Фолькер Арцт - Умные растения

В любом случае ключевая сцена уже у нас в кармане. Драма дикого табака может наконец развиваться дальше — на оригинальной сцене, в Большом Бассейне штата Юта. С наступлением темноты мы ждем, стоя на возвышенности, где цветет дикий табак. Растение должно манить к себе вылупившихся бражников мандука, считает Дэнни, и он прав. Вот первый мотылек подлетает к табаку, у него даже глаза блестят, отражая свет наших налобных фонарей. Он, словно вертолет, зависает над одним из цветков, разворачивая свой длинный гибкий хоботок. Ему требуется несколько попыток — только потом бражник запускает хоботок в чашечку цветка. И вот в брюшко уже течет бодрящий нектар. Заправка в полете.

Пока это идет на пользу табаку, потому что так осуществляется транспортировка цветочной пыльцы. Однако следующее действие уже не очень-то ему нравится: бражник сворачивает свой заправочный хоботок и начинает деликатный летный маневр. Кружась, он приближается к листу, выгибает брюшко и приклеивает крошечное яйцо на обратную сторону листа. Готово. Бражник уже на пути к следующему растению, которое точно так же снабжает одним яйцом. В общей сложности он отложит до тысячи яиц в течение четырнадцати дней своей жизни.

Зеленоватое яйцо меньше, чем горошинка перца, и столь же мала вылупившаяся из него гусеница. С дерзко вытянутым вверх хвостиком она выглядит мило и безобидно. Идеальный образ маленькой Очень голодной гусеницы. И ведет она себя так же, как ее литературный прототип: несколько раз вскидывает голову то в одну, то в другую сторону, будто хочет обнаружить самое выгодное место на листе, а затем — только чавканье и слышно. Она грызет лист. Гусеница ела, ела, «но она все еще была голодна».

Что ж, такое у нас уже было, еще в первом раунде, когда саранча и гусеницы совок набросились на табак — и в конце концов растение прогнало их прочь при помощи оглушительного никотинового удара. На этот раз все по-другому. Гусеницы каролинского бражника — это пожирающие машины особого рода: они совершенно не проявляют беспокойства по поводу яда — отрава ничего им не сделает. Гусеницы мандука не восприимчивы к никотину. А потому они — самые серьезные противники и заклятые враги дикого табака.

Гусеницы беспрепятственно набивают себе брюхо. Вес съеденного за день превышает их собственный. Размер гусениц и страсть к пожиранию растут прямо пропорционально. К тому же они снабжены яркой раскраской: белые полосы на зеленом фоне да еще ряд отпугивающих более темных пятен-глазков. Предостерегающий окрас сразу бросается в глаза, и не напрасно. Пища с содержанием никотина, в свою очередь, сделала гусениц мандука ядовитыми и невкусными. Ко всему прочему они еще бодаются, кусаются, плюются и издают угрожающие щелкающие звуки. Это гусеницы-монстры, которых обходят стороной перепела и ящерицы. А если какая-то птица окажется столь неопытной и не обратит внимания на это предупреждение, торчащий хвост послужит своего рода громоотводом. Он нечувствительный и легко перенесет нападение (рис. 7).

Гусеница каролинского бражника чрезвычайно сильна. Когда ее кормовое растение уже не дает достаточно пищи, мандука по земле уходит к следующему, пусть оно всего лишь в метре от предыдущего. Через три-четыре недели гусеница уже толщиной с палец, и теперь листья прогибаются под ее весом. Пришло время зарыться в землю и окуклиться. Дальнейший ход событий мы уже знаем.

Без сомнения — табак потерял свои листья и проиграл битву. Нокаут! Кажется, с этим видом гусениц уже ничего не поделаешь. Если вообще существует какая-нибудь возможность спастись, табаку следовало раньше воспользоваться ею, когда противник еще был крошечным и ранимым. Как раз этой стратегии он обычно и придерживается.

Итак, давайте-ка еще раз перемотаем наш фильм назад, до первого появления гусеницы. Здесь в природном сценарии наготове еще один вариант. Если следовать ему, история принимает совсем иной оборот.

Гусеница мандука вылупилась из яйца и впервые вгрызается в лист табака. Пережевывая пищу, она примешивает слюну к питательной каше, выдавая себя. По слюне табак узнает, что листья грызет не какая-нибудь гусеница — это его заклятый враг переходит в наступление. Надвигается опасность. Счет идет на часы.

Поэтому табак реагирует быстро: он почти прекращает затратное производство никотина, которое в любом случае ничего не даст при нападении этого противника, и в качестве первой экстренной меры добавляет в ткани листа вещества, препятствующие перевариванию. Таким образом, резкий рост гусеницы будет приостановлен, и табак выиграет время для решающего ответного удара. Подготовка отнимает у него десять часов. Теперь он готов рассылать крики о помощи. Табак посылает сигналы СОС в пустыню. Они уносятся далеко-далеко.

В общем-то, жаль, что их нельзя услышать. Сигналы тревоги имеют химическую природу. Табак смешал в своих листьях определенное ароматическое вещество, сочащееся наружу из миллионов устьиц. Несомое воздушными потоками и вихрями, оно поднимает тревогу. Душистая сирена. Беззвучная, но назойливая — для восприимчивых носов.

В обычные представления о растениях это как-то не вписывается. Ведь запах выделяется зелеными листьями, а не цветами. Аромат образуется в ответ на действия гусениц, как реакция на их слюну. Аромат, способный передавать информацию. Нужно еще привыкнуть к тому, что растения отзываются на запахи и виртуозно играют на клавиатуре пахучих сигналов. При этом речь идет вовсе не о каком-нибудь побочном явлении — напротив, более трети углекислого газа, который растение забирает из воздуха, используется для производства ароматических веществ. А таковых, кажется, существует огромная палитра. На сегодняшний день идентифицированы более тысячи «слов» из растительного словаря запахов.

Человеческий нос — не лучший помощник в этом деле. Он куда менее восприимчив. Например, комплексная смесь запахов, составляющая табачный сигнал тревоги, для нас всего лишь несильный аромат свежескошенной травы. Однако Иэн Болдуин и его команда уже приноровились улавливать пахучий плач — с помощью уникальной мобильной лаборатории, в которой имеются, в частности, рулоны мягкой туалетной бумаги и прозрачные стаканчики из «Старбакса». И то и другое прекрасно хранится на открытой местности, оправдывается Дэнни.