Стюарт Харрисон - Белый сокол

Он знал, что утки обычно летают группами, но на некотором расстоянии друг за другом. Майкл решил выпустить Кулли, когда первая утка пронесется мимо. Тогда, возможно, соколиха попытается подстеречь следующую.

Появления первой утки они ждали час. Кулли проводила ее любопытным взглядом, но и только. Для хищницы это была весьма необычная реакция, но не исключено, что из-за травмы соколиха пока еще не совсем уверенно чувствовала себя в воздухе. Может быть, в конечном итоге она выберет более легкий путь, думал Майкл, но сам он на ее выбор повлиять не способен. Всю последнюю неделю он тренировал ее на выносливость, вновь и вновь заставляя лететь за приманкой до тех пор, пока не убеждался, что она устала. Ее крыло по-прежнему вызывало у него опасения. Порой, когда она поворачивала, ее полет становился неровным, а иногда, если он подбрасывал приманку особенно высоко, она не успевала поймать добычу.

Майкл повернулся к Джеми:

— Ну что ж, за дело. Ты готов?

Мальчик кивнул. Майкл освободил Кулли от пут и привязи и, держа ее на запястье, поднял руку. Взгляд ее пытливых глаз будто заострился, она взвилась в воздух и стала быстро набирать высоту.

— Удачи тебе, Кулли, — тихо сказал Майкл и положил руку на плечо Джеми.

Они смотрели, как Кулли кружит, поднимаясь все выше и выше. На горизонте появились две маленькие точки, двигавшиеся по направлению к озеру, — две утки, не подозревавшие о близости Кулли. Она парила высоко над ними, словно и не помышляя об охоте. Майклу казалось, что соколиха ждет, когда он бросит ей приманку.

— На этот раз приманки не будет, Кулли, — пробормотал Майкл.

Стиснув плечо Джеми, он мысленно приказывал соколихе броситься за добычей.

Утки почти исчезли из виду, когда Кулли вдруг круто изменила направление полета и помчалась, быстро работая крыльями.

Внимание соколихи было приковано к первой утке. Зависнув над жертвой, Кулли сложила крылья и ринулась к земле. Утка заметила опасность и метнулась вправо, в последний момент уклонившись от хищницы.

Кулли в то же мгновение повторила ее маневр, но недостаточно плавно. На долю секунды обе птицы слились в одну, а потом Кулли с невероятной скоростью пролетела мимо. Майкл понял, что она промахнулась — возможно, всего лишь на несколько сантиметров.

Утка вновь описала в воздухе дугу, устремляясь к земле, где надеялась найти укрытие. Кулли развернулась, взвилась ввысь и вдруг оказалась прямо над уткой. Соколиха сложила крылья и камнем бросилась на добычу. На этот раз она была точна.

Птицы столкнулись в воздухе — клубок пуха и перьев. Бездыханная утка упала в снег. Секундой позже рядом с ней приземлилась Кулли.

Майкл и Джеми не шевелились. У Майкла сердце едва не выпрыгивало из груди, словно он только что пробежал целый километр. Он улыбнулся Джеми и шумно выдохнул.

— Отлично!

Лицо мальчика расплылось в улыбке. Они сорвались с места и побежали к Кулли. Та, тяжело дыша, уже терзала свою добычу, одной лапой прижимая к земле грудь утки. Майкл и Джеми опустились на колени по обе стороны от нее и смотрели, как она утоляет голод.

Джеми возвращался к машине подавленный, пиная ногами снег. Волнение улеглось, и теперь он, как догадывался Майкл, размышлял о том, что последует дальше. Перед занятием, когда они поднимались по склону, Майкл объяснил, что им придется отпустить Кулли, если она докажет, что способна охотиться самостоятельно.

Майкл остановился. Джеми заметил, что его взрослый друг отстал, и обернулся. В его глазах читался вопрос.

— Ты думаешь о том, что я сказал тебе сегодня, да? — спросил Майкл.

Джеми отвел глаза и медленно кивнул.

— Видишь ли, Джеми, я никогда тебе этого не говорил, но дело в том, что я заключил с ней договор. Когда я принес ее домой, она была слабая и больная. Я думал, она умрет. И тогда я дал ей обещание. Сказал, что, если она станет есть и начнет поправляться, я помогу ей обрести прежние навыки и, когда она будет готова к жизни на воле, отпущу ее. Теперь пришла пора выполнять обещание. Ты же не хочешь, чтобы я нарушил слово?

Джеми посмотрел на Кулли, сидевшую на руке Майкла. Она ответила ему неподвижным взглядом, потом на секунду расправила крылья, подставив их ветру, и обратила свои зоркие глаза на север, к горам. Джеми помотал головой и отвернулся.

За неделю со дня открытия магазина Майкл наторговал на пятьдесят шесть долларов двадцать два цента, которые заплатили ему три покупателя. Перед обедом он разговаривал по телефону с поставщиком из Камплупса. Тот выразил ему свое сочувствие и дал несколько советов. Едва Майкл положил трубку, как дверь отворилась и в магазин вошла пожилая женщина. На пороге она остановилась и окинула взглядом помещение. На губах у нее заиграла мечтательная улыбка.

— Все как при твоем отце, — промолвила она. — Ты так и задумывал?

Майкл огляделся.

— Пожалуй, — сознался он.

— Я так и знала. — Она подошла к прилавку и поставила на него свою сумочку. Теперь Майкл вспомнил, что видел ее на кладбище неделю назад. — Ты и впрямь полагал, что у тебя пойдет дело? — спросила она.

Майкл покачал головой:

— Нет.

— Я надеялась, что ты это скажешь. Не хотелось бы думать, что столько времени и усилий, не говоря уже о деньгах, потрачено впустую просто по неведению. — Она с улыбкой протянула ему руку. — Меня зовут Элинор Гроув, хотя мое имя тебе, конечно же, ни о чем не говорит. А ты, разумеется, Майкл.

— Верно. — Он пожал ее руку. — Вы хорошо знали моего отца?

— Настолько хорошо, насколько можно знать другого человека. Хочешь, расскажу тебе о нас с ним?

Майкл предложил женщине стул.

— Кофе не хотите? — спросил он. — Нас вряд ли побеспокоят.

Элинор сказала, что познакомилась с его отцом, когда Майклу было лет пять.

— Мы не собирались влюбляться друг в друга, — говорила она. — Так вышло.

В ее голосе не было виноватых ноток, да и по тому, как она смотрела на Майкла, вряд ли стоило ждать от нее извинений.

— Я хотела, чтобы твой отец оставил твою мать, — продолжала она, — хотя понимала, что для тебя это будет потрясением. Я была готова к тому, что ты меня возненавидишь.

— Да, наверно, я возненавидел бы вас, — тихо произнес Майкл.

Она вскинула брови:

— А знаешь, я тебя представляла совсем другим.

— Каким же?

Она смущенно улыбнулась.

— Пожалуй, не столь самоуверенным.

— То есть немного сумасшедшим? Как моя мать?

Улыбка исчезла с лица Элинор.

— Джон уговаривал ее обратиться к психотерапевту, но она, конечно же, отказывалась. Ему следовало насильно поместить ее в лечебницу. Я всегда ему это говорила.

Майклу странно было слышать имя отца из уст постороннего человека.

— Почему же отец не ушел от нее? — спросил он.