Паулина Киднер - Мой тайный мир

Но Питер снова позвонил в конце августа. По голосу его было ясно, что он волнуется. «Барсучьи ворота» так и не поставили на место, хотя прошло уже две недели, а сооружение капитальных ворот вот-вот начнется. Я встревожилась не на шутку — неужели мистер Флэкс решил действовать самочинно после всего, что я ему объяснила?!

Я решила выяснить, была ли выдана мистеру Флэксу лицензия на проведение строительных работ в поле. Обратилась в Природоохранное агентство — нет, никакой лицензии оно не выдавало. Позвонила в министерство — ответ тот же. Ни о каком мистере Флэксе здесь и слыхом не слыхивали.

Если «барсучьи ворога» поставлены без лицензии, выданной одной из двух вышеназванных контор, это считается противозаконным. Я поняла, что самым правильным будет съездить в Уэмбдон и посмотреть, что же там на самом деле происходит. А нужно будет, так и вызову полицию. Этим я, конечно, превышу свои полномочия, но другого выхода нет.

…Дело было утром в пятницу. Первое, что я сделала, — сфотографировала свежий номер утренней газеты в качестве свидетельства, в какой день были сделаны съемки. Прибыв на поле, я нашла его значительно более заросшим, чем в прошлый раз, и мне приходилось продираться сквозь заросли ежевики и крапивы. Хватаясь за стволы молодых деревьев, я поднялась по крутым уступам. Там было по-прежнему много хоженых барсучьих троп, тянущихся от одной норы к другой. С левой стороны от каменоломни я увидела сваленные в кучу «барсучьи ворота». Я сфотографировала кучу и ямки, показывающие, что когда-то они сюда были вкопаны. Я также сфотографировала единственные ворота, которые почему-то остались на месте, но из-за того, что их поставили кое-как «барсуки сорвали сетку и свободно проходили туда и назад. Барсучьи тропки тянулись ко всем норам — значит, животные по-прежнему жили здесь. Кроме того, я сделала несколько снимков окрестных достопримечательностей в доказательстве, что съемка документальная, сделана на месте и я ничего не подстроила нарочно.

Мне, конечно, не хотелось впутывать в это дело полицию, и для подстраховки я еще раз позвонила в министерство. Там» подтвердили, что никакой лицензии никакому мистеру Флэксу выдано не было.

В пять часов вечера того же дня я отправилась в Бриджуотерский полицейский участок и спросила, может ли офицер полиции проехать со мной до такого-то поля — я подозреваю что имело место вторжение в барсучьи гнезда. Полицейский участок закрывался на уик-энд, и поехать со мной никто не мог; но я поговорила с одним дружелюбным офицером, который знал мистера Флэкса, и он сказал, что завтра позвонит ему и выяснит, есть ли у того лицензия.

Больше всего я боялась, что работы, как и было запланировано, начнутся уже во вторник, а барсуки все еще будут находиться в своих норах. Я упросила полицейского: даже если мистер Флэкс получит лицензию, пусть прежде поставит на место «барсучьи ворота» и подождет положенный срок — только в этом случае можно начинать капитальное строительство. Полицейский заверил меня, что все будет как положено.

Я вернулась к себе на ферму с сознанием того, что сделала все возможное. Тем не менее, хотя полицейский и уверял, что мне самой не надо беспокоиться и звонить мистеру Флэксу, я печенкой чуяла, что дело примет серьезный оборот.

Поздно вечером того же дня мне позвонил некий чиновник, из министерства сельского хозяйства и извиняющимся тоном сообщил, что они нашли-таки лицензию, выданную мистеру Флэксу. Удивительно, как это они засиживаются там допоздна, подумала я. Мы обсудили ситуацию, и я доложила, что ворота сняты и представителям министерства нужно проверить, все ли дальше пойдет по правилам. Я сообщила также, что доложу о ситуации в полицию. К сожалению, я не могла дозвониться до офицера полиции, с которым имела беседу, — ничего, позвоню завтра утром, а к тому времени он успеет переговорить с мистером Флэксом.

Да, он видел лицензию, подписи консультантов и даже; даты проверок состояния ворот (!). Фермер подтвердил ему, возведение капитальных ворот, как и было запланировано, начнется во вторник.

— Поймите, — сказал мне офицер полиции, — бывают случаи, когда вовсе не обязательно поднимать шум из-за пустяка. Может, мистер Флэкс и делает что-то не по правилам, но нужно же ему зарабатывать себе на хлеб.

Мое сознание отказывалось верить услышанному.

— Но ведь почти все ворота сняты! — сказала я. — Одни остались, но поставлены тяп-ляп. У меня есть фотографии, оказывающие, что это так. Значит, если работы начнутся, то есть опасность, что барсуки так и останутся заживо погребенными в своих норах. Я меньше всего на свете люблю поднимать шум, но если во вторник начнутся работы, мне придется обратиться в Общество покровительства животным и в вышестоящую полицейскую инстанцию: мистер Флэкс нарушает закон, и этого нельзя допустить.

Полицейский офицер отнесся ко мне с пониманием, похвалил за рациональный подход к ситуации и сказал, чтобы дальнейшие шаги я предпринимала по своему усмотрению.

Первое, что я сделала, — спросила у председателя нашей Группы по защите барсуков Адриана Коварда, правильно ли я поступаю. Тот ответил положительно и посоветовал мне направить срочное письмо в министерство сельского хозяйства с тем, чтобы его там получили не позднее, чем в понедельник утром, — нужно дать понять, что наше беспокойство относительно этого дела не исчезло.

Всю субботу и воскресенье мои мысли были заняты только той проблемой. Я позвонила Стивену и попросила сообщить, ели вдруг начнутся работы. Стивен ответил, что весь понедельник его не будет, но он передаст просьбу соседям.

В понедельник утром я позвонила в министерство узнать, получили ли они мое письмо. К своему удовлетворению, я выяснила, что не только получили, но и сами выезжали в воскресенье на место, все сфотографировали и теперь разбираются в этом деле. Ну, теперь-то мистер Флэкс воздержится от начала работ, пока мы не удостоверимся, что в норах больше не осталось барсуков. В конце концов, он теряет на этом всего каких-нибудь три недели! Действуй по нужным каналам, будь достаточно тактичной, думала я, и все у тебя получится.

События, однако, показали, как я заблуждалась. Ко всему прочему, Стивен забыл попросить соседей сообщить мне о начале строительства. Когда же в половине одиннадцатого вечера он вернулся домой, работы уже кипели вовсю — ясно было, что мистер Флэкс торопил рабочих закончить побыстрее.

Узнав об этом, я немедленно позвонила в полицию — пусть выедут на место и потребуют прекращения строительства, а я их там встречу. В участке мне ответили, что все разъезде, но как только кто-нибудь появится, они сразу мне перезвонят. К счастью, у нас в Центре две телефонные линии, так что я могла дозваниваться до Общества покровительства животным и одновременно ждать звонка из полиции. Как проклятая я три четверти часа набирала экстренный номер Общества — никакого ответа. Из полиции тоже никто не позвонил. Дольше терпеть я не могла. Оставив Дерека ждать у телефона — вдруг позвонят из участка, — я беру с собой Симона и лечу на место.