Игорь Голубев - Собачья площадка

— Чурка косоглазая, — пробормотал Евсей, встретившись с одним представителем древнего народа.

Он в каждое из посещений отмечал эти перемены, и у него возникало чувство обиды за своих славянских сестер и неприязни к их работодателям, кстати, это же чувство преследовало его и на рынках.

Вторая точка заметно не улучшила дела, так как славянские продавцы за свои места держались крепко и пили в основном пепси. Пошел было к третьей, но остановили.

Примерно одного возраста и телосложения, они были помоложе и помельче Евсея. Светлые, почти одинаковой длины свалявшиеся волосы покрывали вязаные шапочки. Одежда состояла из курток похожего покроя и джинсов. Обувь разная — на одном высокие зимние сапоги, на другом — «луноходы», а вот лица одинаковые. Нет, они не были близнецами, но многочисленные свежие ссадины и синяки сделали свое дело.

— Вот такие дела, старик, — вместо приветствия сказал тот, который в сапогах, и замолчал, понимая, что сказанного достаточно.

Собственно, могли бы и вообще ничего не говорить, общаться жестами, ибо перед ним стояли двое из дворовой команды. Гашек — названный так за свою патологическую любовь к чешскому пиву — и Фишер — равнодушный к пиву, но большой любитель поиграть в шашки.

— Выручай, Евсей, с утра не жрамши, — подсказал основную причину встречи другой, что был в «луноходах» и любил пиво.

Выбитый зуб и перекошенная фигура говорили о том, что ему повезло куда меньше товарища.

— Ждите вон на той лавке, — указал Евсей место встречи, — я через десять минут буду.

Отсутствовал раза в два дольше. Ничего не поделаешь, придется менять, подумал он о стольнике адвоката. Зато сейчас, когда они, распив принесенную чекушку, потягивали из бутылок чешское пиво и не спеша жевали колбасу с белым хлебом, жизнь начинала менять свои краски. Евсей, искренне благодарный адвокату за стольник, с радостью смотрел на медленно приходящих в себя ребят и слушал.

Причиной многих бед, как известно, являются женщины. Так было и в этот раз. Еленка зимовала вместе с Гашеком и Фишером на чердаке в адвокатском доме. Все — уроженцы древнего Мурома, они дружно жили в тепле и уюте, подобрав ключи от замка чердачной двери. Аленка, как звал Еленку Гашек, оказалась прекрасной хозяйкой. На пятачке образовались гостиная: коробка из-под телевизора заменяла стол, — кухня, где шумел «Шмель», и спальня. В последнюю ещё осень перетащили списанные из детского сада матрасики, из которых соорудили хорошую кровать. Потом играли в шашки, а ещё позже кто-то из мужчин набрал из пожарного крана воды, и пили чай с конфетами и пряниками. Два лежбища: одно, пошире, — для мужчин, другое, поуже, — для женщины. Это уже потом, в ходе зимовки, на широком ложе спала то Аленка, то Еленка. В зависимости от того с кем.

Накануне днем она нашла журнал «Караван историй», а часом позже, между его страниц, пятидесятидолларовую купюру. Поздно вечером компания, как всегда незаметно, пробралась к себе домой, где Еленка проявила чудеса щедрости. Выпили много, но и закусили. Что уж говорить о сгущенке… Так вот, бомжи к сладкому относятся очень трепетно.

Первый телефонный звонок у дежурного РЭУ прозвучал около шести утра, а потом началось. В то утро все жильцы пятого подъезда, с шестого по двенадцатый этаж, доложили о своем пробуждении жалобой. Количество и однообразие жалоб говорили о ЧП. Все усугублялось ещё и тем, что достаточно опытная диспетчер буквально за пять минут до первого звонка отпустила дежурного слесаря по семейным обстоятельствам. Уже потом, когда женщины во главе с начальницей пошли подсчитывать убытки, а мужчины, выкурив по сигарете, собирались присоединиться к ним, один из срочно вызванных слесарей заметил отсутствие замка на чердачной двери. Здесь-то и были обнаружены крепко спящие после мощного застолья двое мужчин — Фишер, Гашек и одна женщина — Аленка, именно так её называли всю вторую половину прошедшей ночи.

Больше всех из собравшихся на лестничной площадке жильцов орал Генок. И дернул же его черт месяц назад закончить ремонт. Жил не тужил, а здесь свела его в начале года нелегкая с маляром из Тамбова. Месяц притирались, месяц жили, месяц ремонтировали, за неделю расстались. За Генком остались побеленные потолки, поклеенные импортные обои и долги за материалы и содержание мастера. Та ушла с чувством исполненного долга, полная воспоминаний, но без долгов.

— Говорил же я этой тамбовской волчице, что лучше наши покупать, — возмущался Генок. — Так нет, подавай ей шелкографию…

Как только обнаружили бомжей, Генок стал первым, у кого сдали нервы. Это уже потом начали сдавать у соседей, а заодно и у слесарей. Отоваривали долго, в основном, конечно, за кран, но и за образ жизни тоже перепало. Еленка бегала вокруг, материлась отчаянно, не хуже слесарей и жильцов. Но мужики вошли в раж и искренне советовали не попадаться под горячую руку…

Так на двери появился новый замок.

— Да, мужики, история. А кто же из вас кран-то не закрыл? — спросил Евсей, выслушав приятелей.

И когда не получил ответа, понял, что для них дружба дороже истины.

— Ладно, мужики, с вами хорошо, а без вас сподручнее. Мне деньга позарез нужна.

— Всем нужна, — вяло отозвались дружки, но не будет же Евсей всем объяснять, что нанял адвоката, а за услуги Погера надо платить. К тому же у него сильно чесалась спина, напоминая совет еврея сходить в баню.

Отпустили не без сожаления. Чуяли — деньги ещё есть.

Поехав к Сардору, Евсей попал, что называется, в яблочко.

Человек двадцать с небольшим парней, оккупировав половину столиков, что-то отмечали и, как видно, не один час. Довольный хозяин, уже заметно навеселе, с пониманием отнесся к бедам Евсея. Работать, что называется, в зале не пустили, опасаясь за репутацию заведения, но поставленная задача выполнялась точно и без заминок. Пустые бутылки сложены в крафтмешок, котел блистал, как клинок кавалериста, а дров было заготовлено на пару дней вперед.

Заняв у хозяина полтинник, чтобы заполнить адвокатский вакуум, образовавшийся от покупки чекушки, Евсей вознамерился передохнуть.

Как люди деньги делают? Правильно, по-разному. Честно и нечестно, не покладая и не прикладывая рук, прямым разбоем и гениальным обманом. Способов масса. Тот же месье Бендер знал их уйму. Валера использовал все, кроме разбоя. А что поделаешь, жизнь заставит. Работая в автосервисе, повидал всякое, но самую главную науку — физиономистику постиг в совершенстве. Он чувствовал человека прежде, чем тот произносил первую фразу. Такие способности выгодно отличали его от коллег, хотя и те были не лыком шиты.

Гаражный кооператив «Тюльпан» существовал около десяти лет. Поначалу это была просто огороженная рабицей территория со сварными воротами на массивных петлях и двумя амбарными замками. Потом сетка шагнула на несколько десятков метров в разные стороны от центра, а около все тех же ворот проявилась эстакада из швеллеров и труб, будка и конура для сторожей. Прошло года четыре, когда сетка сделала ещё один бросок, теперь уже внутрь. Освободившуюся территорию и часть пустыря заняли стройные ряды металлических гаражей и строение автосервиса с громким названием «Амортизатор». Монтажом шин и балансировкой колес здесь занимались два человека — Роланд, по кличке Ролик, и Валерий, которого звали не иначе как Хохол. Будучи крепкими профессионалами, они работали дружно, меняясь через два дня с другой парой профессионалов. Взаимозаменяемость была полной.