Михаил Кречмар - Мохнатый бог

Не хочу останавливаться на побуждениях, заставляющих людей держать зверят в неволе — будь то любовь к природе, детям или «свыжей копыйке» (не секрет, что раньше во многих посёлках и деревнях держали медвежат на мясо — как свиней). Только одно можно сказать по этому поводу с абсолютной определённостью: ничего хорошего из такого содержания никогда не выходило, не выйдет и выйти не может: ни для медвежат, ни для детей, ни для самого владельца.

Очень трудно понять, в силу каких причин у зверят, отловленных в младенческом возрасте, которые, казалось бы, освоились с «новым порядком», начинает портиться характер. Но портиться он начинает неизбежно — с этим уж ничего не поделаешь.

На свете есть отдельные виды и даже группы видов живых существ, очень легко привыкающих к человеку. Они приручаются до состояния домашних животных. Таковы некоторые куньи (хрестоматийны примеры с ручными выдрами, норками, хорьками и фуро — вспомним хотя бы «Даму с горностаем» Леонардо да Винчи). Таковы почти все псовые, ряд видов кошачьих. Но вот стопоходящие, т. е. медведи, в этот список совсем не входят.

Мы не говорим здесь о цирковых медведях и медведях бродячих скоморохов и цыган. Там налицо результат специальной системы дрессуры — системы высокоспецифической, тонкой, доходящей до уровня искусства. Да к тому же — и не всегда гуманной. Вспомним хотя бы обучение медведя в замечательном романе Джека Лондона «Майкл, брат Джерри». Дрессура не требует гуманности — она требует прежде всего высокого профессионализма. Помочь человеку стать дрессировщиком может только другой, очень хороший дрессировщик.

Замечу ещё, что в цирковых представлениях участвуют не очень крупные молодые звери. И выступают они, кстати, единственные из четвероногих артистов, в намордниках.

Пресловутая «неуживчивость» медведей с людьми связана с особенностями их дикой жизни. Я уже упоминал, что эти звери — крайние индивидуалисты. Причина ещё и в том, что со временем окрепшему зверю становится трудно соразмерять свою титаническую силу с «объектом общения», в данном случае с человеком.

Нелишне вспомнить вынужденный отстрел молодого белого медведя, который прикормился в посёлке Мыс Шмидта. Этот медведь вздумал «поиграть» с детьми в центре посёлка. Играя, он «всего-навсего поцарапал» спину одной девочке. «Литературная газета» в начале 80-х годов сделала из этой истории «экологический скандал». Молодой литератор, сделавший на нём имя, забыл упомянуть, что на пострадавшей девочке был, между прочим, тулуп! Что могло случиться, если бы тулупа не было, страшно подумать, но легко догадаться. В подобной игре между самым сильным хищником и человеком у последнего запросто может «случайно» отлететь голова.

Анализируя несчастные случаи с приручёнными зверями, мы можем понять, как усиливается агрессивная реакция при первых признаках увечий. Многие примеры — и из циркового быта, и из жизни дрессировщиков — говорят о том, как легко приходят в ярость хищники при виде крови. Кстати, и в игре можно легко разбудить дремлющие в глубине зверя тайные силы — «зов предков». Зверь постепенно приходит в возбуждение, которое, в свою очередь, может вызвать взрыв ярости.

Чаще всего никто не может определить, какую степень опасности представляет собой такой развеселившийся или разбушевавшийся зверь. Но понимая, что имеют дело с диким зверем (да ещё с каким!), люди предпочитают действовать — и стреляют. И, может быть, правильно делают.

Весной 1978 года к обочине дороги, что ведёт от города Магадана к посёлку Ола, сначала очень робко, а потом всё чаще и чаще стал выходить из кустов бурый медведь-подросток. Люди поначалу сторонились его, опасаясь медведицы. Но медведицу так никто и не увидел. А медвежонок тем временем привыкал, стал подходить всё ближе и ближе к бригаде дорожников. Подходил он в одно и то же время и к автобусной остановке, где стояли вышедшие из леса ягодники и грибники. Те кидали ему пишу, оставшуюся после прогулок, — прикармливали. Постепенно об этом узнал почти весь Магадан, и участок дороги превратился в место паломничества. Мишке возили сгущённое молоко, конфеты и прочие лакомства. Постепенно он доверился людям. Стал в некотором роде фотозвездой — фотографы-профессионалы и любители специально ездили на это место делать экзотические кадры.

Сейчас за давностью лет трудно вспомнить, каким образом и от кого поступил в госохотинспекцию тревожный сигнал. Был ли агрессивный выпад плодом настороженного воображения загулявшего грибника или медведь на самом деле «продемонстрировал» своё неудовольствие. Но в конечном итоге на шоссе появилась машина с вооружёнными егерями, которые предпочли решить дело выстрелом…

Целая серия подобных историй имела место на Камчатке, в широко известной Долине гейзеров. Некоторое время она была открыта для туристов. Кемпинг Долины во многом повторил историю Йеллоустона. В настоящее время она закрыта для посещения. Медведи — не единственная причина этого запрещения, но и не последняя.

С моей точки зрения, совершенно возмутительна практика содержания медвежат в крохотных клетках и вольерах, как принято выражаться, «на потеху». К сожалению, это почти неизбежное зло большинства восточно-сибирских посёлков и маленьких городов. Отловленные чёрт знает какими путями медвежата засаживаются в прочнейшее сооружение из арматурной сетки с железными полом и потолком. Прохожие и дети кидаются в них булками, конфетами и палками. Неизвестно, что из этого обязательного набора представляет для медвежат большую опасность. От постоянного раздражения, побоев и неправильной кормёжки они злятся, скучают и болеют. В некоторых случаях обнаглевшие власти посёлков и городов объявляют нескольких запертых в клетке на пустыре перед каким-нибудь интернатом медвежат «зоопарком».

Разрушенный медведями балок — таёжный домик.

Опасность подобных «зоопарков» — и нравственную, и физическую — трудно переоценить. Ужасно то, что дети вынуждены знакомиться с такими замечательными животными, когда те погибают в неволе от мучений, ужасно то, что они видят, как можно так жестоко обращаться с живыми существами. Но не менее страшны и ситуации, когда кто-либо неосторожный (а чаще всего — глупый или пьяный) подойдёт слишком близко к решётке или залезет непонятным образом внутрь самой клетки. Таких случаев в моей картотеке, к сожалению, накопилось довольно много.