Хел Херцог - Радость, гадость и обед

Объясняя поведение животных, этологи используют вопросы двух видов: проксимальные и окончательные. Точно так же можно разбирать тему отношений человека и животных. Вопросы проксимальные будут начинаться с «как» — как выглядят эти отношения, как они возникают, какие неврологические и психологические механизмы лежат в их основе. Объяснение привязанности к животным как результата повышенной концентрации окситоцина в крови относится именно к проксимальному уровню. То же самое можно сказать и об идее, гласящей, что люди любят животных потому, что благодаря им чувствуют себя нужными. Окончательные же объяснения, напротив, отвечают на вопросы более общего плана — какова функция этих отношений, как они развивались, помогали ли они нашим предкам выживать и передавать свои гены, и если да, то как. Примером окончательного объяснения может послужить теория, согласно которой любовь к животным возникает вследствие ошибочного срабатывания материнского инстинкта.

Важно понять, что и проксимальные, и окончательные объяснения могут быть истинны. Наша кошка Тилли нравится мне по целому ряду причин. Она симпатяга — ее большие глаза и по-детски мягкое тельце будят во мне родительский инстинкт, благодаря которому мои волосатые предки передали мне свои гены. Это окончательное объяснение. Но кроме того, мне бывает весело наблюдать, как Тилли гоняется за лучиком лазерной указки, мне не так одиноко в доме, когда Мэри Джин куда-нибудь уходит, а от физических упражнений Тилли у меня иногда просто дух захватывает (она может взобраться на самую верхушку дерева за три секунды ровно). У Тилли есть собственное местечко в моем сердце — и все это проксимальные объяснения моей любви к ней.

Различные точки зрения на то, почему люди держат домашних питомцев, могут служить отражением позиций, свойственных представителям тех или иных наук. Клинические психологи считают, что мы держим животных, чтобы чувствовать себя любимыми. Некоторые биологи считают содержание домашних животных формой гнездового паразитизма. А некоторые социологи утверждают, что домашние животные являются не более чем социальным явлением: вот почему один и тот же пес в Канзасе будет любимцем семьи, в Кении — парией, а в Корее — обедом. Главное же здесь то, что наша любовь к домашним питомцам, порождающая самые тесные отношения человека с животным, — явление сложное и многоуровневое. Благодаря животным мы чувствуем, что нужны кому-то, и получаем психологическую поддержку в тяжелые моменты жизни. Но те же самые животные могут быть социальными кирпичиками, а могут — паразитами.

Не бойся, Тилли. Я не перестану любить тебя, даже если ты окажешься социальным паразитом. В конце концов, я тоже заражен вирусом, заставляющим людей брать в дом кошек и собак и заботиться о них как о собственных детях.

Хочешь еще конфетку, детка?

«Держитесь подальше от сетки, не то он вцепится вам в зад».

Я отхожу подальше.

«Он» — это Маверик, существо, 98 % генов которому досталось от волка, а 2 % — от собаки. А предостережение принадлежало Нэнси Браун, хозяйке фермы «Полнолуние» — раскинувшегося на шестнадцати акрах приюта для волкопсов (Нэнси никогда не называет их волками) неподалеку от Блэк-Маунтин (Северная Каролина). Некоторые псы попали к ней после того, как их отобрали у жестоких хозяев, а некоторых привезли лесничие или сотрудники службы отлова бездомных животных. А одного пса отдала в приют чета из Мэриленда после того, как собственноручно выкормленный ими волкопесик вырос и разнес дом, причинив ущерба на 10 тысяч долларов.

Чтобы попасть на ферму «Полнолуние», нужно проехать десять миль по шоссе номер девять — двухполосной дороге, пересекающей долину, вид которой переносит нас на тридцать лет назад в прошлое, когда Блю-Ридж-Маунтин еще не заполонили коттеджные поселки за заборами. Нужно проехать баптистскую церковь «Чистая ветвь», затем вдоль ручья Рок-Крик мимо полуразвалившегося сарая и здания добровольческой пожарной дружины. На развилке налево (не обращая внимания на знак «Тупик»), потом едем еще пару миль и сворачиваем направо на грунтовку, которую с дороги и разглядеть-то непросто. О том, что мы приехали, можно догадаться по надписи: «Частная собственность. Просим не пугать и не тревожить наших животных. Если это не устраивает, просим уехать».

До приюта еще четверть мили, но псы слышат звук мотора и начинают выть — ого, прямо как в старом вестерне! Однако вой перемежается лаем, какой можно услышать от золотистого ретривера, но никак не от вольного волка из лесов Монтаны или Северной Италии. К тому времени, как я заглушаю мотор, вокруг царит сущая какофония — семьдесят животных яростно воют «Чужак!», каждый на свой лад, причем по голосу можно определить, как далеко зашел тот или иной волкопес по пути, приведшему его собакообразных предков из дикой чащи к человеческому очагу.

С чашкой кофе в руках выходит Нэнси. Мы знакомимся. Звери надрываются в своих вольерах. Нэнси может различить их по голосам, и наша беседа то и дело прерывается замечаниями: «Слышите? Они перекликиваются. Это Арес. Ага, а вот и Гвиневра. А ну, Осень, ЦЫЦ!» Некоторые волкопсы, услышав команду, садятся на задние лапы и замолкают, однако большинство продолжает носиться по вольерам. Присутствие чужака им не нравится, их нервы натянуты туже пятой струны на банджо. Они не хотят напасть, а лишь стремятся обезопасить себя от возможной агрессии со стороны пришельца.

Поначалу я не могу отличить их от чистопородных волков. Шкуры у них разного цвета, от снежно-белого до бурого в черных и серых пятнах. Дремлющую в животных энергию невозможно не заметить. Однако Нэнси указывает мне на мельчайшие различия между животными с разной долей волчьей крови, и я постепенно начинаю замечать их сам. У тех животных, которые генетически ближе к собаке, морды шире, уши более толстые, а лапы короче и коренастее. Они чаще лают. Верным признаком собачьей крови в мнимом волке являются голубые глаза. Поклонники волкопсов обожают этот джеймс-диновский взгляд, которым могут похвалиться даже 98-процентные волки.

Нэнси говорит, что животные с высокой долей волчьей крови редко бывают хорошими питомцами, а дома проще держать обладателей в основном собачьих генов. Если вы приобретете хорошего щенка с низкой долей волчьей крови и правильно его воспитаете, то, возможно, он будет ходить на поводке и позволит вам гулять и играть с ним. Может быть, он даже не станет при первой же возможности удирать в дыру в заборе и душить соседских кошек. Иными словами, собаковолк может быть хорошим домашним питомцем.