Гржимек Бернгард - Мы жили среди бауле

Не то чтобы мы боялись диких животных: львов ведь в лесу не бывает, и я не слышал, чтобы в этих местах какой-либо леопард напал на людей. Тем не менее мы насторожённо вглядывались во тьму леса, откуда то и дело начинали загадочно светиться глаза каких-то животных, которые на поверку каждый раз оказывались то дрожащим светлым лепестком, а то ещё чем-нибудь. А вот что на нас действительно нагоняло страх — это змеи. Только бы не змея!

Зато нам представилась блестящая возможность изучать голоса ночного африканского леса… Разумеется, нам казалось, что мы не сомкнули глаз до самого рассвета, однако обычно это только кажется, потому что минуты и часы бодрствования в таких случаях тянутся бесконечно долго. Между прочим, сказки и поверья африканцев относительно духов и прочих потусторонних существ, над которыми мы обычно так потешались, этой ночью показались нам не такой уж и выдумкой. Мы лежали и тихо беседовали о доме. О своём далёком доме. Когда в лесу снова стало несколько светлее и тише, мы поднялись и в предрассветную рань, изрядно промокшие, пустились снова в путь. Хорошо ещё, что ночью не разразилась гроза, как это часто здесь случается. Мы упрямо продолжали своё движение вперёд, по-прежнему направляя друг друга криками. Слава богу, у нас хоть были с собой карманные часы. В половине двенадцатого пополудни мы увидели банановый куст, наполовину задушенный зарослями вьющихся растений. Но на этот раз мы опасались преждевременно изъявлять свой восторг по этому поводу: ведь могло же оказаться, что это случайно попавший в лес банан. А может быть, существует какой-нибудь дикий банан? Всё ведь возможно. Но вскоре высокие деревья стали расступаться, уступив место чудовищному переплетению колючих кустарников высотой в 4–5 метров, и, продираясь сквозь это препятствие, мы обнаружили второй, затем третий и четвёртый банановый куст, а вскоре и пятый, и шестой. Местность походила на старую, заброшенную плантацию, постепенно зарастающую кустарником. Потом под ногами у нас захлюпало, мы пересекли какую-то большую лужу, а затем банановые кусты уже выстроились почти чёткими рядами. Вскоре мы наткнулись на едва заметную в траве узкую тропу, по которой добрались уже до настоящей, «своей» плантации. Смертельно усталые, мы ввалились в дом. Никто из африканцев, как мы и думали, нас не хватился. Но мы и сами совершенно не хотели афишировать свою невольную ночёвку вне дома.

Теперь, в уютном жилище нашего гостеприимного хозяина, все эти россказни о том, что дух последнего могучего короля бауле — Самори [28] Саморн Туре — создатель обширного и сильного государства в Западной Африке (1870–1898 гг.), выдающийся африканский полководец. В состав государства Самори входили северные районы Берега Слоновой Кости, его влияние распространялось на обширные соседние территории, включая земли бауле. В 90-е годы Самори оказал упорное сопротивление французской колониальной экспансии. В 1898 г. он был захвачен в плен и сослан в Габон, где и умер в 1900 г. — вселился в огромного непобедимого слона Тимоко, нам снова стали казаться смехотворными. Ночные страхи были уже позади, и мы опять строили планы, как нам справиться с этим проклятым Тимоко. В тот же день, сразу же после обеда, мы отправились на то самое место, с которого накануне так неосторожно кинулись в лес.

Так и есть: пока мы торчали в лесу, «господин Тимоко» снова побывал здесь и лакомился бананами. Мы внимательно осмотрели место, откуда слоны должны были появиться из леса, и принялись выбирать себе наиболее удобную позицию, которую ночью собирались занять. И тут мы обнаружили удивительный куст, на конце каждой веточки которого рос совершенно серебряный листочек, Мне никогда прежде не приходилось видеть подобного растения, и я обратил на него внимание Михаэля. Тот, недолго думая, полез по колено в густой траве к кусту, чтобы срезать ветку.

А дальше всё произошло в мгновение ока, гораздо быстрее, чем это можно описать. Раздался громкий шорох, Михаэль крикнул:

— Змея! — причём скорее радостно, чем испуганно. И тут же:

— Ой, проклятье, она меня укусила! Она меня укусила!

Надо же было так случиться, что мы вышли из дома в шортах, не переодевшись в длинные брюки. Ведь вышли-то всего на пару минут, чтобы выбрать место для ночных съёмок. Сбоку, на голени, у Михаэля виднелся след укуса — две дырочки. Они даже почти не кровоточили. Михаэлю удалось увидеть только кусок змеи, и тот, по его утверждению, был чёрным. Он утверждал также, что змея была длиной не менее трёх, а то и четырёх метров. Однако такие вещи очень трудно правильно оценить в подобных зарослях.

Но вообще-то случившееся было против всяких правил, потому что обычно ядовитая змея, даже в Африке, не так-то легко решается напасть на человека. Он ей просто не нужен — она ведь его не ест. Кусаются змеи только тогда, когда на них наступят или неосторожным образом усядутся. У Михаэля же не было такого ощущения, что он наступил на змею, разве что на самый тоненький кончик хвоста, которого не ощутил под ногой. Правда, могло быть и так, что этот куст был собственностью этой змеи, что она под ним выводила своё потомство и поэтому так яростно его защищала.

Парень мой ужасно побледнел. На лбу у него выступили крупные капли пота, но, возможно, просто от испуга. Совсем не обязательно, что змея была ядовитой. Однако он ощущал невыносимо колющую боль в ноге.

Первым делом я выволок его из кустарника, и, найдя свободное от травы место, опустил на землю. Учтя опыт последних дней, я на сей раз захватил с собой нашу коробочку с противозмеиной сывороткой и шприцем для инъекций. Правда, он был не очень тщательно отмыт от пенициллина, который я незадолго до этого вводил собаке одного знакомого, но это сейчас уже не имело значения. Сыворотка оказалась, к счастью, «поливалентной», местного производства, из Дакара; я купил её в аптеке, в Абиджане. Она действует против укусов любых ядовитых змей, встречающихся в этих районах. И хотя я из Франкфурта тоже привёз два сорта сыворотки, но эта была лучше. Потому что у немецких надо было заранее определить, каким именно видом змей укушен пациент. А это далеко не всегда возможно: вот, например, в нашем случае.

Итак, я, как это рекомендовалось испокон веков, перетянул ногу ремнём, используя палочку в качестве рычага. Нога покраснела, затем даже несколько посинела, а вокруг укуса начала вздуваться зловещая опухоль. Михаэль жаловался на головную боль, речь его стала несколько бессвязной. Я оттянул ему кожу на животе (как же он исхудал, однако, за последнее время!) и вкатил ему в мышцу изрядную порцию этой прозрачной жидкости. После этого я несколько ослабил жгут и через каждые полминуты ослаблял его снова, каждый раз на одно-два сердцебиения, чтобы нога не омертвела.