит, что я не так делаю. Дескать, каждый раз все тот же старый способ, который ей уже осточертел. Дескать, я лишен воображения. Я ей сказал, что и она никакая не Кама-чертова-Сутра, но она винит во всем меня.

— Что ж, всякое может быть.

— Так вот, в этой вашей книге… что-нибудь говорится на этот счет? Ну, про разные там способы и так далее?

— Говорится, — осторожно ответил я.

— Так, может, вы могли бы одолжить ее мне на время? — попросил Чарли. — Чтобы я, так сказать, усовершенствовал свою технику?

Разве мог я отказать пожилому толстячку, которому понадобилось учебное пособие, чтобы поладить в постели с супругой? Это было бы просто жестоко с моей стороны.

— Хорошо, — уступил я. — Я одолжу вам том второй.

— Спасибо, сэр. — Он расплылся в улыбке. — Точно! Бьюсь об заклад, старуха сразу оживет. Она будет счастлива, не сойти мне с этого места.

Он ошибался. Через два дня, когда я пришел в ресторан на второй завтрак, Чарли медленно вышел из кухни и направился к моему столику, неся том второй. Правый глаз его почти не открывался, и вся верхняя скула была расписана разными оттенками красного цвета — от пурпурного до розового.

— Привет, — поздоровался я. — Что это ты сделал с глазом?

Он осторожно опустил на стол Хэвлока.

— Это не я сделал, — ответил Чарли. — Это моя старуха постаралась. Столько ныла, приставала ко мне с этим чертовым сексом, а тут врезала, будто дубиной. И знаете почему, сэр?

— Почему? — заинтересовался я.

Он тяжело вздохнул, как вздыхает мужчина, столкнувшийся с женской логикой.

— Потому, сэр, что я-де принес в дом грязную книгу. Вот почему.

Я решил, что Хэвлок натворил достаточно бед и следует забрать обратно все тома, что я раздал. К тому же через сутки я должен был уезжать, а Хэвлок пользовался таким успехом, что какие-то книги могли и пропасть.

Итак, я прошелся по этажам, оставляя записки Дэнису, Гэвину и Стелле (так звали горничную, которая была озабочена поведением своего дружка: «Он только о сексе и думает. Представляете, даже футболом не интересуется»). В это время мне встретился директор гостиницы, мистер Ведерстоун-Томпсон.

— О, добрый день, мистер Даррелл, — приветствовал он меня. — Я слышал, вы собираетесь покинуть нас послезавтра?