Альманах - «На суше и на море». Выпуск 2

Нам было известно: вода озер до такой степени насыщена солью, что человек, не умеющий плавать, не утонет. Он, как пробка, будет всегда на поверхности. В районе озер добывается соль. Ее на верблюдах мешками вывозят в Урумчи и Турфан.

Проехав еще пятьдесят километров по мрачной долине, мы приблизились к населенному пункту Дабань, расположенному на берегу одного из соленых озер.

Первыми встретили нас приземистые, сбросившие листву обрубки-карагачи самых причудливых форм. Их сучья были отпилены и, подобно культям, торчали в разные стороны.

Эти карагачи на фоне пустыни напоминали уродливых сказочных богатырей. Они, будто вздернув в холодное серое небо обрубки, как бы жаловались на свою жестокую судьбу, замерзая под леденящим ветром.

За карагачами скоро начался ивняк. Деревья близко подступали к дороге, низко склоняясь над ней. За аллеей ивняка неожиданно для нас открылась высокая зубчатая с бойницами и башнями на углах глинобитная крепостная стена; за ней находился поселок Дабань.

От страшных песчаных бурь, от раскаленных жарой ветров, от налетов кочевников, грабивших караваны в далеком прошлом, служила защитой эта крепостная стена. За ней показался небольшой населенный пункт с глинобитными домами и узкими кривыми улицами, где с трудом расходятся встречные машины. Живут в поселке китайцы, уйгуры. Занимаются они скотоводством и добычей соли. В Дабане мы сделали остановку около придорожной столовой.

За широкими, окрашенными в ярко-красный цвет столами пили знаменитый китайский зеленый чай. Ели мясное блюдо, напоминающее беф-строганов, сильно приправленное перцем. Потом второе блюдо, вроде лапши, сваренной на пару с мясным соусом.

В этой столовой встретили ленинградца, геофизика Никонова. Как-то особенно радостно было увидеть здесь своего соотечественника.

Сытно пообедав, мы поехали дальше… Ветер стих. Небо очистилось от туч. Километрах в пяти от Дабаня дорога свернула вправо, к горному хребту Джаргес, где сразу начался подъем. Дорога шла в сторону большого ущелья, через которое пройдет из Турфана в Урумчи участок железной дороги «Дружба». Для этой дороги строителям придется пробить здесь двадцать шесть туннелей.

Слева, в стороне от дороги, на темно-зеленом выступе скалы мы увидели серые каменные руины бывшего сторожевого поста-крепости.

В далекие времена тут проходил «Великий Шелковый путь» и крепость охраняла выход из ущелья в долину.

Мы проехали мост, перекинутый одним пролетом через неширокую порожистую речку с голубоватой пенистой водой. Затем дорога, наподобие карниза, вырубленного на обрывистых склонах гор, пошла под уклон. Мы взяли перевал Деванчи высотой в 1412 метров. Пришлось притормаживать машины, особенно перед крутыми поворотами, из-за которых навстречу часто вырывались гулко грохочущие автомашины с различными грузами. Мы ехали осторожно, с интересом рассматривая суровую красоту глубокого ущелья, окруженного высокими скалистыми горами. Внизу бежала говорливая речушка с бирюзовой водой, серебрясь белыми бурунчиками на каменистых перекатах. Берега речушки местами были в густых кустарниковых зарослях, сохранивших зеленую листву.

Когда закончился спуск и машины с надсадно рычащими моторами пошли на подъем, пейзаж заметно изменился. Мы проезжали невысокие куполообразные без всякой растительности желто-бурые горы. После перевала последовал небольшой спуск, подъем и снова длинный пологий спуск в широкую темно-серую долину.

Долина, куда стрелой пролегла новая щебеночная дорога, была совершенно пустынной и однообразной, без всяких признаков жизни. Ее холмистая поверхность, взборожденная глубокими размывами бурных весенних вод, усеяна темно-серым и бурым галечником.

Справа и слева маячили, как в тумане, далекие хребты гор. Нетрудно представить, каково в этой долине летом, когда жаркое солнце раскалит ее камни. Вот и сейчас, несмотря на конец октября, нам навстречу дул теплый ветер. Это встречал нас Турфан своей «Огненной землей», и наша зимняя одежда здесь оказалась не по сезону.

Приближался вечер. Солнце пряталось за вершины гор, где пламенели в заре заката искристые снеговики.

Дорога шла под уклон в Турфанскую впадину, над которой туманом стелилась поднятая грузовиками пыль. Наши машины бежали быстро, отбрасывая длинные колеблющиеся тени. Скоро замелькали бесчисленные холмы, покрывшие всю покатую поверхность каменистой долины. Казалось, здесь потрудились гигантские кроты. Но это не слепые землеройки подняли из недр пустыни лёсс и галечник, насыпав их холмами. Это сделали люди — жители Турфана, чтобы вывести из глубины земли драгоценный источник жизни — воду. Перед нами были знаменитые турфанские кяризы, история создания которых уходит в седую старину.

У людей Востока много тяжелого связано с борьбой за воду, но здесь, в Турфане, люди веками вели такую борьбу, которая заслуживает удивления и восхищения.

Титаническим трудом турфанцы соорудили глубоко под землей разветвленную сеть каналов. Они начинаются у подножия гор на глубине 154 метров и тянутся в сторону впадины на многие десятки километров. Отверстия подземных каналов высотой в рост человека турфанцы называют «пастью дракона».

Отсюда вытекает хорошо профильтрованная прозрачная, как хрусталь, вода с постоянной температурой плюс 11°. Теплая вода при поливе полей в холодное время благоприятно влияет на будущий урожай.

Кяриз — это система вертикальных многочисленных колодцев, соединенных под землей одним каналом. Таких колодцев на каждом километре 40-50.

Кяризы роют примитивными орудиями. Землекоп в засученных выше колен полотняных штанах, вооруженный кетменем и сплетенной из прутьев корзинкой, сантиметр за сантиметром вгрызается в тяжелый грунт, перемешанный с галечником, углубляя колодец. Отрытым грунтом землекоп наполняет корзину, которую канатом, пропущенным через ворот, поднимает наверх воловья упряжка, управляемая мальчиком-погонщиком. Вытянув корзину на поверхность, по команде второго землекопа мальчик останавливает вола. Второй землекоп снимает корзину с крюка, относит в сторону, вытряхивает грунт, вешает корзину на крюк, подает команду, и мальчик-погонщик начинает пятить вола назад. Канат с корзиной медленно опускается в колодец.

Так от зари до зари ходит вперед-назад ленивый вол, подгоняемый погонщиком, то поднимая, то опуская корзину в колодец. Таким же способом, бесстрашно сидя верхом на крюке из карагача, привязанном к концу каната, землекоп опускается в колодец и поднимается на поверхность.

Достигнув водоносного слоя, землекоп начинает рыть главный горизонтальный канал и роет до тех пор, пока не соединит с другим вертикальным колодцем, находящимся на расстоянии 20-25 метров. Так от колодца к колодцу роется подземный канал.