Жак-Ив Кусто - Сюрпризы моря

— Удалитесь, ибо они уверовали в меня и признали богом единым.

И отвратилось возмездие, и был слышен голос, рёкший:

— Жители Ниневии, внемлите благую весть: ваш господь прощает вас.

И возвратились они в город, обретя веру и возглашая, что нет других богов, кроме бога единого.

А Иона меж тем пребывал на берегу Тигра, ожидая кары, которая обрушится на его народ. И когда прогуливался он по тропинке, предстал пред ним дьявол, принявший вид старца, бредущего из города.

— О, старец, откуда ты? — вопросил Иона.

— Из Ниневии, — отвечал дьявол.

— Как же поступил господь с этим городом?

— Он простер над ним милосердную десницу и простил городу заблуждения. Он отвел кару от нас, и отныне с его помощью мы пребываем в спокойствии и радости.

Когда услышал Иона это, то удалился в досаде, ибо возник у него гнев на бога, что не обрушилась кара на его народ. И так он шел, пока не оказался на берегу моря. Там он увидел корабль, плывущий по воде. Он сделал знак морякам, и те приблизились и приняли его на борт.

Когда же оказались они среди океана, то волны подступили со всех сторон и поднялся ветер такой, что корабль грозил перевернуться. И Иона сказал им:

— Добрые люди, если хотите спастись, бросьте меня в море.

— Как же можно тебя бросить в море, если ты не совершил никакого греха и не повинен ни в каком злодеянии, — ответили они.

— Это меня наказывает бог, — сказал он им.

— Не можем сделать, что просишь, — ответили они.

— Тогда будем тянуть жребий, — сказал Иона. — Того, кому выпадет, бросим в море.

Трижды они бросали жребий, и трижды жребий указал Иону.

— Мы не принимаем этот суд, — сказали они тогда.

— Пусть каждый напишет свое имя на куске дерева. Чей кусок не удержится на воде и пойдет ко дну, того наказывает бог.

И поступили по его словам и бросили дерево в волны. И кусок, на котором было имя Ионы, тотчас утонул.

— И этот суд мы не принимаем, — сказали они опять.

— Повторим. Чье имя останется на воде, того желает погубить бог, ибо из-за него эта буря.

И поступили так. И имя Ионы осталось на волнах, а другие все тотчас утонули.

— Ничего не остается, как исполнить это, — заключили они.

И Иона закрыл лицо плащом и бросился в море, чтобы погибнуть. Тогда подплыла большая рыба и открыла пасть, чтобы проглотить его целиком. Но всевышний открыл рыбе, что Иона послан не для пропитания, а предназначен содержаться в ее чреве, как в тюрьме. Иона внезапно узрел рыбу с разверстой пастью. Она набросилась, разом проглотила его и погрузилась в пучину.

Когда Иона оказался во мраке и все окружающее сокрылось, он воскликнул:

— Славься, господь! Нет бога — кроме тебя. Я там, где надлежит быть всем недостойным.

И угодна была мольба богу, и он освободил Иону из чрева рыбы.

У разных авторов нет согласия в том, сколько длилось заключение: Икрима [16]говорит, что три дня, Ибн-Мас'ауд [17]— три часа, Куатада [18]— сорок дней, а Мукатиль — один день. Когда, как сказано, Иона воскликнул: «Славься, господь! Нет бога — кроме тебя. Я там, где надлежит быть всем нечестивцам», то приказал бог рыбе изрыгнуть его на твердь. И рыба доставила его к месту, расположенному в семи парасангах [19]ниже Моссула, на Евфрате. Это место называют Балт (Извергнутый). Предание о прибытии Ионы передавалось от поколения к поколению, и основали там город, который назвали Фанбад. Считают, что это слово означает: «вылупившийся птенец лишен перьев». И вырастил бог для него продолговатую тыкву и высек чистый источник и послал газель, чтобы поила его молоком. По истечении же сорока дней, когда вернулось к нему здоровье и стал он, каким был прежде, исчезла тыква на грядках его, иссох источник и газель ушла и не вернулась. И стеснилась грудь Ионы тоскою, и не смог удержать он рыданий. Тогда бог — да будет он восхвален и прославляем! — говорил незримо с Ионой и сказал:

— Ты досадуешь, что сто тысяч человек провозгласили меня богом единым и поклоняются мне?

Тогда Иона воскликнул:

— Славься, господь! Нет бога — кроме тебя. Место мое — среди недостойных.

И бог — да будет он восхвален и прославляем! — повелел ему идти в Ниневию, ибо жители города желали видеть его. И тотчас пустился в путь он и шел весь день до вечера.

Когда же пришел Иона к своим согражданам, то попросил пристанища у горшечника, и тот пустил его в свой дом переночевать. И когда Иона приступил ночью к молитве, бог — да будет он восхвален и прославляем! — сказал ему незримо:

— О, Иона, потребуй, чтобы этот горшечник разбил все глиняные горшки, которые он имеет.

Иона воззвал:

— О, горшечник!

— Что случилось? Чего тебе? — ответил тот.

— Разбей все глиняные горшки, которые ты имеешь!

— Нет, клянусь богом, я никогда не сделаю этого!

Но Иона продолжал настаивать, и горшечник воскликнул во гневе: — Ты, незнакомец, не иначе как сумасшедший. Вставай и убирайся отсюда. Как можешь ты требовать, чтобы разбил я изделия, на которые потратил столь много времени, изготовляя их? И продолжал бранить Иону, пока не выгнал его среди ночи из дома своего.

И побрел Иона, не зная, где пристанище его. И бог, представ незримо, сказал ему:

— О, Иона, ты настаивал, чтобы горшечник уничтожил горшки, которые стоят все одну золотую монету, — тот впал в гнев и выгнал тебя из дома. Как же перенесу я гибель ста тысяч людей, признавших меня богом единым и преклонившихся предо мной?

И постиг Иона, что хотел бог объяснить ему приключением его.

И воскликнул:

— Славься, господь! Нет бога — кроме тебя. Место мое — среди недостойных!

На острове Изабеллы мы восхищались морскими птицами, и особенно фрегатами. Мне доставляет удовольствие сослаться здесь на монографию выдающегося американского натуралиста Дж. Дж. Адубона, посвященную большому фрегату — виду, очень близкому к великолепным фрегатам, которых мы наблюдали сами. Этот текст является отрывком из 2 тома «Птицы Америки», издательство «Пайо», 1945.

Исследовательский гидросамолет PBY «Каталина» — «Калипсо II». Размах крыльев 31,72 м; длина 19,52 хм; масса 15 436 кг; моторы: два «Прат и Уитни», 1200 кВт; скорость 314 миль/ч; радиус действия 3800 миль; потолок высоты 6000 м.

До посещения Ки на Флориде я видел лишь нескольких фрегатов во время плавания у берегов Мексиканского залива; небольшое расстояние позволило мне узнать их по манере полета. Приближаясь к Ки, я заметил, что они попадаются чаще, и по мере продвижения к югу их становилось все больше; у Тортуга, однако, они опять почти исчезли. Эти птицы редко встречаются восточнее Чарлстонской бухты в Южной Каролине; однако они в изобилии пребывают в течение всего сезона в районе от мыса Флорида до мыса Сейбл — этих двух выступающих участков полуострова. Но где проходит южная граница их поселений? Этого я не знал.